Джорджетт Хейер - Великолепная Софи
Что же касается внезапной перемены мистером Ривенхолом своего мнения, то это не было столь необъяснимым для Софи, как для его сестры, но хотя побуждавшие его чувства не могли не польстить ей, она не обманывала себя надеждой, что он собирается разорвать помолвку с мисс Рекстон. Это было невозможно; как бы пренебрежительно он ни относился к мнению окружающих, но человек его воспитания не мог нанести такое оскорбление леди. Софи также не предполагала, что мисс Рекстон, бесспорно, хорошо осведомленная о его прохладном отношении к ней, сама положит конец этому союзу, который сулил так мало счастья им обоим. Мисс Рекстон говорила только о приближающейся свадьбе, и было очевидно, что она предпочитает выйти за человека, с которым у нее нет ничего общего, чем остаться старой девой.
Софи, подперев щеки кулаками, придумывала планы. Ее не пугала ситуация, которая без сомнения устрашила бы любую, менее мужественную женщину. Те, кто хорошо знал ее, мгновенно бы встревожились, вспомнив о принятом ею однажды решении — никогда в угоду правилам приличия не отступать от своих замыслов, какими бы возмутительными они ни были.
— Внезапность — главное в атаке!
Эта фраза, брошенная одним генералом в ее присутствии, пришла ей в голову. Она обдумала и одобрила ее. Лишь нечто непредвиденное могло бы вынудить Чарльза или Сесилию нарушить договор, и они это получат в полной мере.
Непосредственным результатом этих размышлений был разговор с лордом Омберсли, которого Софи поймала, как только он вернулся на Беркли-Сквер со скачек. Его светлость, твердой рукой Софи препровожденный в собственный кабинет, заподозрил опасность и постарался убедить племянницу, что очень торопится на обед.
— Пустяки! — сказала Софи. — Вы сегодня видели Чарльза, сэр?
— Ну, конечно, я видел Чарльза! — раздраженно ответил его светлость. — Я видел его сегодня утром!
— Нет, а с тех пор? Он говорил с вами о Сесилии?
— Нет, не говорил! Это правда, Софи! Я больше не хочу обсуждать дела Сесилии! Я твердо решил! Я не позволю ей выйти за этого поэтишку!
— Мой дорогой сэр, — сказала Софи, тепло сжав его руку, — не отступайте от этого решения! Я должна вам сказать, что Чарльз готов согласиться с их помолвкой, а вы не должны этого делать!
— Что? — воскликнул его светлость. — Ты, наверное, сошла с ума, Софи! Чарльз и слышать об этом не хочет, и это единственный раз, когда он прав! Что пришло в голову этой глупой девчонке, что она отказала такому хорошему человеку… Я еще никогда так не сердился! Дать Чарльбери, при всем его богатстве, отставку…
Племянница подвела его к софе и заставила сесть рядом с собой.
— Дорогой дядя Бернард, если вы будете вести себя в точности, как я вам скажу, она выйдет за Чарльбери! — уверила его Софи. — Но вы твердо должны пообещать мне, что не позволите Чарльзу изменить ваше мнение.
— Но, Софи, говорю тебе…
— Чарльз сказал Сесилии, что не имеет ничего против ее решения.
— О Боже, он тоже сошел с ума? Девочка, ты, наверное, ошибаешься!
— Клянусь честью, нет! Это ужасная глупость, и она может все испортить, если вы не будете тверды. Мой дорогой дядя, не думайте, почему Чарльз так поступил! Просто послушайтесь меня! Когда Чарльз заговорит с вами об этом, вы откажетесь обсуждать вопрос о свадьбе Сесилии с Огэстесом Фонхоупом. Будет еще лучше, если вы скажете, что не меняли своего мнения и все еще собираетесь выдать ее за Чарльбери!
Лорд Омберсли, слегка ошарашенный, пустился в слабые увещевания.
— Много же будет от этого толку, если Чарльбери забрал свое предложение!
— Это не имеет никакого значения. Чарльбери все еще очень хочет жениться на Сесилии, и, если пожелаете, можете ей об этом сказать. Она ответит, что собирается выйти за своего утомительного Огэстеса, потому что честь обязывает ее так поступить. Вы можете рассердиться на нее так сильно, как вам этого захочется… так, как вы рассердились, когда она впервые рассказала вам о своем решении! Но самое главное, дорогой сэр, вы должны остаться непреклонным. А я сделаю все остальное.
Он с подозрением посмотрел на нее.
— Нет, Софи, это не годится. Это ведь ты помогала ей постоянно быть с этим поэтишкой, Чарльз говорил мне!
— Да, и посмотрите, к каким превосходным результатам это привело! Она уже не хочет за него и поняла, насколько Чарльбери предпочтительнее! Если бы Чарльз не вмешался, все бы устроилось к вашему удовольствию!
— Я ничего не понимаю, — пожаловался его светлость.
— Охотно верю. В некоторой степени это произошло из-за болезни маленькой Амабель.
— Но, — упорствовал ее дядя, старательно пытаясь ухватить нить ее рассуждений, — если теперь она пожелает выслушать Чарльбери, какого черта он снова не сделает ей предложение?
— Полагаю, он бы так и поступил, если бы я позволила. Но это было бы бесполезно. Она несколько месяцев позволяла Огэстесу ухаживать за собой и поклялась выйти либо за него, либо вообще не выходить замуж! Стоит вам согласиться на этот брак, и она почувствует себя обязанной выйти за него! В любом случае нельзя допустить официального объявления! Вы ведь сможете это устроить, я прошу вас! И не слушайте ничего, что Чарльз вам скажет! — Ее выразительные глаза смеялись. — Будьте столь же несговорчивы, как и всегда! Это будет самым лучшим!
Он ущипнул ее за щеку.
— Разбойница! Но если Чарльз передумал… Знаешь, Софи, я не силен в спорах!
— Тогда и не спорьте с ним! Вам надо лишь ужасно рассердиться, а это, я знаю, вы отлично умеете!
Он довольно усмехнулся, усмотрев в этом комплимент.
— Да, но если они не оставят меня в покое…
— Мой дорогой сэр, вы сможете искать убежище в «Уайте»! Остальное — моя забота! Если вы выполните свою часть, то и я не оплошаю. Мне осталось только добавить следующее: ни в коем случае не проговоритесь о нашем разговоре! Обещайте!
— Ох, хорошо! — сказал его светлость. — Но вот что я тебе скажу, Софи! Молодого Фонхоупа я приму в семью так же охотно, как и эту кислую особу, которую выбрал Чарльз!
— О конечно! — бесстрастно ответила она. — Это не дело! Я поняла это, как только приехала в Лондон, и сейчас питаю небезосновательную надежду положить конец этой помолвке. Только сыграйте свою роль, и все будет в порядке!
— Софи! — вскричал ее дядя. — Что, черт возьми, ты подразумеваешь под порядком?
Но она лишь засмеялась и выскользнула из комнаты.
Последствия этого разговора ошеломили всю семью. Впервые мистеру Ривенхолу не удалось подчинить отца своей воле. Его упор на длительность увлечения Сесилии не возымел желаемого результата, а вызвал вспышку гнева поразившую его. Зная, что наследник легко переспорит его и не испытывая желания противиться более сильной воле, лорд Омберсли едва ли дал сыну возможность раскрыть рот. Он сказал, что каким бы своевольным ни был Чарльз в управлении поместьями, он пока не был опекуном своей сестры. Он добавил, что всегда считал, что Сесилия предназначена Чарльбери, и что никогда не согласится на ее брак с другим.
