Джорджетт Хейер - Жертва любви
– Мадам! – устремив на нее спокойный взгляд, ответствовал мистер Комин. – Когда вы мне ясно дали понять, что не имеете намерения выходить замуж за человека столь провинциального и нудного, можно сказать, деревенщину, мне стало безразлично, на ком жениться. Я, безусловно, испытывал к мисс Чалонер глубокое уважение, а это чувство, по моему глубокому убеждению, может послужить фундаментом для счастливого брака. Мисс Чалонер оказала мне честь, приняв мое предложение, и мы немедленно выехали в этот город, двигаясь со всей возможной скоростью.
– Подождите-ка! – воскликнул, сразу насторожившись, лорд Руперт. – А почему в Дижон? Отвечайте мне!
– Вы затратили чертовски много времени, чтобы добраться до конца вашей истории. К чему вы клоните? – перебил нетерпеливо маркиз. – Излагайте покороче, и черт бы побрал вашу риторику!
– Я и пытаюсь, милорд. Во время нашего путешествия…
– Дьявольщина! Я никогда не узнаю, зачем они все поехали в этот проклятый Дижон! – с отчаянием возопил лорд Руперт.
– Тише, замолчи, Руперт, дай досказать мистеру Комину.
– Досказать? Этот чертов молодец говорит не переставая уже десять минут, – пожаловался лорд Руперт, – ну что ж, давай продолжай, мой милый, продолжайте, сэр, чего уж там!
– Так вот, во время путешествия, – с невозмутимым спокойствием продолжал мистер Комин, – мне пришлось постепенно осознать, что чувства мисс Чалонер по отношению к маркизу гораздо глубже, чем я предполагал до сих пор. Но я не мог также и не согласиться с ней, что брак с вашей светлостью ей совершенно не подходит. Мое намерение жениться на ней осталось прежним, так как я был уверен, что вы, ваша светлость, равнодушны к Мэри Чалонер. Но последнее происшествие прояснило в полной мере всю ситуацию, и стало совершенно очевидно, что и вы, ваша светлость, оказывается, питаете к мисс Чалонер столь нежные чувства, каких только может желать любая девушка от своего будущего мужа.
Маркиз внимательно следил за ним взглядом:
– Ну и что же из этого следует? Ну же, не тяните!
Но вопросу было суждено остаться без ответа, потому что возникло новое препятствие. В дверь, осторожно постучавшись, заглянул хозяин гостиницы со словами:
– Еще один английский господин желает увидеть мистера Комина. Он называет себя мистером Хаммондом.
– Пошлите его к дьяволу! – взорвался лорд Руперт. – Никогда в жизни не слыхал о таком имени! Пусть уходит.
– Хаммонд? – спросил вдруг маркиз подозрительно. Он подошел к мистеру Комину, глядя ему прямо в глаза. – Значит, вы все-таки не сделали этого? Говорите же скорей, это была ложь?
– Это была ложь, милорд, – спокойно согласился мистер Комин.
Лорд Руперт, прислушивавшийся к словесной перепалке между молодыми людьми, с надеждой взглянул на герцогиню. Глаза ее заискрились озорной насмешкой, и она честно призналась:
– Все это крайне непонятно, mon vieux, старина. Я ничего не знаю, и мне ничего не хотят говорить.
– Дьявольщина! Но я так это не оставлю! – загремел лорд Руперт, не в силах больше оставаться в неведении и доведенный до крайности. – Почему «ложь»? Кто такой этот Хаммонд? Я сейчас покончу с этим бедламом, черт бы всех побрал!
– Могу я сказать английскому джентльмену, что мистер Комин занят? – с сомнением спросил хозяин.
– Приведите его сюда, да побыстрее! – распорядился лорд Руперт. – Нечего стоять тут и таращить глаза, толстяк! Иди и тащи его сюда!
– Да, приведите его сюда, – сказал маркиз, который все еще не спускал глаз с мистера Комина, но взгляд его больше не был мрачен. – Господи, Комин, да знаете ли вы, что были на волосок от смерти? – тихо спросил он.
Мистер Комин улыбнулся:
– Я знал, милорд. Наше безумие прошло, и я искренне готов простить ярость человеку, охваченному столь глубоким чувством.
– Чрезвычайно мило с вашей стороны. – Маркиз ухмыльнулся с раскаянием. – Признаюсь, сэр, я готов был вас прикончить. – Он повернулся к двери, потому что в эту минуту на пороге появился джентльмен в черном облачении, с белыми полосками на воротнике и в па-пике, свидетельствовавшим, что он имеет сан английского священника. – Вы мистер Хаммонд? – спросил маркиз. – И прибыли, сэр, весьма вовремя.
Но духовное лицо посмотрело на него с очевидным неодобрением.
– Не имею чести быть знакомым с вами, сэр, – ответил он холодно, – я пришел сюда, хотя и весьма неохотно, почти против своей воли, по настоятельной просьбе мистера… эээ… Комина.
– Но именно мне необходимы ваши услуги, сэр! – отрывисто заговорил маркиз. – Мое имя – Алайстер. Вы, насколько мне известно, совершаете кругосветное путешествие, и у вас на попечении находится лорд Эдвард Кру?
– Совершенно верно, сэр, но какое все это имеет отношение к вам?
И тут лорда Руперта наконец озарило! Он с силой саданул себя по колену и воскликнул:
– Святой Петр, наконец-то я все понял! Это же священник, пастор, и именно за ним они все приехали в Дижон! Это же просто как выеденное яйцо!
Священник взглянул на него с неприязнью:
– Вы в этом отношении, сэр, явно имеете передо мной преимущество.
– О, я тоже из семейства Алайстеров. У мистера Хаммонда проступила на лице сердитая краска.
– Сэр, если это шутка, то она меня не забавляет. Если вы собрались здесь, чтобы устроить грубый розыгрыш…
Леони поднялась и подошла к пастору.
– Не сердитесь, мсье, – сказала она сердечно, – никто здесь не шутит, уверяю вас. Прошу вас, не будете ли вы столь добры присесть?
Мистер Хаммонд немного оттаял.
– Благодарю вас, мадам. Если вам будет угодно, хотел бы узнать, с кем имею честь…
– О, она тоже из Алайстеров! – Лорд Руперт на глазах впадал в бурное веселье.
Поспешно вмешался мистер Комин, увидев, что теперь пастор проявляет уже признаки глубокого негодования.
– Позвольте мне, милорд! – Он обратился к мистеру Хаммонду: – Позвольте представить вам ее светлость герцогиню Эйвон, сэр. А также сына ее светлости, милорда Вайдела, и ее деверя – лорда Руперта Алайстера.
Пастор отшатнулся и в ужасе уставился на маркиза:
– Если я правильно вас понял, передо мной не кто иной, как сам маркиз Вайдел, который… сэр, если бы я только знал… никакие убеждения не заставили бы меня прийти в этот дом!
Маркиз лениво приподнял брови.
– Мой добрый сэр, – сказал он, – вас сюда позвали не читать мне мораль и не выговаривать за мои грехи, а обвенчать меня с одной леди, которая в данный момент находится в этой же гостинице.
Леони воскликнула в ужасе:
– Нет, Доминик, ты не можешь так поступить! Ты же говорил, что она вышла за мистера Комина!
– Я и сам так думал, мадам, но этого, к счастью, не случилось.
