Лей Гринвуд - Виолетта
Ситуация, действительно, складывалась довольно серьезная. Прошло уже четырнадцать лет, а Джефф до сих пор так и не простил Розе того, что она была дочерью офицера. Впрочем, Ферн это мало беспокоило. Уж она-то никогда не боялась сказать Джеффу прямо в лицо, что думает о его поведении.
— Когда приедут родители девочек? — поинтересовалась Ферн.
— По-видимому, не раньше, чем Джордж продаст родившихся в этом году бычков. А уж он всегда старается придержать их, чтобы получить максимальную цену. Да, с нашими четырьмя ранчо эта задача не из легких.
Ферн решила, что все-таки ей самой придется наведаться в школу. Нельзя допустить, чтобы эта неразбериха продолжалась до самого приезда Розы.
— Ладно, возвращайся в свой банк и забудь о близнецах.
— Именно это я и собираюсь сделать, — усмехнулся Джефф.
Конечно, он так и сделает. Его не волнует ничего, кроме денег.
— Ты в прекрасной форме, — заметил массажист, усердно работая над телом Джеффа. — Меня беспокоило это место. Мышцы ампутированной руки были слишком напряжены.
— У меня одинаково хорошо развиты мышцы на обоих плечах, — возразил Джефф. — Думаю, мое левое плечо такое же сильное, как и правое.
— Конечно. Во всем Денвере не найти другого человека со столь развитым торсом. Кстати, ты собираешься к Луизе?
— Разумеется, ведь сегодня вторник. А почему ты спрашиваешь об этом?
— Ты сегодня отлично поработал. Может, лучше отдохнуть?
— Считаешь, что я настолько слаб, что не смогу после тренировки встретиться с женщиной? — усмехнулся Джефф, затем сел и взял в руки полотенце. — Занимайся-ка лучше своими делами и предупреди Луизу, чтобы она ждала меня в таком же настроении, как и обычно.
— Хочет показать, что здоров как бык, — отдышавшись, пробормотал массажист. — Мало ему, что сил у него хватит на двоих. Так нет, Джеффу нужно непременно измотать эту бедную женщину. В противном случае он просто перестанет считать себя мужчиной. Кому Джефф хочет что доказать?
— Значит, вы не можете сообщить мне ничего нового, мистер Макки? — поинтересовалась Виолетта внимательно посмотрев через заваленный стопками бумаг стол на своего адвоката.
Перед ней сидел высокий, худощавый, довольно привлекательный мужчина лет сорока. Правда, его волосы уже начинали седеть, но все еще оставались густыми и пышными.
Персонал просторного, хорошо обставленного офиса был любезным и квалифицированным, и Виолетта до сих пор недоумевала, каким образом ее дядя смог позволить себе столь преуспевающего адвоката. Впрочем, для нее это было явной удачей: мистер Макки также являлся членом попечительского совета школы Вульфа. Именно по его рекомендации Виолетта и устроилась туда.
— Боюсь, нет, мисс Гудвин. Суды Лидвилла завалены исками. Могут пройти годы, прежде чем мы добьемся каких-нибудь результатов.
— Но я не могу ждать так долго. В конце концов, у меня просто не хватит денег, чтобы все это время платить вам.
— Вовсе нет никакой необходимости платить мне прямо с этого момента, — успокоил Виолетту адвокат, при этом он так мило улыбнулся, что ее сердце учащенно забилось. — Вы можете подождать, пока у меня появится что-либо более определенное в отношении вашего дела.
Виолетта старалась ничем не выдать своего отчаяния, хотя ей было так необходимо это наследство. Она хотела вернуться в Массачусетс и как можно скорее. Брат ее отца уехал оттуда, убегая от войны, потом странствовал по Западу, перебираясь из одного шахтерского города в другой. Вскоре после смерти отца дядя написал, что разбогател, и пригласил племянницу к себе. Так как у Виолетты не осталось больше родных, она продала все, что у нее было, и покинула Массачусетс.
Приехав в Денвер, Виолетта узнала от Харви Макки, что дядю убили во время драки на шахте. Еще большим ударом для нее стало известие о том, что оспаривается его право на владение участком.
Правда, мистер Макки считал, что суд признает за ней право на наследство, но предупредил, что это произойдет не скоро. Чтобы как-то поддержать себя, Виолетта устроилась в школу Вульфа для девочек. Вскоре она поняла, что Харви Макки, судя по всему, увлекся ею.
— Разве нельзя что-нибудь сделать для ускорения решения вопроса? — с надеждой спросила Виолетта. — Может быть, вам самому следует отправиться в Лидвилл?
— Поверьте, мисс Гудвин, нет никакой необходимости оставлять офис, — возразил Макки. — В Лид-вилле у меня есть коллеги. Здесь я могу сделать столько же, сколько и там. А возможно, и больше.
— Но вы же ничего не делаете! — в сердцах воскликнула Виолетта.
— Вы хотите сказать, что не видите каких-то значительных результатов? Но ведь мне удалось включить в список назначенных к слушанию дел и ваше дело.
— И когда же оно будет слушаться?
— Возможно, через год.
Виолетте хотелось закричать от отчаяния.
— Это вполне приемлемый срок, — продолжал доказывать Харви Макки. — Поверьте, многие дела гораздо дольше ждут своего часа. К тому же у вас есть работа в школе, пища и жилье. Вам не о чем беспокоиться.
— Я знаю, но…
— Кроме того, ситуация может измениться, — многозначительно проговорил адвокат.
— Каким же образом? — встрепенулась Виолетта.
— Возможно, вы решите выйти замуж. Вы очень красивая женщина и всегда так прекрасно одеты, — пояснил Макки, восхищенно глядя на Виолетту, облаченную в изумрудно-зеленое платье. — Поверьте, найдется немало мужчин, которые почтут за честь назвать вас своей женой.
При этих словах Виолетта совершенно неожиданно для себя подумала о Джефферсоне Рандоль-фе. Смутившись, она торопливо возразила:
— Я вовсе не собираюсь замуж. Получив деньги, я тотчас же вернусь в Массачусетс. Правда, есть кое-что еще, что мне очень хотелось бы сделать.
— Я надеялся, вы позволите мне посоветовать вам, куда лучше вложить деньги.
— Что говорить об этом, если я бедна, как новоанглийский квакер, — поднимаясь, пожала плечами Виолетта. — Я лучше пойду.
— Может быть, вы пообедаете со мной? Я объясню вам, что собираюсь предпринять.
Признаться, Виолетте нравился Харви Макки, ей было хорошо с ним. После того, как она целую неделю провела взаперти с маленькими девочками, которые думали только о себе, было приятно осознавать, что кто-то старается и ей доставить удовольствие.
— Спасибо, но сегодня мне нужно вернуться пораньше. Похоже, заболела одна из девочек.
— Уверен, она скоро поправится.
Виолетта с горечью подумала о том, что девочка поправится гораздо быстрее, чем сама она оправится от известия, что пройдут годы, прежде чем ей удастся получить деньги. Из страха перед бедностью Виолетта не смела строить никаких планов на будущее.
