Мэри Бэлоу - Лучший подарок
— Очень хорошо, милорд, — сказала она, прямо взглянув в его глаза.
Он почувствовал себя так, будто мог утонуть в ее глазах.
— Ну, — неопределенно протянул он, жестом предлагая ей руку, несмотря на то, что пригласил ее в свое поместье больше в качестве слуги, чем гостьи. — Позвольте мне сопроводить Вас до вашей комнаты, мисс Граггс.
Она поднялась. И с некоторым сомнением посмотрела на его согнутый локоть, прежде чем продеть через него свою руку. Ее рука заметно дрожала, хотя она и не чувствовала холода. Она отстранилась так далеко от него, насколько позволяли приличия.
О Господи, подумал он, как давно она заперта в этой школе?
Он остановился возле ее комнаты и открыл ей дверь.
— Спасибо, что согласились сопровождать сюда Дебору, — сказал он. — И спасибо за то, что проявили понимание, мягкость и доброту к Веронике. Доброй ночи.
— Доброй ночи, милорд, — сказала она, не поднимая глаз выше уровня узла на его галстуке. Она резко отпрянула в комнату и захлопнула за собой дверь, как только он попытался поднести ее руку к своим губам.
Он был рад, что она лишила его возможности это сделать. Собственно говоря, она была, в конце концов, просто служанкой. «Любопытно, как ее имя?» — задался он вопросом. Он надеялся, что оно звучало более удачно, чем ее фамилия. Хотя ему было и не слишком интересно. Ведь у него никогда не будет необходимости его знать или использовать.
* * *На следующее утро Джейн помогла Веронике одеться и уложила ее кудряшки в очень симпатичную прическу, пока малышка тихо сидела на высокой табуретке, не доставая ногами до пола. Они вместе завтракали в детской в тот момент, когда миссис Декстер, домоправительница виконта, пришла, чтобы спросить у мисс Граггс, что она закажет испечь и приготовить на Рождество.
— Что я закажу? — изумленно спросила Джейн. — Разве Вы не должны спрашивать об этом у его светлости, миссис Декстер?
— Он сказал, чтобы я обратилась к Вам, мисс, — несколько недоуменно ответила домоправительница. — Он так же сказал, что независимо от того, что Вы закажете, все должно быть исполнено в точности.
О Господи. Он действительно имел в виду то, что сказал вчера вечером. Она должна была сделать все, что хотела получить на Рождество. Мысль эта вызвала головокружение, потому что, дожив до двадцати трех лет, она никогда его не праздновала. У нее полностью развязаны руки?
— Где его светлость? — спросила она.
— Он отправился с визитами с мисс Деборой, — ответила домоправительница. — Еще он сказал, что сегодня Вы должны быть готовы заняться сбором веток и зелени, чтобы он смог помочь вам все это принести домой.
— О Господи, — воскликнула Джейн. — Что Вы обычно готовите на Рождество, миссис Декстер?
Домоправительница удивленно подняла брови.
— Что-нибудь, что не будет напоминать его светлости, что это — Рождество, — ответила она. — Повариха каждый год грозится уволиться из-за этого, но все же остается. Ненормально, если не будет пирогов и гуся, мне так кажется.
Гусь и пироги с начинкой. От одной мысли о них рот Джейн заполнился слюной.
— Вероятно, я должна спуститься и обсудить это с поваром, — предположила Джейн.
— Думаю, да, мисс, — сказала миссис Декстер. На полпути из комнаты она остановилась и продолжила. — Рождество возвращается в этот дом. Его и так слишком долго не было. И его нужно отпраздновать, как следует, когда в доме есть ребенок. — Она кивнула в сторону Вероники.
Джейн заинтересовалась, что такое произошло, что изгнало Рождество из Косвея. Она не могла себе представить, чтобы кто-то добровольно решил не праздновать его. Она посмотрела на Веронику и с улыбкой спросила:
— Ну что, спустимся на кухню, чтобы поговорить с поварихой?
Малышка кивнула и, спрыгнув с табуретки, взяла Джейн за руку. Джейн, держа ее маленькую мягкую ладошку, спрашивала себя, может ли быть большее счастье в жизни?
Повариха настолько обрадовалась от предложения готовить рождественские угощения, что Джейн решила, что можно вообще ничего не предлагать. Она просто сидела за кухонным столом с чашкой чая и одобряла каждое предложение, сделанное кухаркой. Милая женщина усадила Веронику на стол, вручила ей большое сочное яблоко и без конца кудахтала над ней, восторгаясь тому, что в доме появился маленький ребенок.
— Меня не волнует, на какой стороне одеяла она родилась, если Вы спросите мое мнение, мисс, — сказала она Джейн. — Она — просто ребенок, который, как и все, должна иметь родной дом и быть любимой. Жуй тщательней, птенчик мой, чтобы не подавиться.
Вероника покорно пережевывала тщательней.
— Ее присутствие исцелит его сердце, — сказала повар, поднимая глаза к потолку. — Святые небеса свидетели, ему это нужно.
Джейн не смогла удержаться от вопроса:
— Его сердце было разбито?
Повариха поцокала языком.
— Да, барышней, в которую он был влюблен почти с самого детства, — ответила она. — Никогда не видела человека, столь опьяненного любовью, мисс. Хотя его избранница была не слишком постоянна, если Вам интересно мое мнение. Об их помолвке должны были объявить на Рождество, здесь, на большом приеме. Это было большой тайной. Хотя все мы знали об этом, мисс. А затем, в середине вечера, когда его светлость уже собрался сделать заявление, какой-то чужак, который не больше месяца назад приехал погостить в наши края к ее братцу, встал и сообщил о своей помолвке с ней. И она улыбалась ему так сладко, без всякого чувства вины по отношению к нашему мальчику. Или, хотя бы, к своему отцу, который был очень заинтересован в их союзе. Это было шесть лет назад, мисс. Его сердце не зажило до сих пор. Но она, — повариха кивнула в сторону Вероники, которая в это момент доставала из-под стола кошку. — Излечит любую сердечную рану.
Вероника уселась возле очага, удобно устроив на коленях кошку, которая удовлетворенно мурлыкала, когда малышка нежно и осторожно гладила ее.
— Для любого человека она — счастливый Рождественский подарок, — добавила женщина.
Да. Джейн хорошо помнила, как накануне вечером сидела с виконтом в библиотеке. Подумать только, она наедине с мужчиной! И их разговор. Как он просил ее совета в том, как ему следует поступить с дочерью. И его готовность выслушать ее мнение. Она думала, что будет совершенно косноязычной в его присутствии. Но она узнала еще об одной черте характера этого невероятного человека: он не был высокомерным или авторитарным, как она представляла себе всех мужчин. Он был обычным человеком, у которого не было ответов на все случаи жизни, даже на самые очевидные из них.
