Бертрис Смолл - Франческа, строптивая невеста
Граф дю Барри чувствует свою вину в том, что пожадничал и не обеспечил дочери надежную охрану на время путешествия. Ведь экономия на эскорте и послужила причиной трагедии. Отец несчастной жертвы прекрасно это понимает, однако пытается переложить вину на Террено Боскозо. Мы ни в чем не виноваты, но сейчас дю Барри не в состоянии это понять. Месть не повернет время вспять и не изменит судьбу Аселин, правда, к огромному сожалению, убедить в этом ее отца не удастся.
– Я откажу королю Людовику, – без тени сомнения заключил Рафаэлло. – Выбора у меня нет. Террено Боскозо – суверенное государство, и ни одной стране мира не позволено его захватывать. Придется рискнуть в надежде, что, получив решительный отказ, французы отступятся от своих необоснованных требований.
– А если не отступятся? – с тревогой спросила Франческа. – Что делать тогда? Вы подумали об этом, мой господин?
– Подумал, но ответа не нашел, – признался Рафаэлло. – Не знаю, что делать в этом случае. Ты заметила верно: можно было бы утаить от народа пакт о вассальной зависимости, но спрятать вступившие на нашу территорию французские войска не удастся.
Прав ли супруг в оценке ситуации? Этого Франческа не знала, однако понимала одно: положение чрезвычайно опасное. Опыта управления она не имела, а значит, не могла дать мужу надежный совет, хотя и понимала, чем он рискует, отказываясь подчиниться требованиям французов. Дело в том, что дю Барри был прав, утверждая, что ни Милан, ни Флоренция не пожелают прийти на помощь крохотному соседу, поскольку глубоко увязли в собственных неурядицах. Она мысленно прокляла Рауля дю Барри, чья скупость стала причиной несчастья дочери, а теперь грозила разрушить привычное благополучие Террено Боскозо.
Той ночью ни герцог, ни герцогиня не думали о любовной близости. Оба спали нервным, тревожным сном и проснулись на заре. Приняв ванну и надев торжественные наряды, супруги спустились в парадный зал. Рафаэлло хотел отправиться на переговоры в одиночестве, однако Франческа настояла на своем участии, заявив, что ее место рядом с мужем.
– Беседа будет не из приятных, – предупредил Рафаэлло.
– Ничего. Зато мы вместе отразим удар, – спокойно ответила Франческа.
Гости уже завтракали. Завидев герцога и герцогиню, граф дю Барри вежливо встал.
– Приняли ли вы окончательное решение, ваша светлость? – осведомился посланник, дождавшись, пока хозяева сядут за стол, и снова заняв свое место.
– Принял, – лаконично отозвался правитель Террено Боскозо.
– И каково же оно? – продолжал настаивать граф.
– Вы уже знаете. Находясь в здравом уме и твердой памяти, не считаю возможным подписать с Францией какой бы то ни было договор. Террено Боскозо является суверенным государством со времени его первого правителя Тита Флавия. На протяжении многих веков залогом нашего выживания в окружении сильных держав оставался нейтралитет, так что моя святая обязанность – сохранять его и впредь. Так же как и прежде, мы не станем поддерживать ни одну из сторон. Я вовсе не желаю оскорбить короля Людовика, но точно так же не могу обидеть других соседей. Если бы во время войны вашему повелителю потребовалось пройти по моим землям, я не смог бы ему в этом воспрепятствовать, однако, даже направляясь на юг, французские войска всегда выбирали маршруты к северу от нас. При всем уважении к его величеству сдать ему свое герцогство я не готов.
– Прошу вас снова подумать, – произнес граф дю Барри с наигранной вежливостью.
– Вы требуете от нас невозможного, – возразил герцог. – Надеюсь, что, закончив завтрак, и вы, и ваши спутники покинете замок.
Посланник отреагировал сдержанным кивком и повернулся к герцогине:
– Скажите, мадам, вы согласны с мнением супруга?
– Полностью согласна, – ответила Франческа. – Если позволите говорить откровенно, мсье, считаю нелепым то обстоятельство, что король Людовик пытается отобрать герцогство у его законного правителя. Террено Боскозо никогда не несло угрозы своим соседям. – Вопрос дю Барри ее удивил: неужели посланник ожидал, что она начнет возражать мужу при посторонних?
– Монарх собирает свои земли, – ответил граф. – В этом году он уже аннексировал Бургундию, а скоро завладеет Артуа и Франш-Конте. К тому же после смерти брата он позаботился о возвращении себе провинции Гиень. Франция – могущественная держава.
– Настолько могущественная, что вынуждена терроризировать мирного и безобидного соседа? – любезно уточнила Франческа.
– Ваша супруга проявляет острый ум и завидное хладнокровие, – заметил дю Барри, обращаясь к герцогу. – Какая жалость, что у вас до сих пор нет наследника!
– Семейство Чезаре известно тем, что не спешит размножаться, однако, когда приходит время, у нас рождаются сильные сыновья, – ответил Рафаэлло. Он уловил намек на то, что если бы вместо Франчески выбрал Аселин, то уже стал бы отцом. – Возможно, вам неизвестно, что мать моей супруги родила мужу семерых здоровых детей.
Он заметил, что тарелка гостя опустела, и продолжил:
– Должно быть, вам не терпится отправиться в путь: утро только начинается, а дорога до Франции займет не один день. Не сомневаюсь, что передадите королю Людовику мое почтение.
Недвусмысленная рекомендация завершить визит не оставила посланнику выбора. Он встал из-за стола, поклонился хозяину и хозяйке и сделал знак своим людям. От внимания Рафаэлло не укрылось, что сам он путешествовал в сопровождении хорошо вооруженного отряда, численностью значительно превосходящего тот, который в прошлом году охранял его дочь. Герцог сделал знак Маттео, и слуга тут же подошел.
– Проследи, чтобы граф дю Барри немедленно покинул замок, – распорядился он. – И пришли ко мне капитана Арналдо.
– Сию минуту, синьор. – Маттео отправился выполнять поручение.
– Зачем тебе капитан? – удивилась Франческа.
– Прикажу, чтобы он не выпускал графа из виду, – пояснил герцог. – Хочу, чтобы дю Барри как можно скорее покинул нашу землю. Совершенно ему не доверяю.
– Может быть, имеет смысл отправить французскому королю письмо и спросить, действительно ли граф наделен полномочиями? – предложила Франческа. – Что, если идея узурпировать власть не имеет к Людовику никакого отношения? Не исключено, что о Террено Боскозо напомнил именно граф дю Барри. Дальний родственник королевы, он имеет доступ во дворец, а потому вполне мог предложить его величеству завладеть нашими землями в числе многих других. Разрушение семьи и герцогства он считает лучшей местью за позор дочери, однако не скажет об этом ни слова, потому что подобное поведение недостойно человека приличного и порядочного.
