Кэтлин Вудивисс - Приди, полюби незнакомца
— Мейган, что случилось? — Ленора мягко положила руку ей на плечо. — В чем дело?
Мейган изо всех сил пыталась ответить, но тщетно — по пухлым щекам катились крупные слезы, а от рыданий перехватывало дыхание.
— Мэри, мэм, — выговорила она наконец. — Парнишка-истопник собирался наловить к ужину рыбы и нашел ее в лодке мертвой. Она была совсем голая. Шериф говорит, что ее убили.
— Убили? — Ленора от ужаса слова не могла вымолвить. Мэри казалась такой милой и услужливой девушкой; трудно поверить, что она кому-то могла досадить. Чувствуя, как на глазах проступают слезы, Ленора с трудом заговорила:
— Но ведь я сама в этой лодке добиралась до «Русалки». Около четырех утра мистер Уингейт привез меня назад.
— О, мэм, лучше не говорите этого шерифу. Мистер Синклер утверждает, что Мэри была убита кем-то из команды «Русалки», и, если выяснится, что мистер Уингейт был здесь, он непременно обвинит его.
— Но это же глупо! Я видела, как Эштон возвращался на корабль на другой лодке. Уж скорее я могла убить ее.
Мейган печально покачала головой.
— Ее изнасиловали, мэм.
— Изнасиловали? — с ужасом переспросила Ленора. — Но кто это мог сделать?
— Не знаю, мэм. Сама-то я крепко спала и, до тех пор пока мальчишка не перебудил своими криками весь дом, понятия не имела, что произошло. А вы, мэм? Вы видели кого-нибудь на берегу после того, как мистер Уингейт уехал?
— Нет, никого там не было, — ответила Ленора. Она не слышала ничего необычного, только из комнаты отца доносился приглушенный храп. Едва оказавшись в постели, она погрузилась в сладкую дремоту, и ничто не нарушало ее покоя. — И что же шериф собирается делать?
— Думаю, он допросит всех нас здесь в доме, а потом мистера Уингейта и его команду. За Мэри вроде ухаживал наш кучер, Генри, так что за него, наверное, особенно возьмутся. Но он на вид такой славный человек.
Нахлынули старые страшные воспоминания, и у Леноры подкосились ноги. Человека избивают кочергой — это было давно знакомо, но теперь перед глазами Леноры вдруг выросла на мгновенье одетая в черное фигура убийцы. Он все еще сжимает в руках смертоносное железо и замахивается на нее. Она вся покрылась холодным потом. Видение вскоре исчезло, но прошла целая минута, пока Ленора не стряхнула с себя страшное наваждение и вновь обрела способность здраво мыслить. Она несколько раз глубоко вздохнула, чтобы умерить сердцебиение, и заметила:
— Убийца не обязательно один из местных, Мейган. Если перед тем, как перейти сюда, Мэри работала в Билокси, это может быть кто угодно из городских.
Мейган стерла слезы со щек.
— Да нет, мэм, Мэри здесь мало кого знает, так что даже если она жила в городе, перед тем как ее наняли в этот дом, то очень недолгое время. Она вроде родилась в Натчезе или неподалеку.
— В Натчезе? — вскинулась Ленора. — Мистер Уингейт из этих краев. Может, он знает ее?
— Шериф наверняка спросит его об этом, мэм, так что давайте лучше подождем. — Служанка кивнула в сторону направляющихся к дому мужчин. — Ну вот, сейчас все и начнется.
Сообразив неожиданно, что она почти не одета, Ленора затянула на шее ворот халата… — Мне надо привести себя в порядок.
— Я принесу вам воды, — с прерывистым вздохом сказала Мейган. — Займусь-ка лучше делами, а то только о Мэри и думаю.
Через полчаса Ленора была одета в бледно-голубое платье, а служанка расчесывала ее густые волосы. Ленора ждала, когда Малкольм расскажет ей о несчастье, так что ее не удивило, когда раздался легкий стук в дверь. Служанка впустила его, и, прошагав через комнату к туалетному столику, он небрежно прислонился к стене и жадно вглядывался в красивые черты той, что смотрелась в этот момент в зеркало в серебряной оправе. Вид у нее был печальный и задумчивый, и ему она казалась снежной королевой. Временами он испытывал сильное искушение разбить этот тонкий слой льда и подавить ее волю, но всякий раз удерживался, не уверенный в ее реакции. Но ничего, пройдет немного времени, и он сполна пожнет урожай своего терпения.
— Мейган, наверное, уже рассказала тебе про Мэри. — Он замолк на мгновенье, ожидая ответа, и продолжал: — Мы все просто в шоке. Сначала твое похищение, потом эта история. Не думаю, что тут есть какая-нибудь связь, но лучше, если ты не будешь в ближайшее время выходить одна. Особенно пока здесь этот корабль.
— Малкольм… — Ленора уперлась локтями в край туалетного столика и решилась: — Я знаю, что вам это не понравится, но сегодня ночью я была на «Русалке»…
— Что-о-о? — взревел Малкольм, испугав Мейган, которая даже уронила щетку для волос. — Ты отправилась туда за моей спиной? К этому негодяю! К убийце твоей сестры! Ты отдалась ему, а кто знает, может, это он сотворил такое с Мэри!
Ленора гневно вскочила на ноги. Она уже собиралась обрушиться на него, как заметила Мейган, которая оцепенела от страха. Ленора отослала ее из комнаты:
— Оставьте нас, Мейган. Мне надо кое о чем поговорить со… — тут она запнулась и неохотно закончила: — своим мужем.
Мейган заколебалась, не желая покидать хозяйку, но взмах тонкой руки не оставил ей выбора. Выйдя из комнаты, служанка закрыла за собой двери и, хоть не привыкла она подслушивать, решила побыть где-нибудь неподалеку, на случай если понадобится хозяйке. Хотя она никогда не была замужем, Мейган знала, как это бывает с мужчинами, особенно женатыми на таких красавицах, и боялась, что ссора ничего доброго хозяйке не принесет.
— Как вы смеете так говорить со мной при слугах?! — взорвалась Ленора. — К вашему сведению, никому я не отдавалась. Я отправилась на судно, чтобы попросить Эштона уйти. — Ленора так и кипела от возмущения. — С того самого момента, как я в этом доме, что вы, что отец, только и знаете, что поносить его. А ведь никто из вас даже не знаком толком с Эштоном.
— Ну да, ты-то его знаешь достаточно, — огрызнулся Малкольм. Он понятия не имел, что так влечет ее к этому человеку. Достаточно было того, что когда-то она его любила. В этом он был уверен, иначе она никогда бы не вышла за него.
— Ты вот попрекаешь нас, а сама по-прежнему хочешь его. Попробуй сказать, что это не так!
У Леноры уже готовы были сорваться слова признания, но она вовремя прикусила язык. Да, я люблю его, хотелось сказать ей, но она знала, что это будет большой глупостью.
— Оказавшись в Бель Шен, я научилась уважать Эштона…
Малкольм грохнул кулаком по туалетному столику и закричал:
— А я говорю, что это больше, чем простое уважение!
Ленора надменно подняла подбородок.
— Я протестую против того, что вы навязываете мне то, что я и мыслях не имела сказать, — заявила она. — После того несчастного случая память мою заперли в ящик, а ключа у меня нет. Вас я совсем не помню, но Эштон был добр ко мне, и, оставаясь в Бель Шен, я считала себя его женой. Так что казалось естественным…
