Джейн Фэйзер - Тщеславие
— Выпейте это.
Октавия решила не противиться коротким приказам своего похитителя и покорно приняла из его рук стакан.
Лорд Ник вышел из комнаты. Держа стакан между ладонями, Октавия с наслаждением вдыхала пьянящий терпкий аромат, потом сделала глоток, еще один — и волны тепла разлились по ее телу. Допив вино, она поудобнее устроилась на стуле у камина, сняла промокшие ботинки и чулки и с наслаждением протянула к огню окоченевшие ступни. Когда они стали отходить, всколыхнулась боль, но она показалась девушке почти желанной.
— Снимите платье и наденьте вот это. Таб высушит вашу одежду. — Лорд Ник протягивал ей бархатный халат.
Блаженное тепло заставило Октавию забыть о похитителе, и она не услышала, как он вошел.
— Мое платье прекрасно высохнет и на мне, — отозвалась она ледяным тоном.
— Не глупите. Если не переоденетесь, то к утру заработаете лихорадку. — Он бросил халат ей на колени.
Девушка смотрела на него с видом оскорбленной добродетели — невинная красота, олицетворение скромности! — и на секунду сумела даже убедить его.
Но нельзя судить о вещи по обертке. Она прекрасная актриса: сегодня ей уже удалось надуть его один раз. К тому же взрослая женщина и уличная воровка. И при необходимости воспользуется своим телом как разменной монетой.
— Не притворяйтесь, что вам впервой снимать платье на глазах у мужчины. — Она услышала презрение в его голосе. — Впрочем, я не против игры. Согласен, игра добавляет немного пикантности. — Лорд Ник улыбнулся, но на этот раз улыбка вышла нехорошей. — Мне отвернуться? — Свои слова он подкрепил действием.
Октавия поискала глазами нож… что-нибудь… и нашла кочергу.
Уловив звяканье железа, он быстро обернулся. Октавия уже подняла оружие — зубы оскалены, в глазах светилась готовность убить.
— Дьявол! — Лорд Ник отпрыгнул в сторону в тот самый миг, когда эта сумасшедшая опустила кочергу с такой силой, что его череп непременно раскололся бы на куски, не отскочи он в сторону.
Подняв кочергу, Октавия вновь бросилась на своего обидчика. Они закружили в смертельном танце, и Лорд Ник поразился, насколько она оказалась крепкой — или, быть может, ярость придала ей силы? Наконец он сумел перехватить ее руку, и кочерга со звоном упала на пол.
— Какого черта! — Взяв девушку за плечи. Лорд Ник что есть мочи встряхнул ее. — Ты могла меня убить!
— Я это и собиралась сделать. — В голосе Октавии звучала настоящая злоба. — Вы осмелились разговаривать со мной как с…
— Подождите, подождите, не хотите же вы сказать, что вы девица?
— А что дает вам основание полагать, что я ею не являюсь? — Глаза Октавии горели, лицо побелело, и Лорд Ник понял, что это не игра.
— Черт побери! — Он отпустил ее, грустно усмехнувшись. — А что мне оставалось еще предположить, если я знал о вас то, что я знал.
— Вы обо мне ничего не знали!
— Не знал. Конечно же, нет, — примирительно согласился Лорд Ник. — И посему, умоляю, примите извинения за мое невысказанное предположение. И переоденьтесь, а я отвернусь к стене и буду замаливать грех. — Он подошел к окну и стал вглядываться в летящий снег и темнеющий пейзаж за окном.
Не говоря ни слова, Октавия подобрала халат, который в ярости швырнула на пол, и подошла к камину. Ветер гремел оконной рамой, и в комнату проникали его ледяные иглы. Она понимала, что нельзя оставаться в промокшей одежде. Торопливо сорвав с себя платье и освободив кринолин, Октавия швырнула все это на пол и осталась в нижней юбке и корсете.
— Проклятие! — У нее сломался ноготь, пока она пыталась развязать тесемки на корсете.
— Трудности со шнуровкой? — спросил грабитель, не отрывая глаз от окна. — Могу я вам чем-нибудь помочь?
Откуда он узнал? Октавия сжала зубы.
— Идите к черту!
— Я немного разбираюсь в одежде, — заметил он, и в его голосе появились прежние смешливые нотки.
— Тоже мне, удивили! — Октавия снова принялась сражаться с узлом.
— Идите сюда, и я развяжу его за минуту. Если хотите, закрою глаза.
— Как же вы собираетесь расшнуровать меня, если у вас будут закрыты глаза? — поинтересовалась Октавия.
— На ощупь. — Лорд Ник уже не скрывал веселой насмешки.
Какое-то время Октавия боролась с собой, потом подошла к нему:
— Закройте глаза!
Лорд Ник послушно зажмурился, и девушка повернулась спиной. Она почувствовала мягкие прикосновения: пальцы мужчины искали неподдающийся узел.
Октавия подозрительно посмотрела через плечо: его глаза были честно закрыты, а губы пытались удержать улыбку. Наконец непокорный узел сдался.
— Спасибо, сэр.
— К вашим услугам, мэм. Мне кажется, я справляюсь с ролью горничной леди. Не будет ли других приказаний?
— Отвернитесь! — Октавия не могла понять, почему его не слишком почтительная улыбка казалась ей такой заразительной. Видимо, сказывались все потрясения этого дня.
Она сняла нижнюю юбку и надела халат, теплый, большой и плотный.
— Можете поворачиваться. — Октавия нагнулась, чтобы подобрать разбросанную одежду.
— Мрачноватый вид, — прокомментировал он, подходя к камину. Пригубив вино, он принялся разглядывать девушку. — Кажется, мы и в самом деле встали не с той ноги.
— Похищение — вряд ли лучший способ, чтобы завязать дружбу, — парировала Октавия. Она аккуратно сложила платье и вдруг почувствовала исходящий от своего нового одеяния тонкий аромат — смесь томной лаванды и запаха разогретой мужской кожи — его запаха, поняла она, того самого, что она вдыхала весь день.
— Можно накрывать на стол, сэр? — В дверь просунула голову Таб. — Хозяйка говорит, что ужин остынет.
— Тогда немедленно неси его сюда, — отозвался Лорд Ник. — Не хочу попасться Бесси на язычок.
— Лучше не надо, сэр. — Служанка принялась ловко расставлять столовые приборы и бокалы. Покончив с этим, она взглянула на Октавию:
— Мисс, я заберу просушить вашу одежду?
— Пожалуйста, Табита, — ответила та и быстро добавила, не дав возможности Лорду Нику вставить хоть слово:
— И как только она высохнет, сразу же принеси обратно.
— Хорошо, мисс. — Взяв платье, служанка вышла.
— Одежда вам больше сегодня не понадобится, — заметил Лорд Ник, снова подходя к окну. — На улице почти темно, и буря не думает утихать.
— Я здесь не останусь, — решительно заявила Октавия.
Лорд Ник пожал плечами. Не было смысла спорить впустую. Жизнь сама все расставит по своим местам.
В дверях появилась торжественная процессия: Бесси, Табита и хозяин таверны. Они несли два доверху наполненных подноса и две бутылки бургундского.
Устроив принесенные явства на столе, Бесси подняла крышку кастрюльки с супом из омаров и, взяв половник, принялась разливать его.
