Морин Маккейд - Гордость и грех
– Планы изменились.
– Почему?
Негодяй холодно улыбнулся.
– Ты задаешь слишком много вопросов. Открывай сейф.
Слейтер сверкнул глазами.
– Иди к черту.
Вынув из-за голенища сапога нож, бандит приставил его к горлу Ребекки. Прикосновение холодного металла к коже заставило ее охнуть.
– Если ты его сейчас же не откроешь, я начну резать твою подружку, – произнес мерзавец. – После этого она уже не будет такой красоткой.
Сердце Ребекки стучало, как молот по наковальне, и от ужаса к горлу подступила тошнота.
Бросив на вымогателя исполненный ненависти взгляд, Слейтер открыл сейф.
– Вытаскивай все деньги.
Слейтер медленно достал из сейфа небольшую пачку банкнот и протянул их вымогателю.
– Это все.
– И не забудь конверт с сегодняшней платой нам.
На щеке Слейтера дернулась мышца, но спорить он не стал.
– Клади все на стол.
Слейтер повиновался.
Вымогатель повернулся к своим подручным.
– Свяжите их.
– Что вы собираетесь делать? – спросил Слейтер.
– Сжечь заведение и вас двоих вместе с ним.
Ребекка охнула.
.– Вы не можете так поступить. Наверху тоже есть люди. Все они погибнут.
Негодяй пожал плечами.
– Это не моя проблема. Босс хочет убрать Форрестера с дороги и стереть «Алую подвязку» с лица земли. Огонь позаботится и о том, и о другом.
Мысли вихрем понеслись в голове у Ребекки. Ей необходимо предупредить тех, кто находится, наверху. Она хотела уже закричать, но один из бандитов зажал ее рот ладонью. С руками, вывернутыми за спину, она могла лишь лягнуть своего мучителя, но длинные юбки помешали ей сделать и это.
– Если не прекратишь сопротивляться, я убью Слейтера, – сказал главарь, приставив нож к горлу Слейтера, отчего по его коже потекла тонкая струйка крови.
Глаза Ребекки расширились от ужаса, крик замер в горле, и она затихла. Главарь убрал нож.
– Только попробуй что-нибудь сделать – и он труп.
Обессилев от страха и собственной беспомощности, Ребекка лишь обреченно кивнула. Бандит отпустил ее и отошел в сторону.
– Прежде чем я умру, ответь мне на один вопрос, – попросил Слейтер. – Кто за этим стоит?
Мужчина посмотрел Слейтеру в глаза.
– Человек, которого ты когда-то знал.
Слейтер нахмурился.
– Свяжите их. Ее посадите на стул, а его – на пол за стулом, – скомандовал главарь. – И заткните им рты.
Ребекку силой усадили на стул, привязали ее руки к подлокотникам, а ноги – к ножкам. Таким же образом поступили и со Слейтером. Теперь он сидел на полу и был привязан к задним ножкам стула. Негодяи завязали рот Ребекки полотенцем, и теперь оно буквально разрывало уголки ее губ.
Когда Ребекку и Слейтера надежно связали, главарь собрал со стола деньги.
– Зря ты сунул нос не в свое дело.
Ребекка не могла видеть Слейтера, но она услышала, как тот глухо зарычал. Вымогатель рассмеялся и дал подручным знак следовать за ним. Проходя мимо Ребекки, он насмешливо коснулся полей шляпы. Затем вышел из кабинета и закрыл за собой дверь.
Услышав, что дверь закрылась, Слейтер попытался освободиться от пут, но лишь содрал кожу на запястьях. Негодяи знали свое дело. Стул слегка подвинулся, когда Ребекка повторила попытку Слейтера.
Слейтер осматривал комнату, пытаясь найти что-то, чем можно перерезать веревку, но ничего не увидел. Его охватила паника. Ему часто приходилось работать в тесных кабинетах за запертой дверью, но он знал, что всегда может встать, открыть дверь и выйти наружу. Однако на этот раз он оказался в ловушке.
У Слейтера перехватило дыхание, а сердце отчаянно билось о грудную клетку. Кляп во рту мешал дышать, окончательно лишая Слейтера воли. Он закрыл глаза и представил себе бескрайнее поле с высокой травой, клонящейся к земле от порывов свежего ветра. Однако картинка расплылась у него перед глазами, уступив место кошмарным воспоминаниям.
Слейтер вспомнил непроглядную тьму, невыносимый запах разлагающейся крови и испражнений, и его едва не вывернуло наизнанку. В его ушах вновь отчетливо зазвучали безнадежные рыдания и стоны отчаяния. К горлу подступила тошнота.
Слейтер попытался сосредоточиться на Ребекке: на ее дыхании, исходящими от нее аромате и тепле. Кошмарные видения не пропали, но приступ паники и отчаяния миновал.
– Я выплюнула кляп, но веревки затянуты слишком туго, чтобы высвободить руки. – Голос Ребекки дрожал, но Слейтеру показалось, что в жизни он не слышал ничего более прекрасного.
Он закрыл глаза и запрокинул голову. Веревки больно стягивали руки, но физическую боль он мог стерпеть в отличие от душевных мук, причиняемых слишком реальными воспоминаниями.
Послышался звон разбитого стекла.
– Что они делают? – спросила Ребекка. Слейтер лишь что-то промычал в ответ, не в силах говорить из-за кляпа во рту. Но он знал, что это за звон – негодяи разбивали бутылки с виски. Благодаря спиртному огонь распространится быстрее. Слейтер возобновил попытки освободиться, но лишь сильнее порезал кожу, и по его рукам заструилась кровь.
Его левая рука отчаянно задрожала. Воспоминания атаковали его с новой силой, заставив его так явственно представить себе истерзанное, залитое кровью тело Томми, словно оно и сейчас лежало перед ним. А потом его окутала тьма. Слейтер силился набрать воздуха в истерзанные легкие, хотя в воздухе еще не чувствовалось запаха дыма.
– Слейтер, мы должны отсюда выбраться! – крикнула Ребекка.
Ее дикий вопль тотчас же прогнал демонов прошлого прочь. Лицо Ребекки было бледно, когда она попыталась посмотреть на Слейтера через плечо.
– Слейтер, постарайся высвободить руки.
Ее решимость была сродни якорю, и Слейтер собрал в кулак всю волю, чтобы разогнать окутавшую его темноту. Его мышцы напряглись, но веревки лишь глубже врезались в плоть. Дикий звериный рык вырвался из его горла.
– Послушай меня, Слейтер. Мы должны освободиться, иначе нас ждет смерть. – Тихий, но твердый голос Ребекки успокаивал и вселял уверенность.
Как часто Слейтер надеялся в Андерсонвилле, что смерть заберет его. Даже ребенком, запертый в крошечном сарае вместе с другими такими же детьми-батраками, с которыми обращались хуже, чем со скотом, он думал о смерти как о единственном избавлении.
Но Слейтер больше не хотел смерти ни для себя, ни тем более для Ребекки. Она должна жить ради своего сына. А он хотел жить ради нее.
Слейтер вновь попытался ослабить путы, и его ладони стали скользкими от крови. Потянув правую руку вверх, он сморщился от боли, но тем не менее почувствовал прогресс. Внезапно его рука выскочила из веревок, и Слейтер одним движением сорвал со рта полотенце.
