Виктория Дал - Уроки наслаждения
— Как вы рано, мистер Худ, — пробормотал Кроуфорд, принимая у него шляпу и перчатки. — Вечерняя газета ждет вас в библиотеке, — продолжал дворецкий. — Подать туда прохладительные напитки?
— Э… Понятия не имею. Миссис Худ дома?
— Полагаю, она у себя спальне, сэр. Предупредить ее, что вы вернулись?
Джеймс посмотрел в сторону лестницы. И подумал о том поцелуе.
— Да, пожалуйста. И еще… Кук может подать ужин в течение получаса?
Дворецкий кивнул и удалился. А Джеймс тут же направился в библиотеку.
Какое-то время он медленно расхаживал по комнате — от окна к камину и обратно. Туда и обратно. Сегодня он ужасно огорчился, когда увидел, как глаза Сары наполнились слезами. Мысль о том, что он причинил ей боль, угнетала так же, как и в первую брачную ночь, когда он должен был сделать это. Тогда он заставил себя выпить полстакана виски, прежде чем отправился к ней. И ему вдруг пришло в голову, что и нынешней ночью нужно сделать то же самое. А сейчас… Сейчас он поужинает с Сарой и попытается понять, что у нее на душе.
Тут дверь наконец-то отворилась, и он остановился, замер в напряжении.
— Джеймс… — послышался тихий голос.
Он повернулся к двери и посмотрел на жену, и все его страхи и опасения тотчас развеялись.
Встретив пристальный взгляд мужа, Сара в смущении потупилась. И даже немного встревожилась. Что Джеймс о ней подумает? Она почувствовала себя ужасно глупой, просто-напросто дурочкой. Вырядилась так, будто собралась на какой-то светский прием, а не на скромный ужин. В этом платье у нее слишком уж открытая грудь, а прическа… — как у оперной певички! Она решила изменить свой образ в надежде, что муж начнет ухаживать за ней. Но сейчас все эти потуги показались ей… излишне откровенными и даже дерзкими.
— Ты такая красивая… — пробормотал Джеймс.
И он не лгал — о том свидетельствовало выражение его лица. Сердце Сары гулко заколотилось.
— Спасибо, — ответила она так тихо, что едва расслышала собственный голос.
Джеймс подошел к ней и провел ладонью по ее щеке. Затем склонился к ней и поцеловал. Сара крепко зажмурилась, едва лишь почувствовала прикосновение его губ. Поцелуй его оказался долгим и нежным — как будто впереди у них была целая жизнь. Но так ведь, в сущности, и было.
Отстранившись, он улыбнулся и сказал:
— Сегодня весь день о тебе думал. И ужасно хотел поцеловать тебя.
Сара изобразила удивление:
— Мы же целовались совсем недавно. Сразу после обеда.
— Да, верно. И скоро продолжим. До вечера осталось совсем немного, и мы снова будем целоваться. Знаешь, мне кажется, у нас впереди целая вечность. И все же мне не терпится… Видишь ли, когда мужчина желает женщину, он думает только об этом, и ни о чем другом.
Сара вспыхнула и отступила на шаг. Направившись к окну, спросила:
— А женщины?..
— Понятия не имею, — ответил Джеймс. — Ты когда-нибудь ловила себя на том, что думаешь, как будешь целоваться?
Сара машинально теребила штору. Внезапно багет, на котором держались шторы, заскрипел, и она отдернула руку. Повернувшись к мужу — однако не поднимая глаз, — тихо сказала:
— Да, иногда думаю. И не только о поцелуях, но и о более серьезных вещах…
После этих слов оба затаили дыхание. Несколько мучительных мгновений царила тишина, которую нарушало лишь тиканье часов, ставшее вдруг ужасно громким.
Наконец Джеймс откашлялся и пробормотал:
— Более серьезных?..
Сара вдруг поняла, что не в силах ответить. Поэтому молча кивнула.
— Дорогая, я думал… — Джеймс снова кашлянул. — Я боялся, что напугал тебя.
Сара невольно улыбнулась:
— А я боялась, что перепугала тебя.
Тут оба рассмеялись, и Джеймс сказал:
— Даже не думай об этом, дорогая. Ты не представляешь, сколько радости мне подарила, любовь моя.
— Значит, ты… — Она снова потупилась. — Ты останешься поужинать?
Джеймс расплылся в улыбке.
— Да, разумеется. — Он окинул взглядом ее желтое платье. — Я вообще не собирался никуда уходить.
«О Господи, теперь и Джеймс изменился! — мысленно воскликнула Сара. — Он сейчас совсем не такой, как несколько часов назад. Когда он приходил к обеду, он был совсем другим…» Сара украдкой взглянула на мужа. Да, верно, изменился. Веселье исчезло из его зеленых глаз, и теперь в них появилось… что-то угрожающее. А подбородок вроде бы стал массивнее и… сейчас выглядел так, будто его высекли из камня.
И тут Сара вдруг сообразила: муж изменился вовсе не за несколько часов, а за несколько секунд. А его якобы угрожающий взгляд означал только одно: он желал ее.
Быть желанной — это немного пугало. И вместе с тем возбуждало.
Муж сделал к ней несколько шагов, и Сара невольно вздрогнула. Ей вдруг захотелось выскочить из комнаты и убежать куда-нибудь подальше. Но в этот момент дверь отворилась, и на пороге появился Кроуфорд.
— Ужин будет подан, как только вы пройдете в столовую, — сообщил дворецкий.
Джеймс уставился на него в изумлении, словно не понимал, о чем речь. Потом усмехнулся и пробормотал:
— Да, конечно… — Он предложил жене руку: — Пойдем, дорогая.
Сара вздохнула с облегчением и взяла мужа под руку. И от одного лишь его прикосновения сердце ее радостно подпрыгнуло в груди.
«Моя жена думает о вещах более серьезных, чем поцелуи».
Сжимая в руке стакан с вином, Джеймс взглянул на часы.
«Моя жена, — повторил он мысленно, — думает о…»
Когда же начались с ней такие перемены? На этот вопрос у него не было ответа. И что означали подобные перемены? Может, то были проявления страсти? Или она просто начинает доверять ему? Возможно, такой сдержанной и благовоспитанной женщине, как Сара, требуется какое-то время, чтобы привыкнуть к тому, что к ней прикасается мужчина. Как бы то ни было, сейчас он не мог думать ни о чем другом, кроме постели…
Проклятие! Большая стрелка часов словно остановилась. Наверное, что-то не так с часовым механизмом. Ведь если верить часам, то выходит, что прошло всего лишь пять минут, после того как Сара поднялась и отправилась готовиться ко сну.
Ужин удался на славу, пусть даже они с Сарой немного нервничали. Наконец она поднялась и сказала, что пойдет в спальню. Улыбнувшись, добавила:
— Я позову Мэри, чтобы помогла мне раздеться. А у вас, мистер Худ, есть ваш портвейн.
В следующее мгновение она стремительно вышла из комнаты.
Джеймс улыбнулся, вспомнив, как прелестно выглядела жена в желтом платье с глубоким вырезом. Он прекрасно знал: она сейчас готовилась вовсе не ко сну. Она готовилась встретить его.
