Лоретта Чейз - Вчерашний скандал
Он подмёл пол вокруг.
Оливия встала на колени перед сундуком. Лайл опустился возле неё.
— Фальшивые замочные скважины, как видишь, — сказала она. — И потайные скважины. И внешние замки. С них следует начать, разумеется.
— Я полагаю, это самая простая часть, — заговорил Перегрин.
— Надеюсь, что да, — согласилась девушка. — Я только однажды видела такой, и мне никогда не доводилось его открывать. Нужно отпирать замки в определённом порядке, поворачивать болты и всё такое. Даже имея ключи, это сложно, а у нас ключей нет.
Лайл посмотрел на своего камердинера.
— Нам понадобятся свечи, — сказал он. — И огонь. Полагаю, мы здесь задержимся.
Четыре часа спустя Оливия сидела у стола, положив подбородок на руки и хмуро взирая на сундук.
Дело не шло на лад.
После того, как они с Лайлом тщательно отчистили ржавчину и смазали маслом замки, она приступила к работе.
— Сто лет, как мне не доводилось открывать пристойный замок, — сказала она ему.
По истечении первого часа Лайл приказал Николсу принести стол и стул. Они водрузили сундук на стол.
После второго часа Бэйли принесла всем чаю и более плотную шаль для своей госпожи.
На третий час Лайл предложил подняться наверх и переодеться к ужину.
— Ты иди, — ответила Оливия. — Я не отойду от этой проклятой штуковины, пока не разберусь с ней.
Но он велел сообщить Гарпиям, чтобы они ужинали без них. Затем принёс сандвичи и вино в комнату.
Оливия испробовала все отмычки в своём арсенале взломщицы, который насчитывал десятки инструментов. Она пробовала шпильки для волос, зубочистки, швейные иглы и проволоку.
И, после напрасно потраченных четырёх часов, Лайл заявил:
— Иногда нужно ненадолго отступить и вернуться позже.
Она сказала:
— Я никогда не встречала замка, который не смогла бы открыть.
Он заметил:
— Ты не встречала таких замков прежде. Ты сама говорила, что это не просто замок или набор замков. Это головоломка. Сколько лет ушло у тёти Дафны на расшифровку иероглифов, означавших имя «Рамзес»?
— Но это не забытый язык! Это замки, куски металла. Единственное, что я умею! — Она помотала головой и вгляделась в замочную скважину.
— Что за чепуха, — сказал Перегрин. — Ты умеешь многое. Беда в том, что твой склад ума не приспособлен для такого рода загадок. Здесь необходим трудолюбивый, методичный и стойкий характер. А ты вся такая…
Он сделал рукой вращающееся движение:
— …возбудимая. Эмоциональная.
Оливия подняла голову, взгляд её синих глаз мог бы прожечь сталь.
— Ты хочешь сказать, что ты можешь разрешить эту загадку? — проговорила она.
— Возможно, пришло время дать мне попробовать, — сказал он.
— Нет, — отрезала Оливия. — Я сама. И сделаю это без помощи дилетантов.
Лайл двинулся к выходу. Он уже был на половине пути к двери, когда мысленно увидел, каким презрительным тоном она произнесла слово «дилетант».
Он упёрся рукой в стену и уставился в пол, но сдержаться не смог. Он рассмеялся. И продолжал смеяться.
Оливия взвилась.
— Ах, ты, высокомерный болван! Это не смешно.
Перегрин схватил её, притянул к себе и поцеловал. Оливия стала отбиваться, но лишь на мгновение. Затем она обвила его шею руками и ответила сердитым и безудержным поцелуем. Через минуту она содрогнулась, вырвалась и тоже засмеялась тем густым бархатистым смехом, который эхом разнесся по комнате, каскадом обрушился у него под кожей и пробил насквозь его сердце подобно водопаду радости.
— У меня не получается, — призналась Оливия. Всё ещё смеясь, она топнула ногой. — Мне хочется рвать на себе волосы.
Он снова прижал её к себе и погладил по макушке, над шелковистыми кудрями.
— Может, дело не в тебе, — предположил он. — Может, замки заело.
— И что тогда? — спросила она. — Кувалда?
— Кувалда поможет облегчить твои чувства, но может уничтожить и сундук, и его содержимое, — сказал Перегрин. — Нам нужен кузнец.
Той же ночью— Ты опоздала, Мэри, — проговорил Рой, своим появлением пугая горничную, которая подходила к дому, где она жила вместе с братом.
— С ним всё хорошо, правда? — спросила она. — Вы же не…
— Джок за ним присматривает, очень внимательно. Мы же не хотим, чтобы что-то случилось с его пальцами. Как он тогда станет работать? Что тебя задержало?
— Сегодня воскресенье, — ответила девушка. — Почти все взяли выходной.
— Но не ты. Глауд мне сказал. Ты сама должна была предупредить меня, Мэри.
— Они платят дополнительно, если работаешь в свой выходной, — сказала она. — Вы знаете, как мне нужны деньги.
— А ты должна знать, что только потому, что таверна закрыта, ты не можешь ускользнуть домой, не поговорив со мной, — сказал Рой. — На твоём месте я бы уже начал рассказывать.
Мэри нервно огляделась вокруг.
— Никого нет, — нетерпеливо сказал он.
— Они… нашли что-то, — произнесла она. — Мисс и его лордство. Все остальные ушли, кроме их личных слуг, и они не догадались, что я там была. Я … подслушивала, как вы и хотели.
— Знаю, что подслушивала. И что ты услышала?
— Они нашли сундук.
Рой глубоко вздохнул и выпустил воздух:
— Это правда?
Мэри снова огляделась. Она сжимала руки.
— Лучше расскажи мне, — произнёс он. — Ты почувствуешь себя лучше. И Глауду тоже станет лучше, конечно же.
— Они нашли железный сундук в старой комнате для стражи в южной башне, и мистер Николс часами счищал с него грязь, и они не смогли его открыть, и завтра они поедут с ним к кузнецу. Это всё, что мне известно. — Торопливо проговорила она. — Отпусти меня, пожалуйста. Глауд ждёт своего ужина.
Девушка попробовала пройти, но Рой схватил её за руку.
— К кузнецу, — повторил он. — Когда?
— Рано, — ответила она. — С самого утра. Пока не стало известно по всей округе. До того, как рабочие придут в замок. Так, чтобы они могли быть у кузнеца, как только он откроет кузницу, сделать дело и возвратиться без лишнего шума.
Он выпустил её руку.
— Иди внутрь, — сказал Рой. — И передай Джоку, что я велел ему выйти.
Она поспешила в дом. Немного позже вышел Джок. Рой пересказал ему новости.
Понедельник, 31 октябряОт замка до деревни было не больше мили, короткая поездка, даже если ехать медленным шагом. Лайл вёл лошадь, запряжённую в маленькую тележку вроде тех, что используются в деревне для разных хозяйственных нужд. Накрытый старым ковриком из конюшни, сундук, который наотрез отказывался открываться, располагался в повозке. Оливия шла рядом. Утро выдалось прохладным, серым, и большинство рабочих ещё не собрались. Те немногие, кто встретился им по пути, ежились от холода и лишь кивали, проходя мимо.
