Виктория Дал - Это всегда был ты
— И никого к нему не впускать. Завтра я приду удостовериться, что он все еще тут. Получите еще сотню фунтов, если он будет на борту, когда вы отплывете. И я дам письмо, которое нужно будет передать губернатору Цейлона. Договорились?
— Вне всяких сомнений. Почту за честь услужить вам, мистер Йорк.
Два моряка потащили вниз безвольно обмякшее тело Гэллоу. Третий понес его сундук. Даст Бог, Эйдан больше никогда его не увидит.
И все же... он бы предпочел драться с этим мерзавцем на глазах у всех, чем возвращаться к Кейт и узнать, почему она лгала ему.
У него не было выбора, но, проходя мимо железнодорожного вокзала, Эйдан пожалел, что не может просто сесть на поезд и уехать. Куда угодно. Но он твердо направился к ее магазину. Маленькие группки зевак, все еще толкущиеся на тротуаре, с любопытством таращились на него. Люси попыталась что-то спросить, но он покачал головой и даже ни разу не замедлил шага. Ему нельзя останавливаться, иначе трудно будет найти в себе силы продолжить, путь.
Открыв дверь, он увидел, что Кейт растерянно стоит посреди комнаты, обхватив себя руками.
— Эйдан, с тобой все в порядке? Я так волновалась.
Он пока не мог говорить, поэтому просто указал рукой на лестницу. Она поспешно поднялась по ступенькам, Эйдан — за ней следом. Он сел было, но тут же вскочил. А Кейт все это время молча смотрела на него огромными, как блюдца, глазами.
— Послушай, Кейт, довольно лжи, — наконец проскрипел он. — Расскажи мне наконец всю правду.
Он услышал, как она с шумом вдохнула.
— Прости, что я не сделала этою раньше.
— Я жду!
— Мой муж умер десять месяцев назад, — прошептала она.
Эйдан почувствовал, как сердце его упало куда- то в пустоту.
— Я не знала, как рассказать тебе.
— У тебя была сотня возможностей сделать то. Почему я должен был узнать все от этого мерзавца? Господи помилуй, Кейт!
— Не забывай, что я была в опасности. Ты же слышал Джерарда. Он обвинил меняв убийстве мужа.
— Но это же ложь?
— Конечно!
Эйдан взъерошил волосы руками.
— У меня такое чувство, Кейт, будто я схожу с ума. Было ли хоть что-то из сказанного тобой правдой? И действительно ли тебя отправили на Цейлон против воли? Ты ведь сказала мне, что жила в Индии, не так ли? Я не знаю, что думать!
Когда она не ответила, он вскинул глаза и увидел, что лицо ее стало белое как полотно. Кейт взмахнула руками, словно хотела что-то сказать, и Эйдан заметил, как они дрожат. Он чертыхнулся и бросился к ней. Сердце ее гулко билось, когда она прислонилась к нему.
— Тебе надо сесть и постараться успокоиться.
Эйдан устроил ее поближе к плите и развел огонь пожарче. Потом налил в стакан мадеры и вложил его ей в руку.
— Ты должна мне все рассказать. Все, иначе я сейчас же уйду. То, как ты поступила со мной, жестоко.
— Я знаю, — пробормотала она.
Эйдан прошел к окну и устремил взгляд на улицу. Он долго ждал, и она наконец заговорила:
— Меня отправили на Цейлон, не в Индию. Я не хотела туда ехать и сопротивлялась всеми силами. Но когда взошла на корабль, вдруг подумала: «Что ж, так Эйдану и надо. Он еще пожалеет, что бросил меня».
Он поморщился, ненавидя ее в эту минуту.
— Но, — тихо продолжила Кейт,— очень скоро я пришла в себя, задолго до того, как приплыла на Цейлон.
Решив держаться твердо, Эйдан стиснул зубы, чтобы никакие слова утешения не сорвались у него с языка. Она так долго водила его за нос.
— Я думала, что смогу как-нибудь выпутаться из этой ситуации, но когда корабль причалил, оказалось, что на берегу ждет повозка, которая должна отвезти меня на плантацию. Двое слуг, я и пастор... Он даже не представился, мой муж. Не дал мне времени переодеть пыльную одежду и умыться. Меня сразу же отвели в дом и пастор поженил нас. Что я могла сделать? Одна, в чужой стране.
Эйдан повернулся к ней и увидел, что она так пристально смотрит на свои руки, словно никогда их раньше не видела.
— Но я пыталась все-таки сопротивляться, думала, что еще не слишком поздно. Меня проводили в спальню, и когда муж вошел…
Эйдан напрягся и протянул руку, собираясь остановить ее, но опоздал.
— Я сказала Дэвиду, что была обещана тебе. Что я уже занималась с тобой любовью. Решила, что после такого признания он отошлет меня назад, но он и не подумал.
— Кейт...
— Oн лишь сказал: «Что ж, значит, это будет гораздо легче», положил меня на кровать и... и...
— Кейт, пожалуйста...
— ...и насильно овладел мной. Вот так просто. Как будто мои слова ничего для него не значили.
Боль пронзила Эйдана, как будто в грудь ему воткнули нож и повернули. Он говорил ей примерно такие же слова. Что все женщины, с которыми он делил постель, не значили для него ничего. Но он и вообразить не мог... Даже страшно было представить, что чувствовала тогда Кейт.
— Так что да, в этом я тебе не солгала. Я жила на Цейлоне, и моего мужа звали Дэвид Гэллоу.
Она затихла, но Эйдан слышал ее дыхание, слишком громкое и частое.
— И он умер, — прорычал он.
— Да.
— Значит, мне не придется убивать его?
Она вскинула на него удивленные глаза.
— Он не стоил того. Мелкая личность.
— Ты ошибаешься! — прокричал Эйдан. Когда она покачала головой, что есть силы стукнул кулаком по столу. — Он заслуживал смерти, Кейт! Как ты можешь так говорить? Он же фактически изнасиловал тебя.
Он вспомнил ее, юную и живую, что-то со смехом бросающую ему через плечо. Взирающую на него, когда он входит в ее тело с бьющимся, словно птица в клетке, сердцем. Улыбающуюся ему через стол, когда они впервые встретились.
Он не знал, как она жила с тем, что с ней произошло. Эйдан точно не смог бы.
— Я считала его чудовищем, — тихо проговорила она, — но он был просто слабым человеком. Любил местную женщину по имени Иния. Купил ту у ее отца, когда ей было всего шестнадцать, и сделал своей любовницей, поэтому ему нужно было вступить в законный брак со мной. Связи с туземками не одобрялись обществом. Дэвид любил своих детей от Инии и жил в ее хижине. Он шокировал всех своими необдуманными поступками, вызывающе нарушал элементарные нормы приличия. Я нужна была ему как защита от скандала, вот и все. Дэвид был таким же несчастным, как и я.
Эйдан присел с ней рядом.
— Как ты можешь так говорить? Он мужчина и должен был сам отвечать за свои дела.
Кейт только пожала плечами и устремила взгляд в свой стакан.
— Как же ты так жила?
На ее губах промелькнула невеселая улыбка.
— Я и не жила. Просто ела, дышала и спала. Существовала. Ничего больше. Иногда я принимала опий, чтобы забыться, потому что тогда в сутках было так много бесконечных часов. Ты никогда этого не замечал? Как их много?
Он молча покачал головой.
— Однажды ночью я проснулась и направилась куда глаза глядят. Была середина ночи. Идти мне было некуда, но я больше ни минуты не могла оставаться в том доме. Шла милю за милей. Долго-долго. По Джунглям. Под дождем. После того, как взошло солнце, я услышала позади стук копыт; это был Дэвид. Он не сказал ни слова, просто протянул руку, чтобы посадить меня в седло. Я побежала от него по горе, он последовал за мной. Склон был неровным, его лошадь споткнулась... все вокруг закружилось, перевернулось. — Она дотронулась до шрама на щеке. — В общем, он сломал позвоночник и уже никогда не был прежним, но после этого случая я увидела в нем человека и помогала ухаживать за ним, когда Иния переехала в наш дом. Конечно, я была несчастна, но по крайней мере осталась жива.
