Ребекка Ли - Цветущий вереск
– Ты прав, – улыбнулась Магда. – Мы ничего не будем ей «болтать», если поедем вместе с вами. – Она победно улыбнулась сестре, которая ждала ее в отдалении. Потом повернулась к отцу, уверенная в его капитуляции.
– У нас нет времени искать для вас мужей! – запротестовал Тэм. – Вы сами найдете их себе.
– А где мы будем их искать? – фыркнула Магда. – В клане Мунро?
– У нашего старого вождя было шестеро сыновей, – ответил Дугал.
– Да, – согласился Алисдэр. – Пятеро из них ухаживали за вами. Они были хорошие ребята. Родственники.
– Да, были. И они хотели жениться на нас, но не успели сделать этого до того, как ушли на войну, а с нее уже не вернулись. И какое теперь имеет значение, кто за нами ухаживал? – подъехав к ним, спросила Флора, и слезы заблестели в ее карих глазах. – Они мертвы. Как и все другие хорошие молодые шотландцы, за которых мы могли бы выйти замуж. Как и все наши родственники.
– Но мужчины в Килкемине англичане!
– И что? – спросила Магда. – Они молодые, крепкие и здоровые.
– И если англичанин достаточно хорош, чтобы стать мужем главы клана Макиннес, два других прекрасно подойдут и для нас, – добавила Флора, упрямо вздернув подбородок.
Олд Тэм бессильно опустил руки.
– Ладно, – произнес он. – Но потом не говорите, что я вас не предупреждал. Два безродных английских солдата – это не то же самое, что английский граф из знатной и влиятельной семьи.
– Рискнем, – заявила Флора. – Потому что мы не желаем умереть старыми девами.
Глава 3
Нейл лежал на спине, уставясь на неструганые деревянные брусья, пересекающиеся на потолке его комнаты, и громко проклинал свою самонадеянность и свой несдержанный язык. В яростном порыве он повернулся на бок и попытался встать на ноги, но обнаружил, что не может – стальные наручники, обхватывавшие его запястья, были пристегнуты к металлическому остову кровати. Ему удалось расстегнуть свой мундир, стряхнуть его с плеч и наполовину снять с одной руки, после чего он понял, что из-за наручников раздеться не сможет. Он был связан, как рождественский гусь, в то время как незаделанная дыра в стене взывала о помощи. И ему некого было винить в этом, кроме самого себя. Он сознательно изводил Спотти Оливера, намеренно испытывал его власть как командира, а четырехфутовая дыра в стене манила его, как сирены заманивают моряков, завлекая их в неизвестность. Необходимость вернуться к своим обязанностям – продолжить патрулирование у стены, которую он трудолюбиво строил, – терзала его, как блохи в матрасе, но он был слишком зол, чтобы при помощи логики доказать этому идиоту, напыщенному рябому самовлюбленному хлыщу и, к несчастью, его командиру, его ошибку. И в результате Нейл оказался прикованным к кровати, как какой-то разбойник. Он набрал в легкие побольше воздуха и вновь разразился потоком страшных проклятий. Ему надо было действовать иначе. Не стоило врываться к Оливеру и вести себя как слон в посудной лавке. Нужно было принять его приглашение на праздник, потом как можно скорее откланяться и организовать охрану стены, как он делал это каждый вечер без ведома Чарлза Оливера. Но он испортил все, потому что не терпел дураков – особенно таких заносчивых, как Спотти, – и не сумел держать свой рот закрытым, оставив свое мнение при себе.
– Расслабься, старик, и не отказывай себе в удовольствии, – сказал тогда Спотти. – Отпразднуй завершение плода своих долгих трудов.
– Плод моих трудов еще не закончен, – процедил Нейл сквозь стиснутые зубы. – Наружная стена недостроена, и форт все еще остается незащищенным. Я не вижу причин привлекать к этому внимание, устраивая вечеринку.
– Чепуха. Я послал рапорт генералу Уэйду и проинформировал его о завершении строительства наружной стены. – Спотти разглядывал себя в полированном серебряном зеркале, играя длинным золотым шнурком, прикрепленным к эполету его мундира. – У нас есть прекрасная причина откупорить бутылки.
– Твой рапорт преждевременен, Чарлз.
– Сэр, – поправил его Спотти, небрежно теребя золотой шнурок и стряхивая невидимую ворсинку с идеально сшитого мундира.
– Что?
– Сэр. Ваш рапорт преждевременен, сэр. Ты можешь превосходить меня по знатности в свете, но здесь, в армии его величества, я твой командир.
– Дерроуфорд, – не остался в долгу Нейл. – В армии его величества или вне ее, я – граф Дерроуфорд, а ты всего лишь сэр Чарлз Оливер. Пока я в армии, ты действительно мой командир, но в любом случае ты ниже меня. Старший офицер понял бы, что соблюдение графика постройки важнее, чем беседа со своим портным. И старший офицер знал бы, что четырехфутовая дыра во внешней стене форта – это, черт побери, совсем не причина для веселья!
– Вы ведете себя дерзко, сэр! – Шея и уши Чарлза побагровели, а голос дрожал от ярости. – Ваша дерзость и неподчинение вынуждают меня наказать вас. Вы не будете принимать участия в празднике, разговаривать с друзьями, общаться с женщинами и пить виски вместе со всеми.
Нейл едва сдержал улыбку. По-видимому, Спотти решил, что запрет участвовать в празднике станет для Нейла наказанием. Что ж, он не будет его разочаровывать.
– И это все?
– Сэр, – прошипел Спотти.
Нейл даже не старался скрыть презрение:
– И это все, сэр?
– Нет, не все. – Оливер побагровел от ярости. – Дерроуфорд, вы не только отстраняетесь от участия в празднике, но и будете содержаться под домашним арестом до моего дальнейшего распоряжения.
– Я не согласен, – ответил Нейл.
– Что?!
– Я отказываюсь находиться под домашним арестом, пока внешняя стена форта остается неохраняемой и незащищенной.
– У вас нет выбора. Либо вы пойдете к себе добровольно, либо я прикажу заковать вас в кандалы и доставить в тюрьму, – заявил Оливер.
– Здесь нет тюрьмы, – насмешливо напомнил ему Нейл. – Я должен был построить оборонительные укрепления и обеспечить солдат казармами. Тюрьма в моем списке стоит на последнем месте.
– Здесь командую я! А твое дело строить то, что я прикажу! – проорал Спотти.
– Я начну строительство тюрьмы, как только закончу наружную стену, – заверил его Нейл. – Когда она будет построена, можете меня туда посадить. А до тех пор рекомендую вам дать мне указание поставить охрану по периметру стены форта.
– К-к-как вы смеете, сэр?! – брызжа слюной, прошипел Чарлз. – Ваша дерзость что, не имеет границ, Дерроуфорд?
Нейл хмыкнул:
– Похоже, нет.
Он не думал, что Оливер может рассвирепеть еще сильнее и стать еще багровее, но вскоре обнаружил, что ошибался. Генерал-майор сэр Чарлз Оливер был дураком, тщеславным и могущественным дураком – самым опасным из всех разновидностей дураков, – и уже зашел слишком далеко.
