Ханна Хауэлл - Бесценная награда
– Думаешь, она не поверила, что ты и вправду собираешься с ней обвенчаться?
– Нет, она мне доверяет. Просто, несмотря на то что Катриона позволила мне ненадолго стать ее любовником, она женщина добродетельная. Ведь она же думала, что я не останусь тут, когда все ее беды закончатся, так? – Бретт пожал плечами. – На этот раз я никуда не уезжаю, и она хочет сделать все как полагается, может, чтобы порадовать своих людей, а может, просто потому, что на какое-то время сошла с праведного пути.
Аркур кивнул.
– Да, наверное. Она очень серьезно относится к своему положению здешнего лэрда.
– Я рассказал ей про Бренду, – резко бросил Бретт и, сделав глубокий вдох, признался брату во всем: рассказал о том, что случилось с его прежней возлюбленной, о ее призраке, о том, как она мешала ему в общении с женщинами. А когда замолчал, почувствовал, что с плеч его словно тяжелый груз свалился.
– Иисусе, – прошептал Аркур и покачал головой. – Не уверен, что рассказал бы ей все это, будь я на твоем месте, но думаю, раз уж ты признался ей в любви, Катриона не будет сильно переживать из-за всей этой истории.
Бретт перестал прикалывать брошь и уставился на брата. Старательно перебирая в уме все то, что сказал Катрионе перед тем, как они вышли в большой зал и сообщили о грядущей свадьбе, Бретт никак не мог вспомнить три самых важных слова из всего разговора.
Он едва не выскочил из комнаты, чтобы сказать их прямо сейчас. Его охватил безумный ужас – а вдруг она заметила это упущение и бросит его перед алтарем? Бретт так крепко сжимал в руке брошь, что она больно врезалась в ладонь.
– Я ей не сказал, – выдавил он, оглушенный собственной глупостью.
– О чем?
– Я не сказал Катрионе, что люблю ее.
– И все-таки она согласилась выйти за тебя?
– Да. – Бретт слегка расслабился, ужас постепенно начал рассеиваться. – Да, согласилась. Того, что я рассказал, ей хватило, чтобы она поняла – я женюсь на ней не потому, что, когда мы вместе, я не вижу призрака Бренды, и не потому, что домогаюсь ее земель.
Он просто не мог поверить, что вчера болтал и болтал без конца, но так и не сказал Катрионе, что она для него значит. Хочу, нужна, скучаю. Посмотри на меня, теперь я лэрд, и я не вижу призрака, когда мы с тобой занимаемся любовью. Странно, что Катриона не дала ему как следует по физиономии.
– Могу я посоветовать тебе непременно сказать ей об этом в вашу первую брачную ночь? – Аркур вдруг нахмурился. – Но ты же любишь ее, правда?
– О да. И совершенно уверен, что и она меня любит, хотя удивляюсь, за что.
– Остается только молиться, чтобы она не слишком долго размышляла о том, почему ты ей этого не сказал, и не передумала насчет венчания.
Бретт тоже вознес такую молитву, потому что внезапно понял – а что он такого дал Катрионе, на что она может опираться, пока приносит свои обеты? Она такая ловкая, умелая, сноровистая, а он слишком часто забывает о ее ранимости. В ее жизни не было ни одного мужчины, который испытывал бы к ней искренние чувства и не боялся их показать. Но странным образом именно это может уберечь Бретта от последствий собственного идиотизма. Может быть, Катриона поверила, что получает намного больше того, что имела раньше, и поэтому должна сказать «да». Но Бретт с удовольствием скажет ей о своих чувствах и о том, какое она для него сокровище.
– Он не сказал, что любит меня, Джоан, – пожаловалась подруге Катриона, пока та вместе с Нессой помогала ей надеть свадебное платье. – Может, мне не нужно на это соглашаться, пока не скажет?
– Даже не вздумай! – воскликнула Джоан. – Еще чего, не соглашаться! Конечно, он тебя любит. Просто обычный мужчина-идиот. Они часто считают, что не нужно говорить никаких слов, что девушка должна понять все про любовь, глядя на его поступки. Как будто мужчины не похваляются своими любовными талантами перед девушками, пока не выберут ту, на которой женятся. Главное, чтобы он сказал тебе это сегодня ночью.
– И как мне этого добиться?
– Всегда можно сказать первой, – предложила Несса и пожала плечами в ответ на сердитый взгляд Катрионы. – Просто мысль. Может, его нужно немножко подтолкнуть, чтобы слова отклеились от его глотки.
– Если он не сказал, почему ты ответила «да» на его предложение? – спросила Джоан.
– Среди таких, как я, не принято выходить замуж по любви, вот я и не подумала, – ответила Катриона.
– Любовь – вот почему ты собираешься обвенчаться с этим болваном, и даже не пытайся доказать мне что-то другое.
– Ну да, поэтому я и выхожу за него, несмотря на то что он не сказал тех слов. Он говорил о том, что нуждается во мне, хочет меня и ужасно скучал, пока мы были в разлуке. Мне показалось, это гораздо больше, чем все то, что предлагали мне раньше. И потом он ради меня добился Гормфераха, так что теперь у него и приданое есть.
– А при чем тут Гормферах?
– Он сказал, что хочет не только попросить моей руки, но и предложить мне приданое. Сказал, что уже двое мужчин хотели от меня только того, что я могу им дать, и он не желает стать третьим. – Несса и Джоан молча уставились на нее, и Катриона нахмурилась. – Вы считаете, это плохая причина для замужества?
– Нет. Я думаю, что он совершенно чудесный мужчина и даже готова взять обратно свои слова о том, что он идиот. Он знал, что тебе нужно, подруга, – сказала Джоан, а Несса только согласно кивнула. – Может, ты этого и не видишь, но он знал. На этот раз, и особенно с этим мужчиной, ты точно знаешь, что, женившись на тебе, он ничего не приобретает. Мне кажется, это просто кричит о его чувствах к тебе. Так что давай-ка поторопимся и приведем тебя в порядок, чтобы ты спустилась вниз, и этот мужчина наконец-то стал только твоим.
«Это и есть то, чего я хочу», – сказала себе Катриона. С тех пор как Бретт уехал, она только и мечтала о том, чтобы он вернулся и женился на ней. Тревожиться не о чем. Даже если он ни разу не заговорил о любви, это замужество будет гораздо больше похоже на настоящее, чем первое, с Бойдом.
Бретт смотрел, как женщины ведут его невесту к невысокому тенистому холму, где он дожидался с Аркуром и священником. Когда-то они с Катрионой подумали, что на этом месте неплохо бы построить церковь, но сначала нужно найти нового священника. Старая деревенская церковь почти развалилась, так что об ее использовании и речи не шло, а в большом зале Бретт церемонию проводить не хотел. Они и так венчаются наспех, но это не причина, чтобы не превратить обряд в праздник.
Катриона этого заслуживает, сказал себе Бретт. И люди Банулта тоже. Глядя на поля и на состояние домов, Бретт мог смело сказать, что работа проделана огромная, а урожай будет хорошим. Так что праздник – неплохая награда за усердный труд.
