Селеста Брэдли - Одна ночь со шпионом
– Игби! – что было сил крикнула Джулия.
Но ее голос не был слышен на улице. Джулия в отчаянии оглянулась вокруг. Ночной горшок! Не раздумывая, Джулия схватила его и швырнула в стекло.
– Игби!
Ее голос потонул в крике возмущенных прохожих, на головы которых упали осколки стекла и вылилось содержимое горшка. Игби обернулся, чтобы посмотреть, что явилось причиной поднявшегося вдруг переполоха, а затем окинул взглядом верхние этажи дома.
Джулия рванулась к окну с такой силой, что железо больно впилось в ее кожу.
– Игби! Игби!
Она неистово замахала рукой. Взгляд Игби скользнул по оконной раме с разбитым стеклом, однако, вероятно, он не увидел Джулию. Повернувшись, Игби зашагал прочь и вскоре исчез из виду. Джулия пришла в отчаяние.
– Нет, не уходи… – еле слышно прошептала она.
Но тут перед ее глазами поплыли круги, и она упала на колени. Из глубоких ссадин на ее запястье струилась кровь.
В толчее шумного, многолюдного Чипсайда было нелегко отыскать Джулию. Маркусу казалось, что все обитатели этих грязных улиц – от последнего нищего до пекаря – сговорились против него. Он был близок к отчаянию. Неужели ему так и не удастся найти Джулию? Он знал, что она где-то рядом. Кеб, за которым следили Маркус и Эллиот, именно сюда привез симпатичного мужчину небольшого роста и его расхворавшуюся жену.
Его утешала мысль о том, что он находится в том районе, где Химера прячет Джулию. Но с другой стороны, разыскать ее в этих густо населенных кварталах было так же трудно, как найти иголку в стоге сена. На узких старых улочках встречавшиеся прохожие подозрительно смотрели на хорошо одетого джентльмена, неизвестно зачем забредшего в эту часть города, где жили бедняки.
Джулия на его месте очень быстро нашла бы общий язык с местными оборванцами и за считанные часы завербовала бы их, сделав своими информаторами.
Маркус показывал ее портрет, нарисованный Эллиотом на листе бумаги, каждому владельцу лавчонки, каждому жителю, каждому старьевщику, которого встречал на своем пути. Точно так же поступали и бывшие слуги Джулии из поместья Барроуби, которые явились к Маркусу, как будто услышав его немую мольбу о помощи.
Повар Мег, Беппо и три брата Игби прочесывали сейчас соседние улицы, показывая обитателям местных зловонных трущоб рисованные портреты круглолицего моложавого мужчины и своей пропавшей госпожи. Если Джулия действительно находилась здесь, ее должны были непременно найти. Это подсказывал Маркусу здравый смысл. Но доводы разума не могли унять тревогу в его сердце. Маркус уже несколько раз терял свою возлюбленную. И это происходило в основном потому, что она не доверяла ему.
Маркус боялся, что Джулия навсегда покинула его. Он чувствовал, как рвутся связывавшие их невидимые нити. Над их любовью нависла смертельная угроза. «Нет, я не позволю ей уйти от меня», – поклялся Маркус.
Какой-то прохожий столкнулся с ним и, не извинившись, продолжил свой путь. Маркусу было не по себе в этом районе. Он задыхался от ужасающей вони. Похоже, здесь ничего не изменилось с эпохи Средневековья. Помои и нечистоты текли прямо посередине узких улочек так, как это было четыреста лет назад. Вокруг сновали толпы людей, слышались резкие, грубые окрики, грохот телег, хриплый смех и ругань.
Маркус неподвижно стоял посреди этой толчеи, словно скала посреди грязной, зловонной речушки. Ему вдруг стало нечем дышать – то ли от бьющих в нос дурных запахов, то ли от страха за жизнь Джулии. Она находилась в руках жестокого, безжалостного убийцы. Маркусу нужно было спешить. Если бы любовь дала ему крылья, он полетел бы прямо к своей возлюбленной, чтобы спасти ее.
Маркус знал о преступлениях Химеры, о его хладнокровных убийствах тех, кто становился ему поперек пути. Этот человек использовал людей в своих целях, а потом расправлялся с ними. От него пострадали многие члены «Клуба лжецов».
Теперь Маркус ругал себя за то, что не уговорил Джулию остаться с ним, что позволил ей бежать. Эта хрупкая, слабая, беззащитная женщина попала в сети подлого головореза. И все это произошло потому, что Маркус не сумел совладать со своей гордостью.
Маркус горько усмехнулся. Раскаяние и страх за жизнь Джулии давно уже заставили его забыть и гордость, и самолюбие.
Из табачной лавки вышел Эллиот и направился к стоявшему у ступеней церкви Маркусу.
– Этот парень взял соверен за информацию, но так и не сказал ничего интересного. Он заявил, что не видел изображенных на портретах людей, – сокрушенно покачал головой Эллиот.
– Деньги не имеют никакого значения, это всего лишь золото, – промолвил Маркус.
Оглядевшись вокруг, он попытался настроиться и почувствовать Джулию. Однако ощутил лишь страх за нее, который постепенно нарастал и грозил перейти в панику. Стиснув зубы, он постарался взять себя в руки.
– Еще не все потеряно, – сказал Эллиот, похлопав Маркуса по плечу. – Мы непременно найдем ее, не переживайте.
Однако Маркус ощущал внутри ноющую пустоту. Эллиоту не удалось унять его боль и тревогу. Все мысли Маркуса были о Джулии.
Открыв глаза, Джулия оторопела. Алмазы! Впрочем, нет, это были всего лишь осколки разбитого стекла, валявшиеся вокруг нее на деревянном полу. Она протянула руку, чтобы взять одно из поблескивавших стеклышек, и тут же задохнулась от острой боли в плечевом суставе.
Сжав зубы, Джулия перекатилась в сторону кровати, чтобы ослабить натяжение цепи. Некоторое время она глубоко дышала, стараясь справиться со страшной болью, а затем, вспомнив о том, как только что на ее глазах рухнула последняя надежда на спасение, расплакалась.
Взяв себя в руки, она вытерла рукавом платья мокрое от слез лицо.
– Глупая девчонка, – пробормотала Джулия и, сев на полу, осторожно пошевелила плечом. – Ничего страшного, ты немного растянула связки. Пройдет! Не надо было падать на пол в обморок. Ты же не тряпичная кукла!
Ее взгляд снова остановился на поблескивавших осколках. Оконное стекло было вдребезги разбито. Она не смогла бы скрыть свой проступок от Химеры.
– Теперь он убьет меня, – с обреченным видом промолвила Джулия.
Впрочем, эта мысль не слишком пугала ее. Если Химера расправится с ней, то она унесет с собой в могилу секретную информацию.
Джулия вдруг впервые в жизни всерьез задумалась о смерти. Затаив дыхание, она посмотрела на острый, словно нож, длинный осколок стекла, лежавший на полу неподалеку от нее. Поколебавшись, она взяла его дрожащей рукой. Джулия могла перерезать себе вены на руках или всадить осколок в горло. Второй вариант был предпочтительнее, потому что сулил быструю смерть.
Ей не следовало убегать от Курта. Пусть бы он убил ее! Курт был профессионалом. Она, наверное, даже ничего не почувствовала бы. А теперь ей придется своей рукой лишить себя жизни. Джулия надеялась лишь на то, что не придется слишком долго мучиться.
