Моника Маккарти - Дочь моего врага
Она бежала, продираясь сквозь ветви деревьев и стараясь держаться параллельно дороге. Она старалась производить как можно меньше шума, но сухие листья и ветки, устилавшие землю в лесу, шуршали и трещали, не говоря о том, что затрудняли движение.
Вдруг она услышала какой-то звук за спиной, и ей захотелось взвыть от негодования. Как они смогли так быстро понять, что она скрылась? Она нырнула за большой камень, надеясь укрыться за ним, но не прошло и мгновения, как кто-то подкрался к ней сзади и схватил.
— Отпустите меня! — завизжала Анна, извиваясь и пытаясь высвободиться.
Так как Анна ожидала, что это брат или один из его людей, то при виде незнакомого воина сильно испугалась и закричала. Однако незнакомец зажал ей рот рукой и велел молчать:
— Тсс, девочка. Я не причиню тебе зла.
Однако его грозное лицо не внушало доверия. Воин был сложен, как гора. Черты его лица были грубыми и резкими и вполне дополняли могучее телосложение.
Анна затихла, и воин ослабил хватку. В его облике Анне показалось что-то знакомое. Не в нем самом, а в его одежде. Черненый шлем, черные кожаные доспехи, утыканные металлическими шипами, плед странного фасона… На нем был точно такой же костюм, как на красивом воине в Эйре и как на ее дяде. Этот человек был членом Хайлендской гвардии Брюса.
Секундой позже ее предположение подтвердилось.
— Не думаю, что моя племянница поверит тебе, Святой.
Анна в изумлении уставилась на Лахлана Макруайри, появившегося из-за деревьев и оказавшегося рядом с человеком, который ее поймал.
— Святой, Тамплиер, — сказал Макруайри, указывая на нее своим товарищам, — разрешите представить вам леди Анну Макдугалл. — Он взмахнул рукой, делая знак, чтобы Анну отпустили. — Можешь ее выпустить. Она не станет кричать, если не желает смерти своему брату и его людям.
Воин выпустил Анну, и она огляделась.
— Вас только трое?
Похоже, их искренне позабавило ее замечание.
— Вдвое больше, чем требуется, — сказал третий воин.
Он был чуть меньше ростом и стройнее двух других, а она было уже начала думать, что все члены тайной армии Брюса великаны. Под прикрывавшим нос забралом она разглядела улыбку воина. Он показался ей дружелюбным и добродушным. Дядя назвал его Тамплиером. Какое странное имя. Он был слишком молод, чтобы участвовать в крестовом походе против неверных. Последний крестовый поход состоялся тридцать пять лет назад.
А человека, поймавшего ее, он назвал Святым. «Должно быть, это их воинские прозвища», — подумала Анна.
Рейнджер! Так назвал Артура тот красивый человек в лесу. Это имя было его боевым прозвищем…
— Что ты здесь делаешь, дядя?
Было странно называть дядей человека, который был старше ее не более чем на десять лет. Он выглядел не намного старше Артура, хотя, возможно, ему было тридцать три или тридцать четыре года.
— Может, мне стоит задать тебе такой же вопрос? Почему ты убежала от брата и его людей?
Анна не была удивлена его вопросом. Наверняка он разведывал обстановку или наблюдал за замком. Они были очень близко от берега, и Анна подумала, что, возможно, прибыли по воде. Лахлан Макруайри был моряком и пиратом.
— Когда Брюс нападет на отца, ты будешь поддерживать его с моря? — спросила она, догадавшись о его целях.
Он уклончиво пожал плечами.
— Я так и не услышал, леди Анна, почему ты убежала от брата?
— Мне надо вернуться в замок.
— Зачем?
Она закусила губу, не зная, сказать ли им правду. Но Анна понимала, что времени у нее немного. Они уже и так надолго задержали ее. Ей придется очень спешить, чтобы вернуться в замок до того, как брат поймет, что она сбежала, и нагонит ее. Может, они подвезут ее?
— Вы на лошадях? — спросила Анна.
Макруайри нахмурился:
— Допустим.
Она облегченно вздохнула:
— Хорошо. Мне понадобится ваша помощь, чтобы добраться до замка. Мне надо убедиться, что с Артуром все в порядке.
Ни один из мужчин не подал виду, что удивлен. Но она предположила, что они и не должны были показать свою заинтересованность. Они ведь не знали, что ей известна правда.
— Вы называете его Рейнджером.
Макруайри выругался:
— Это он тебе сказал?
Она покачала головой:
— Нет, это долгая история. Я догадалась. К сожалению, не я одна. Отец тоже знает. Он следил за ним.
Макруайри снова выбранился, и брань его была такой изощренной, что даже от отца Анна не слышала ничего подобного.
— В таком случае ему конец.
— Нет, — возразила она. — Его заключили под стражу. Отец его допрашивал.
Макруайри сплюнул, и его темные черты окрасила жгучая ненависть.
— Значит, сейчас он мечтает о смерти.
— Что вы хотите этим сказать?
Видя недоумение Анны, Макруайри объяснил:
— Однажды мне доводилось видеть и слышать, как допрашивает пленников твой отец. В его распоряжении есть очень убедительные методы, с помощью которых он получает информацию. И он крайне изобретателен. Ебли Рейнджер еще жив, то скоро умрет.
Внутренности Анны сжались от страха — она поняла, о чем говорит дядя.
— Отец никогда не стал бы…
Но не мрачное выражение его лица заставило ее замолчать на полуслове, а воспоминание об обрывке разговора отца с Аланом, когда она вошла в его солар. Теперь этот обрывок всплыл в ее памяти и обрел смысл. «Узнайте от него то, что мне нужно. Любой ценой».
О Господи! Анна чуть не согнулась пополам, почувствовав себя совсем больной.
Отец пытал его! Она, конечно, знала, что такое случается, но это была уродливая сторона войны, о которой ей не хотелось думать. Не хотелось ей думать и о том, что отец способен на подобную жестокость.
— Ему надо помочь! — воскликнула Анна с отчаянием, и слезы обожгли ее глаза.
Когда из дали до нее донесся крик «Анна!», сердце ее бешено забилось. Она в ужасе посмотрела на троих мужчин.
— Меня зовут. Нам надо отправляться сейчас же.
Макруайри покачал головой:
— Тебе незачем возвращаться. Мы сами обо всем позаботимся.
— Но…
Он отмел ее протест:
— Если ты поедешь с нами, они за нами последуют. Нам будет легче помочь ему, если они ни о чем не догадаются. Возвращайся к брату, и продолжайте свой путь.
— Но вам может понадобиться моя помощь. — Она хотела сама убедиться, что с Артуром все в порядке. — Как вы проникнете в замок? Как найдете его?
Рот Макруайри сжался в суровую тонкую линию.
— Я знаю, где он.
Она вздрогнула, поняв, что он сам там побывал. Но гораздо больше ее испугало выражение его глаз: будто он увидел призрак. От этого взгляда у нее заледенела кровь.
