Джорджетт Хейер - Вдова поневоле
– Ладно. Я выйду и посмотрю, но можете не сомневаться, там никого нет, – буркнул Ники. – Если в доме кто-то и был, его давно уже след простыл.
– Все равно пойди и посмотри, – велел лорд Карлион. Он кивнул миссис Барроу, которая принесла кувшин с водой и несколько кусков старого полотна. – Спасибо, миссис Барроу. Все, больше ничего не нужно. – Его светлость дождался, пока кухарка выйдет из комнаты, и нагнулся над Элинор. – Где больно?
Девушка лежала на подушке, повернув голову набок. Она осторожно провела рукой по затылку чуть выше шеи. Легкое прикосновение собственных пальцев заставило ее вздрогнуть от боли и открыть глаза.
– О, у меня здесь такая шишка! – сообщила она. – Ее уже можно нащупать.
– Вы позволите мне приподнять вас, чтобы рану можно было обработать? – спросил его светлость, вновь подсовывая руку под плечи миссис Чевиот.
Элинор не стала протестовать, поскольку у нее все плыло перед глазами. У нее так кружилась голова, что она была вынуждена прижаться лицом к руке Эдуарда Карлиона. Мисс Бекклс приготовила компресс, смочила его в холодной воде и собиралась приложить к затылку своей бывшей ученицы, но лорд Карлион взял у нее компресс и сам осторожно приложил к затылку миссис Чевиот.
– Спасибо, – прошептала Элинор и облегченно вздохнула. – Вы очень добры.
– Если кто-нибудь опять позовет Кроули, я попрошу его накапать в стакан воды немного нашатырного спирта, – сказал Фрэнсис Чевиот. – Вернее, в два стакана, поскольку я, пожалуй, тоже выпью. У меня по-прежнему сильно дрожат руки, и я чувствую себя довольно неважно. Какое кошмарное насилие! Я перенес сильное потрясение, и боюсь, оно окажется чересчур сильным для моих нервов. Если бы я почувствовал себя хоть бы немного лучше, то обязательно чем-то помог миссис Чевиот… Знаете, сначала мне очень не хотелось выходить из своей комнаты, но я подумал, что нельзя просто лежать, необходимо сделать хоть какое-то усилие. Поэтому я спустился. К тому же окна в моей спальне закрываются очень плохо, и там гуляет ужасный сквозняк. Так что хорошо, что я не остался у себя.
– Выпейте еще немного бренди, миссис Чевиот, – посоветовал лорд Карлион, вновь поднимая стакан и не обращая ни малейшего внимания на слова Фрэнсиса Чевиота.
– О, лучше не надо! – взмолилась Элинор.
– Конечно, я вас понимаю, но, поверьте мне, от бренди вам станет лучше. Пейте!
Девушка взяла дрожащей рукой стакан, поднесла к губам и сделала несколько маленьких глотков.
– Я уверена, у меня проломлен череп, – прошептала она.
– Да нет, с черепом у вас все в порядке, – покачал головой его светлость. – У вас сильно кружится и болит голова, но можете мне поверить, во всем виновата эта шишка.
– Как же я сразу не догадалась, что вы скажете какие-нибудь отвратительные и жестокие слова!
– Конечно, вы могли догадаться, поскольку вам известно, что у меня нет ни капельки чувствительности. Видите, вам уже лучше! Сейчас вы больше похожи на себя. Несколько минут назад вы еще так не говорили!
– Если бы у меня так не кружилась голова, я бы вам многое могла сказать! Вы самым отвратительным образом воспользовались мной.
– Расскажите, как я это сделал, но только позже, – ответил Эдуард Карлион успокаивающим голосом.
– Я вас предупреждала, что меня скорее всего найдут убитой в собственной постели?
– Совершенно верно, предупреждали, но вас никто не нашел убитой в собственной постели, и не думаю, что когда-нибудь найдут.
– Меня радует, – заявил Фрэнсис Чевиот, вставая и нетвердой походкой направляясь к столу, – что вы говорите с такой уверенностью, Карлион, но я не могу согласиться с вашим оптимизмом! Когда я начинаю размышлять над тем, что произошло, и вспоминаю, что в дом уже второй раз пробирается злоумышленник и совершает насилие, меня удивляет ваше спокойствие! Вам повезло с нервами. Завидую вам, честное слово!
Мистер Чевиот вновь наполнил стакан и поднес к губам, когда в библиотеку вернулся Ники.
– Что, опять восстанавливаете свои силы? – насмешливо поинтересовался юноша. – Можете успокоиться! В саду никого нет. Баунсер до сих пор не вернулся. Как у вас дела, кузина Элинор? Не стало лучше?
– О да, благодарю вас. Сейчас мне значительно лучше! Не надо больше прижимать к моей голове этот компресс, милорд. Теперь я сама справлюсь.
– Любовь моя, позволь мне вновь смочить компресс. Потом я забинтую его так, чтобы он не падал и его не нужно было придерживать, – озабоченно предложила мисс Бекклс, которая стояла за диваном.
– Кузина Элинор, это окно было открыто, когда вас ударили? – В голосе Ники послышались требовательные нотки.
– О нет! То есть, я не помню, открыто оно было или нет. Хотя ветер дует с этой стороны, и я наверняка бы заметила, если бы оно было открыто. А что, вы нашли его открытым?
– Да, оно было распахнуто настежь. И штора была частично сорвана!
Девушка вздрогнула и испуганно посмотрела на окно.
– О Боже милостивый! Не говорите этого! Неужели кто-то выбрался из библиотеки через это окно? Но как этот человек попал в дом? Я не слышала ничего до тех пор, пока у меня за спиной не скрипнула доска. Беки, ты ведь закрыла дверь, когда ушла из библиотеки, правильно? Конечно, если бы кто-то попытался открыть ее, я бы обязательно услышала.
– О нет, любовь моя, ничего бы ты не услышала! – покачала головой мисс Бекклс, осторожно привязывая компресс бинтом. – Меня удивляет, что ты не заметила, как я смазала петли мылом. Помнишь, как они ужасно скрипели. Скрипящие петли лучше всего смазывать мылом, это всем известно.
– Никто не догадался проверить, может, из дома пропало что-нибудь ценное? – спросил Фрэнсис Чевиот. – Не хочу выставлять себя, но мне кажется… Однако, если вам это показалось несущественным, прошу, не забивайте себе голову моими идеями!
Так как никто и не собирался забивать себе голову идеями мистера Чевиота, то эта просьба оказалась совершенно излишней. Ники с важным видом хмурился собственным мыслям, мисс Бекклс была занята тем, что завязывала бинт узлом, страдалица лежала с закрытыми глазами, а Эдуард Карлион стоял около дивана и смотрел на нее.
Молчание нарушил юный мистер Карлион.
– Никак не пойму, как это могло произойти! – внезапно заявил юноша.
– Наверное, мне все почудилось, – прошептала Элинор.
– Ну, я не могу понять, зачем кому-то понадобилось бить вас по голове, кузина? Что вы делали?
– Ничего особенного, – осторожно ответила миссис Чевиот. – Написала письмо, потом отложила его, чтобы дождаться лорда Карлиона. Я хотела попросить милорда отправить его.
– Конечно же, я отправлю ваше письмо, только не надо сейчас думать о такой мелочи, миссис Чевиот.
