Конни Мейсон - Недоверчивое сердце
— Рад, что вы так удобно устроились, ночь-то будет долгая. Проголодались?
Белл молча повела головой из стороны в сторону. Ее мутило.
— Как пожелаете. А я голоден как волк.
Он достал из мешка хлеб, сыр, бутылку виски и уселся на пол рядом с Белл. Она отодвинулась. Хэнк ухмыльнулся, но не стал ей препятствовать. Ел он жадно, запивая виски каждый проглоченный кусок. Громко рыгнул, покончив с едой, и снова приложился к бутылке. Прислонившись затылком к стене, сощурил глаза и посмотрел на Белл. Протянул ей бутылку:
— Отпразднуем знакомство.
Она снова молча мотнула головой. Ей очень хотелось, чтобы он упился до потери памяти и оставил ее в покое. Напрасная надежда!
— Ваш муж получил мое письмо, — сказал он между двумя глотками.
— Вы сообщили ему, где меня найти?
— Вы что, за дурака меня держите? — Хэнк хрипло расхохотался. — Я отправлю ему второе письмо после казни, укажу, куда положить золото. Когда получу выкуп, может, освобожу вас, а может, и нет.
При этих словах у Белл кровь застыла в жилах.
— Что вы надеетесь выиграть, удерживая меня в заложницах? Забирайте золото и бегите. Кейси — сыщик, он вас найдет. Я стану лишней обузой, только и всего.
— Кто сказал, что я собираюсь таскать вас с собой? Гораздо проще отделаться от вас. Буду с вами забавляться, пока старика не повесят за убийство. Сан-Франциско я покину в одиночестве. Впрочем, — продолжал он, подмигнув Белл, — ежели вы мне угодите, я могу и передумать. — Он потянулся к ней. — Ну, докажите мне, что можете изменить мои намерения.
Белл вскочила:
— Не прикасайтесь ко мне!
Джоунз, пошатываясь, двинулся к ней и грязно выругался, схватив пустоту. Он был пьянее, чем считал.
— Эй, леди, я не только прикоснусь к вам! Я знаю, как справиться с женщиной.
— При помощи кулаков, — неблагоразумно бросила Белл, уворачиваясь от него.
— Стой на месте! — рявкнул Хэнк, когда Белл во второй раз ускользнула от него. — Я не собираюсь гоняться за тобой по всей комнате.
Он бросился вперед, Белл отскочила в сторону, но недостаточно быстро: Джоунз успел схватить ее за юбку. Белл вырвалась. Джоунз не был готов к ее сопротивлению: когда она резким движением высвободила подол у него из руки, он споткнулся, потерял равновесие и повалился на стол. Свечка покатилась, упала на пол и погасла, погрузив комнату в темноту. Белл воспользовалась моментом, кинулась к двери, распахнула ее и со всех ног бросилась в кромешную тьму ночи.
Проклиная свою хромоту, Белл побежала так быстро, как позволяла ей больная нога, в густые заросли сосен на склоне холма за хижиной. Она услышала, что Джоунз, спотыкаясь, гонится за ней, и еще более заторопилась. Он продирался через подлесок, сотрясая воздух своей руганью. Белл переменила направление, увеличив таким образом расстояние между ними. Она была словно в лихорадке. Лишь тонкие стволы молодого соснового леса и ночная темнота скрывали ее от преследователя.
— Вернись! — заорал во все горло Джоунз. — Когда я тебя поймаю, ты пожалеешь, что убежала! Ты слышишь? Ты сказала, что шлюха, которую я отлупил, выглядела ужасно? Запомни: у тебя вид будет куда хуже!
Слова его звучали невнятно, но Белл принимала его угрозы всерьез. Задыхаясь, карабкалась она вверх по склону холма, не желая угодить, словно кролик, в капкан. Она выбивалась из сил и, когда поднялась на вершину холма, почти не могла дышать. Нога болела немыслимо. Платье было изорвано колючими ветками почти в клочья, лицо исцарапано. Она напоролась нижней губой на какой-то острый сучок и чувствовала во рту вкус крови. Но необходимо было идти дальше и найти укрытие, чтобы прятаться до тех пор, пока Кейси ее найдет.
Поразительно, как сильно она надеялась на Кейси сейчас, особенно если вспомнить, как долго ему не доверяла. Кейси обязательно придет за ней, только неизвестно, когда это будет. Но до тех пор она должна скрываться, чтобы не стать жертвой Джоунза. Господи, если бы нога не болела так ужасно! В конце концов Белл подвернула ногу и, путаясь в юбках, кувырком, все быстрее покатилась вниз с холма. Она боялась за ребенка и, как могла, прикрывала руками живот. Задержал ее падение ствол дерева, на который Белл наткнулась, сильно о него ударившись. Воздух вышибло у нее из легких, и на мгновение Белл потеряла сознание.
— Где ты, черти бы тебя взяли? — проорал откуда-то сверху Джоунз.
Не дождавшись ответа, он начал спускаться следом за ней. Белл замерла и перестала дышать, когда он прошел мимо нее буквально в нескольких футах. Он ее не заметил — Белл скорее всего спасла ее темная одежда.
— Я найду тебя, сука, — пробормотал Хэнк, пробираясь назад к хижине. — Найду, как только станет светло, чтобы я видел, куда иду. Ты недалеко уйдешь, хромая.
Белл медленно приходила в себя и чувствовала неимоверную боль во всем теле. Руки ее все еще обхватывали живот, и она молила Бога, чтобы дитя уцелело. Потом она поняла, что боль идет не изнутри ее тела. Попыталась определить, в чем дело, но снова потеряла сознание.
Кейси пробудился от чуткой дремы с первыми проблесками зари. Напился из ближайшего ручья и пожевал вяленого мяса, пока седлал лошадь. Небо на востоке чуть зарозовело, когда он вернулся на пыльную дорогу и поехал дальше по следам Джоунза. Хорошо, что ночью обошлось без дождя, и следы было легко разглядеть. Он проследил Джоунза до места, где тот повернул коня с проезжей дороги на узкую тропу. Губы Кейси сложились в невеселую усмешку, когда он свернул туда же.
Белл открыла глаза в полном изумлении, промерзшая до костей, и поняла, что пролежала на сырой земле несколько часов. Утро еще не наступило. Белл попробовала шевельнуться и обнаружила, что в состоянии приподняться без особой боли. Положила руки на живот и с великим облегчением убедилась, что с ее младенцем, кажется, все в порядке. Но едва Белл попробовала встать, как нога вдруг подвернулась. Белл лежала на земле и плакала в бессильной ярости, слезы струились потоком по ее бледным щекам. Потом она услышала, как Джоунз продирается сквозь заросли, разыскивая ее. Охваченная паникой, Белл высмотрела густой кустарник поблизости и перебралась туда, не обращая внимания на острые сучки и колючки, больно царапающие ее нежную кожу.
И снова, как прошлой ночью, темная одежда спасла ее. Но как быть дальше? Вернуться в хижину? Или продолжать прятаться, несмотря на все неудобства пребывания на голой земле и постоянную боль в ноге, покрытой синяками и царапинами? Поразмышляв, Белл решила остаться здесь и надеяться на то, что Джоунз ее не найдет.
Едва рассвет сменил ночную тьму, Белл убедилась, что ее убежище далеко не столь надежно, как она считала. Кустарник, в котором она пряталась, при свете дня оказался куда менее густым, чем выглядел в темноте. Но более надежного укрытия поблизости не было — только тощенькие кустики и высокие сосны. Делать было нечего — она решила остаться там, где провела ночь. С пересохшим от жажды горлом, голодная, она свернулась на ложе из опавших сосновых иголок и стала ждать чуда.
