Валери Кинг - Капризная вдова
Но как же помолвка? Неужели уже ничего нельзя изменить!
Терзаемый этими мрачными мыслями, Король настолько погрузился в свои переживания, что сразу даже не обратил внимания на тоненький, словно издалека, голосок Бетси.
– Мистер Брэндиш! – позвала она, когда окончился номер «Битва при Ватерлоо». – Спасибо, что привели меня сюда. Никогда не видела ничего интереснее! Ой, что это с вами?
Он посмотрел в ее сторону – все виделось расплывчатым, нерезким, и ему пришлось несколько раз моргнуть, чтобы сфокусировать взгляд. Неужели он плакал?
– Ничего, милая! Почему ты спрашиваешь?
– У вас такое странное, несчастное лицо, да и кожа какая-то серая… Вы не заболели? Может быть, у вас разлитие желчи? У мамы есть превосходное слабительное!
Король невесело рассмеялся. Ох уж эта Бетси со своим простодушием!
– Уверяю тебя, я чувствую себя отлично, просто мне немножко грустно.
– Ничего себе немножко! – воскликнула она. – Вы такой все представление! Когда выстрелила пушка, вы даже не вздрогнули. Здесь ужасно пахнет порохом и так пыльно! Давайте уйдем!
Брэндиш тотчас поднялся, и они с Бетси вышли на улицу, где их ждал экипаж. Усадив девочку, он заботливо прикрыл ей колени толстым пледом и посоветовал засунуть руки в муфту, потому что вечер выдался довольно прохладным. Это немного отвлекло Короля от мрачных мыслей, однако, едва лошади тронулись, он снова впал в черную меланхолию.
– А я знаю один ужасно важный секрет, мистер Брэндиш! – нарушила молчание Бетси. – Мне так хочется его вам открыть, но я боюсь, как бы Генри меня за это не убила!
Брэндиш вздохнул и с неохотой повернулся к ней. Обычно он с удовольствием слушал ее болтовню о детских шутках и проказах, но не сегодня. Скорей бы домой, к теплу камина и рюмке доброго старого бренди… Но что делать, придется ее выслушать!
– Ладно, говори уж, только постарайся не разводить турусы на колесах, сегодня я не в настроении выслушивать твои глупости!
– Генриетта только притворяется, что выходит замуж за виконта, на самом деле все понарошку!
– Что ты сказала? – не веря своим ушам, опешил Брэндиш. – Значит, и помолвка, и приготовления к свадьбе только притворство? Отвечай, бесенок!
Озорно улыбнувшись, Бетси придвинула к нему свою забавную, всю в веснушках, мордашку.
– Я сама слышала, как она говорила об этом Шарлотте! Вообще-то я не из тех, кто сплетничает, но вы спасли моего Винсента, я у вас в долгу и хочу отплатить добром за добро!
– Но ты уверена, что правильно поняла Генри? Подумай, Бетси, для меня это очень-очень важно!
Припомнив в точности слова сестры, Бетси сказала, что все поняла правильно.
– Знаете, я думаю, обмануть вас предложил лорд Эннерсли, – добавила она. – Наверное, он решил, что вы испугаетесь потерять Генри навсегда и сами захотите на ней жениться. И мне кажется, он не ошибся!
– Вот как? – рассеянно ответил Брэндиш. Он лихорадочно обдумывал услышанное.
– Именно! – ехидно ответила девочка и откинулась на подушки. – Как иначе объяснить ваше полное невнимание к представлению? Мистер Дюкро мчался на двух лошадях одновременно, стоя у них на спинах, и чуть не свалился, все ахнули от ужаса, а вы и глазом не моргнули! Вы, как слепой, уставились на пламя свечей в канделябре, будто вам явилось привидение. Вы влюблены в Генри, только не хотите себе в этом признаться из-за своего ужасного недостатка!
– И что же это за недостаток, позвольте узнать, моя маленькая ученая леди? – насмешливо спросил Король, донельзя раздраженный ее настойчивостью.
– Вы невообразимо упрямый! Даже Энджел это заметила, а она редко проявляет наблюдательность! Перед отъездом в свадебное путешествие наша Красавица так и сказала: у мистера Брэндиша один недостаток – упрямство. Слава богу, что вы хоть не такой зануда, как мистер Хантспил! Вот уж кого я терпеть не могу, хоть он мне теперь как брат! Но вас, мистер Брэндиш, я всегда буду любить, даже несмотря на ваше упрямство.
– Похоже, мысль о моем упрямстве тебе внушила Генриетта! – сердито бросил Король. В нем закипал гнев: как жестоко его обманули, как надругались над его чувствами!
– А вот и нет! – радостно воскликнула девочка. – Я вас раскусила с самого начала! Вы хотите, чтобы все и всегда было по-вашему! Я подглядывала за вами, когда вы с Генри целовались. Вы захотели и поцеловали ее, хоть это и неприлично! Просто вы любите настоять на своем! – Девочка помолчала, а потом добавила: – Знаете, я и сама страдаю тем же недостатком. Шарлотта все время твердит мне об этом! И правда, я терпеть не могу, когда что-то не по-моему! Я рада, что Шарлотта выходит за Золотого Зайца и очень благодарна ей за то, что смогу с ними путешествовать, – ведь это всегда было моей мечтой! И еще я хочу, чтобы при мне всегда были Винсент и тот жеребенок, который родился недавно в нашей усадьбе! А вы слышали, что мистер Филипс собирается купить его для меня у Хантспила?
Сидевший со скрещенными на груди руками Брэндиш лишь что-то проворчал в ответ, глубже вжавшись в кожаное сиденье. Еще так недавно переполненный тоской и отчаянием, сейчас он кипел от гнева. Нет, все-таки Генриетта недалеко ушла от тети Маргарет с ее отвратительными уловками. А отец? Как он мог участвовать в гнусном спектакле?
Подрагивая на жестких рессорах, экипаж катил к Мэйферу. По лицу Короля пробегали огоньки газовых фонарей. Отцу и Генриетте надо отомстить за их проделку! Не слушая радостную болтовню Бетси, которая не замечала его мрачного настроения, Король весь ушел в свои тяжкие размышления. Пока они добрались до Гросвенор-сквер, он обдумал и отверг не менее дюжины планов мести. Наконец очередной пришедший в голову план показался ему достойным внимания, и он сразу успокоился. И когда по возвращении Король нос к носу столкнулся с поджидавшей его Генриеттой, он уже был готов начать свою игру.
36
При виде опечаленного лица Короля у Генриетты сжалось сердце. Она увлекла молодого человека в библиотеку и, пренебрегая всеми приличиями, закрыла за собой дверь.
К ее удивлению, Король бросился к ней и схватил ее руки в свои.
– О, только не говорите, что сожалеете о своем решении, любовь моя, не травите мне душу! Вы не представляете, как мне вас не хватает, как я страдаю все эти дни, глядя на приготовления к вашей свадьбе с моим дорогим отцом!
Терзаемая раскаянием, Генриетта уже хотела прервать его и все рассказать, но Король, отпустив ее руку, прижал пальцы к ее губам, не давая говорить.
– Нет, нет, молчите, умоляю вас! – воскликнул он, обжигая ее голубым пламенем своих глаз. – Я не вынесу, если с ваших прекрасных губ сорвется хоть одно слово любви!
