Стефани Лоуренс - Любовь на краю света
«Честь превыше всего». Так звучал священный девиз его рода. Лэрд страшился навлечь позор на этот славный древний род.
Однако он с горечью сознавал: честь не поможет спасти его народ. Неудавшиеся попытки похитить Хизер, а теперь и Элизу окончательно предопределили судьбу Маккинзи, лишив его выбора. Теперь у него осталась последняя возможность, единственная. Та, которой он страстно хотел избежать.
Ему предстояло похитить Анджелику Кинстер. Самому, не прибегая к услугам наемников.
Маккинзи не случайно остановил свой выбор на старшей из сестер, двадцатипятилетней Хизер, а затем на средней, Элизе, двадцати четырех лет. Лэрду сравнялся тридцать один год, и старшие сестры Кинстер были близки ему по возрасту. Обеим угрожала незавидная участь старых дев, потому-то Маккинзи надеялся, что они благосклонно отнесутся к его предложению и охотно пойдут на соглашение.
Он видел обеих девушек много лет назад, когда еще жил в Лондоне, прежде чем смертельная болезнь отца заставила его вернуться в Северную Шотландию. Он смутно припоминал пышные балы, на которых блистали юные дебютантки — сестры Кинстер. Тогда он не пытался завязать знакомство с ними и даже не осмелился пригласить одну из них на танец. В те дни Маккинзи не помышлял о женитьбе, он лишь искал развлечений, и великолепные светские красавицы, принцессы Кинстер, не слишком его интересовали.
Но это было в прошлом. А сейчас… он предпочел бы иметь дело со старшей, Хизер, или на худой конец с Элизой.
Только не с Анджеликой, младшей из сестер. С этой особой не так-то легко было справиться.
Маккинзи никогда не встречался с ней — Анджелика не выезжала в свет в те дни, когда он бывал в Лондоне, — но он успел достаточно узнать о ней, чтобы исключить ее из своих планов, сосредоточив все свое внимание на старших сестрах. Прежде всего, Анджелике едва исполнился двадцать один год. Эту молодую леди, избалованную вниманием света, ожидало великолепное будущее, вне сомнений, она рассчитывала на самую блестящую партию.
Маккинзи не обольщался, он понимал: склонить Анджелику к замужеству, отнюдь не отвечающему ее ожиданиям, — задача посложнее, чем убедить ее сестер заключить разумное соглашение. Вдобавок юная Анджелика, окруженная толпой поклонников, нисколько не опасалась остаться в старых девах. В отличие от сестер она вряд ли согласилась бы пойти на жертву, чтобы спасти народ Маккинзи.
Впрочем, отныне лэрд уже не мог позволить себе разводить сантименты. Решив не становиться между Хизер и ее спасителем Брекенриджем, между Элизой и ее джентльменом, кем бы тот ни был, Маккинзи сам сделал выбор собственной судьбы. Он не мог поступить иначе. Ему невыносима была мысль о том, чтобы принудить к браку женщину, отдавшую свое сердце другому, занять место ее истинного возлюбленного, суженого, предназначенного ей судьбой.
Он следовал не романтическим побуждениям, а голосу разума. Ему нужна была женщина, готовая встать плечом к плечу с ним и вместе трудиться, а не изнеженная знатная леди, которая будет ненавидеть его и презирать весь остаток жизни.
Итак, ему предстояло связать свою судьбу с Анджеликой, хотя все, кто ее знал, говорили, что это не женщина, а огонь. Полная жизни, пламенная, яркая, как медные отблески на ее рыжих волосах. Учитывая, что сам Маккинзи тоже обладал крутым нравом, едва ли подобный союз обещал тихое, спокойное будущее кому-либо из супругов.
Из трех сестер Кинстер Анджелика была той единственной, к которой Маккинзи, будь на то его воля, ни за что бы не приблизился.
С самого начала, задумывая свой план, он не принимал ее в расчет. Однако у судьбы, как оказалось, были иные планы. Теперь у Маккинзи не осталось выбора. Он должен был похитить Анджелику Кинстер или потерять дом вместе со всеми владениями и бессильно наблюдать, как его народ гонят с исконных земель, лишив всего.
Огораживания в Северной Шотландии посеяли вражду между кланами. Клану Маккинзи, возглавляемому теперь им самим, долгое время удавалось избегать гонений благодаря неприступности горной долины, где лежали земли, а также изощренной политике деда нынешнего лэрда, которому удавалось успешно стравливать между собой противоборствующие стороны.
Старик был настоящим хитрецом, и его наследство отчаянно пытался теперь защитить Маккинзи. Отец лэрда почти ничего не сделал для своего народа, напротив, он взял на себя обязательство, висевшее теперь дамокловым мечом над головой его сына.
Само по себе соглашение не представляло опасности. Маккинзи сам засвидетельствовал договор, сочтя его справедливой и разумной мерой, однако дальнейшие события все изменили.
Его мать коварно похитила древний кубок, без которого соглашение теряло силу, и под ногами у лэрда зашаталась земля.
Каждый шаг, каждая попытка вернуть себе кубок вызывали у Маккинзи мучительные сомнения, он все больше запутывался в липкой паутине обязательств.
Но теперь… Маккинзи не испытывал колебаний. Он знал, что поедет в Лондон, в самое логово льва, и похитит Анджелику. Потому что судьба не оставила ему выбора.
Маккинзи предстояло сделать это самому. Он не мог допустить, чтобы что-то пошло не так. Слишком многое было поставлено на карту. Теперь одна лишь Анджелика могла помочь ему отнять у матери драгоценный кубок.
Анджелика была его последней надеждой.
И если, похитив ее, он навлечет на себя вечное проклятие, значит, так тому и быть, потому что отказ грозит ему куда большими бедами.
Судьба клана всегда зависела от предводителя, так повелось с незапамятных времен. Лэрд владел землями клана и управлял ими.
Если Маккинзи потерпит поражение, если он не добудет кубок, чтобы выполнить соглашение, заключенное отцом за полгода до смерти, то клан погибнет.
А сам он потеряет не только замок, долину и озеро, но все, что составляет смысл его жизни. И народ его постигнет та же участь.
Многие века люди его клана жили в узкой долине в самом сердце гор. Нерасторжимые узы связывали всех, кто носил имя лэрда или нес в себе частицу его крови.
Жизнь этих людей была бы немыслима без клана, в нем черпали они силы. В нем заключалась сущность их бытия. Без клана угас бы огонь в их сердцах, и навеки умолкла бы песня, звучащая в душе каждого.
Неудача обрекла бы на гибель и самого лэрда, и его народ. И двоих мальчиков, которых Маккинзи называл теперь сыновьями.
Ради клана лэрд готов был вынести все. Подобно предкам, он не раздумывая отдал бы жизнь, чтобы защитить свой народ. Спасти будущее клана.
Пусть сам он погибнет, но будет жить его наследник. Старший из мальчиков.
Но не рано ли думать о смерти? Нет, Маккинзи не собирался умирать. Он знал: непреклонная решимость поможет ему выдержать любые испытания.
