Патриция Грассо - Мой милый ангел
– У меня уже есть несколько человек, работающих над изобретением машины для продолжительной перегонки.
– Если твои изобретатели до чего-нибудь додумаются, срочно сообщи мне.
Герцог резко переменил тему разговора.
– Ты будешь участвовать в этом году в лондонском первенстве по гольфу? – совершенно неожиданно спросил он.
Роберт откинулся на спинку кресла.
– Я не хотел бы упустить возможность обыграть «Пэлл-Мэлл» и «Сент-Джеймс-стрит».
– Если бы мне скинуть лет двадцать! – усмехнулся отец. И тут же снова заговорил совсем о другом: – Между прочим, Чарлз Эмерсон стал поговаривать о возможности брака между тобой и Венецией.
– Нет, это невозможно! – решительно ответил Роберт.
– Но со времени смерти Луизы прошло уже четыре года, – возразил Магнус.
– Черт побери! Как будто я этого не помню, если думаю о ней каждый день!
– Не забывай, с кем ты разговариваешь!
– Извините, отец!
– Ты не можешь обвинять себя в смерти Луизы.
– Отец, я не хотел бы продолжать, разговор на эту тему.
– Тебе нужна жена и дети!
Перед мысленным взором Роберта неожиданно возник образ Анджелики Дуглас. Ее пышные светлые волосы, голубые глаза, зовущие губы – ну прямо змей-искуситель в женском облике!
– Мне не нужно ни жены, ни детей! – отрицательно замотал головой Роберт. – А наследником станет Колин.
– Если Венеция снова выйдет замуж или же вернется в отцовский дом, наследством Кэмпбеллов будут распоряжаться уже другие.
– Венеция никуда не уедет!
– Почему ты в этом так уверен?
– Ей слишком нравится дом Кэмпбеллов и вес этой семьи в обществе, – цинично ухмыльнулся Роберт. – Не забывайте, что наше семейство – одно из самых богатых в Англии. – Роберт помолчал и вдруг без всякого перехода спросил: – Что вы знаете о графе Мелроузе?
– Ты имеешь в виду Грэма Дугласа? – с удивлением спросил герцог. – Мы с ним были лучшими друзьями. Но не виделись уже более десяти дет. А почему он тебя интересует?
– Почему ваша дружба оборвалась? Что-нибудь случилось?
– Ничего не случилось. Примерно десять лет назад Мелроуз вместе со всей своей семьей куда-то исчез. Эмерсон как-то говорил мне, что Грэм одно время жил в Европе. Я попытался его найти, но…
– Я нашел его, – прервал отца Роберт.
Герцог от неожиданности поднялся из кресла и ошалело уставился на сына:
– Где он?
– Успокойтесь, отец!
– Я хочу все знать!
Герцог снова опустился в кресло. Роберт же не спешил с ответом и спросил:
– Мне хотелось бы знать, каким образом Мелроуз разорился. Или он просто пропил все свое состояние?
– Грэм в жизни не притрагивался к спиртному. Говорил, что алкоголь туманит ему мозги. Я был в Шотландии как раз тогда, когда Грэм переживал свои потери. Позже мне говорили, что несколько знакомых Эмерсона, включая самого Чарлза, мошенничеством вытряхивали из него деньги. Кстати, Эмерсон получил титул графа Винчестера не в последнюю очередь благодаря деньгам Грэма. А позднее купил у него имение за ничтожную сумму.
– И вы, зная все это, позволили мне и Гэвину породниться с той семьей?! – удивленно воскликнул Роберт.
– Гэвин был влюблен, – пожал плечами Магнус. – И я не мог поступить иначе. Ладно, оставим это. Лучше скажи, где сейчас Грэм?
– Вряд ли имеет смысл теперь искать его, отец. Он превратился в законченного алкоголика и живет в нищете.
– Я не могу в это поверить!
– Вчера мне довелось познакомиться с его старшей дочерью. Она играла в карты и кости, причем отъявленно мошенничала. Но после призналась мне, что семья ее только и живет на деньги, добытые таким способом.
– Я могу помочь им! – воскликнул герцог. Роберт покачал головой:
– Я сам постараюсь ей помочь.
Магнус сдвинул брови и подозрительно посмотрел на сына:
– Ей?
Роберт подумал, что напрасно распустил язык. Но молчать было уже нельзя.
– Ее зовут Анджелика Дуглас. Фактически сейчас именно она и осталась за главу семьи.
– Но ей не может быть больше восемнадцати лет!
– Да, видимо, это так. Но ее отец уже не может заботиться о своей семье. Если он когда-нибудь протрезвеет, я тебе сообщу. Может быть, тогда… – Голос Роберта задрожал и сорвался.
Герцог снова внимательно посмотрел на сына.
– Анджелика была очаровательным ребенком, – сказал он, слегка улыбнувшись, вспоминая свои далекие и, видимо, счастливые годы.. – А сейчас она, наверное, тоже очень хорошенькая?
– Более чем хорошенькая, – ответил Роберт и поднялся из кресла. – Я обещал нанести ей сегодня визит. А вчера ее отец чуть было не отдал концы, выпив бутылку одеколона.
Герцог вздрогнул, помолчат несколько секунд и сказал:
– Мне кажется, что ты увлечен этой девушкой. Роберт оставил это замечание без ответа, встал и направился к двери.
– Да, ты очень увлечен ею, если даже не хочешь мне ответить! – бросил ему вслед Магнус.
В его голосе Роберту послышался смешок. Он обернулся:
– Запомните, ваша светлость: свои личные дела я буду устраивать сам!
На расстоянии нескольких миль и целого мира от Парк-лейн Анджелика кормила Джаспера подсолнечными семечками с арахисовыми орешками и поила чистой ключевой водой. Клетка попугая оставалась открытой. Солнечные лучи лились через окна в гостиную, обещая прекрасный летний лень.
– Черт! – громко выругался Джаспер. – Дай выпить! Дай выпить! Дай выпить!..
Анджелика искоса посмотрела на птицу. Всем этим словам ее, несомненно, обучил отец.
– Черт, черт… Дай выпить! Дай выпить! Дай выпить!..
Слова Джаспера неожиданно пробудили в Анджелике ужасное подозрение. Она встала, подошла к столу, где стоял чайник, в котором обычно прятала от отца заработанные деньги, и подняла крышку. Там было пусто…
Итак, сто двадцать восемь фунтов и заработки ее сестер бесследно исчезли…
– Тетя Рокси! – позвала Анджелика.
– Рокси! Рокси! – скрипучим голосом повторил попугай.
– Доброе утро, милая! – приветствовала Анджелику тетушка, появляясь в дверях своей спальни. – Я послала Саманту и Викторию поискать песчанку, шпорник или какую-нибудь другую лечебную траву. Чувствую, что моим клиентам все это сегодня очень может понадобиться.
– Пропали деньги, – объявила ей Анджелика.
– Мне удалось припрятать порядка сотни фунтов у себя в комнате, – сказала тетя, подойдя к столу и наливая себе чашку чая.
– Где мой отец? – спросила Анджелика, не в силах скрыть раздражения от пропажи с таким трудом заработанных денег.
– Он пошел купить себе бутылку приличного вина. Не смотри на меня с таким осуждением! Что я могла сделать? Ведь иначе он налакается еще какой-нибудь дряни, вроде той, от которой чуть было не отправился на тот свет накануне. Ведь так?
