Коллин Квинн - Кружева и ленты
– Это лишний раз доказывает, что тебе надо приехать. Я не смирюсь с твоим отказом, – добавил он, заметив на ее лице выражение протеста. – Это даст тебе возможность по-настоящему узнать Элизабет и установить с ней дружеские отношения. Ты помнишь ее по школе. В этот раз ты узнаешь ее как друга. Дело вовсе не в том, что это облегчит тебе работу, Элизабет вообще может помочь тебе. Она всех знает и может рекомендовать тебя в обществе. Виктория! Я хочу, чтобы ты была счастлива. Скажи, что ты все-таки сделаешь это для меня.
Виктория закрыла глаза, сопротивляться становилось все труднее. Ей всегда было нелегко в чем-нибудь отказать ему, и время ни в малейшей степени не изменило ее. Не в силах дальше бороться с эмоциями, которые переполняли ее, она выдернула руку и посмотрела Клейтону в глаза:
– Хорошо. Я приду!
– Спасибо! – он сделал шаг в сторону и открыл дверь. – Мой экипаж заедет за тобой сегодня днем. Еще раз спасибо тебе, Виктория.
Выйдя из кабинета, Виктория бросилась бежать изо всех сил вниз по ступенькам. Ей нужно было как можно быстрее покинуть этот дом, иначе она не смогла бы больше скрывать свои чувства.
– Виктория Викершем? – Элизабет посмотрела на Клейтона как на сумасшедшего. – С какой стати ты пригласил Викторию?
Что-то в тоне Элизабет насторожило Клейтона, но тут же он подумал, что его просьба была слишком неожиданной для нее. Однако он не мог назвать истинную причину, по которой виделся с Викторией. Это было бы чересчур странным.
– Она так одинока, Элизабет, а у тебя столько знакомых. Я встретился с ней по прошествии многих лет и подумал, что было бы хорошо, если бы ты представила Викторию некоторым нашим друзьям.
Глаза Элизабет сузились от гнева.
– Никто из наших друзей ее не знает! Она не из нашего круга, и ты прекрасно знаешь, как все знакомые отнеслись бы к ней. Как только они узнают, чем она зарабатывает на жизнь, то посчитают ее сумасшедшей, а заодно и нас, за то, что мы ее пригласили.
От раздражения Клейтон сжал зубы, но старался оставаться спокойным. Элизабет иногда не понимала, какую несла чушь.
– Никто ничего не подумает до тех пор, пока мы не скажем, чем занимается Виктория. Никто даже не подумает, что Виктория и есть та Ви-кершем, которая составляет тексты поздравлений, если мы сами не представим ее в этом амплуа. Филадельфия большой город, и тот, кто сделал поздравления бизнесом, останется тайной. Даже если кто-то и слышал о Виктории, то вряд ли захочет дискредитировать женщину, ведущую дела с таким успехом. И твоя, и ее репутации будут вне опасности.
– Я совсем не об этом, – примирительно сказала Элизабет, сознавая, что она не права. – Я имела в виду взгляды Виктории на жизнь. – Потом она продолжила. – Я очень хорошо помню Викторию по школе, она всегда была такой хорошенькой. Сейчас она так же выглядит?
Нахмурившись, Клейтон ответил:
– Да, все так же. Мне кажется, ты могла бы помочь ей в этом отношении. У Виктории изумительные природные данные, но одевается она так, как если бы хотела скрыть их. Ты наверняка смогла бы научить ее чему-то, познакомить с хорошими людьми. Мне бы хотелось, чтобы у нее был шанс пробиться наверх, ведь она так много работает.
Элизабет улыбнулась, поправив прическу.
– Ты говоришь об этом так серьезно. Похоже, у меня есть повод для ревности?
Клейтон подумал, что она чересчур самонадеянна. Одетая в очаровательное шелковое платье, она была самой прекрасной женщиной, которую он когда-либо видел. Не знавшая горя и бедности, Элизабет, смеясь, слушала разговоры о том, что множество людей не так счастливы, как она. Зачастую Клейтону хотелось, чтобы она была не столь беспечной. Но стоило Элизабет засмеяться, он забывал о своем раздражении и начинал смеяться вместе с ней.
– Что ты, у тебя нет ни малейшего повода для ревности, и ты прекрасно это знаешь. Но я был бы очень рад, если бы ты сделала это для меня.
– Хорошо, – согласилась Элизабет.
Она знала, что Виктория никогда не смогла бы похитить Клейтона у нее, так что можно было быть спокойной.
– Я прослежу, – сказала она, – чтобы Виктория познакомилась с достойными людьми, а кроме того, представлю ее своему портному. Так что вскоре Виктория будет совсем другой женщиной, вот увидишь.
* * *– А это Уэйсериллсы, мистер Джордж Харрисон, миссис Джон Льюис…
Виктория старалась запомнить все имена. Мэри, сестра Клейтона, в это время старательно рассказывала о роде занятий перечисленных людей.
– Харрисон – сахар. Ты, наверное, помнишь со школы его дочь. Льюис – химикалии. Уэсериллс – торговля. Джейн была доктором, как Клейтон, но сейчас занимается изготовлением лекарств. Не беспокойся, скоро ты всех хорошо узнаешь.
– Как ты это все помнишь? – спросила Виктория.
Мэри лишь улыбнулась в ответ.
– Это легко – мы росли вместе с этими людьми. Кроме того, эта информация необходима в деловых разговорах. Я научу тебя всему.
Виктория посмотрела на Мэри с искренним восхищением, а потом перевела взгляд на свое платье. На ней было платье серого цвета с фижмами, которое, по уверению тети Эстер, было сшито по самой последней моде. Однако, как заметила Виктория, другие женщины носили только турнюры. Тут она поняла, что выглядит, по меньшей мере, безвкусно.
– Виктория, я не видела тебя со школьной скамьи, – улыбнулась Элизабет, ее глаза при этом скользнули по платью старой знакомой. – Ты выглядишь… точно так же, как и тогда.
Совершенно непроизвольно она подтвердила неприятные выводы Виктории. На Элизабет было прекрасное белое платье с кружевами и розами, которое подчеркивало ее фигуру и привлекало внимание каждым красивым изгибом. Ее волосы были искусно подобраны. Лицо абсолютно не нуждалось в косметике. Виктория задумалась на мгновение, зачем такой красивой женщине, как Элизабет, вообще заниматься в такой степени своей внешностью, но тут же прогнала эту завистливую, по ее мнению, мысль. Элизабет просто была прекрасной женщиной, понимающей, как привлечь к себе внимание.
– Клейтон будет так счастлив, когда увидит, что ты приехала. Я была рада узнать, что он виделся с тобой, – произнесла Элизабет.
– Да, и я была обрадована, – сказала Мэри, посмотрев на нее с любопытством. – Клейтон всегда верен друзьям, а вы были близки в школе.
Виктория густо покраснела, посмотрела сначала на пол, потом на стены и сверкающие люстры. Догадывалась ли когда-нибудь Мэри о ее подлинных чувствах? Сестра Клейтона взяла ее руку и ободряюще пожала.
Элизабет присоединилась к разговору.
– Это было так давно, – сказала она. – Виктория, позволь мне представить тебя старой гвардии. Эти женщины весьма известны в обществе. Я уверена, им будет интересно познакомиться с тобой.
