Сильвия Дэй - Неодолимая страсть
Амелия кивнула и снова отвела глаза, надеясь скрыть, какие чувства вызывает сведение ее отношений с Уэром только к материальной выгоде. Она сознавала, что многое выиграет от этого союза. Как другу, она желала Уэру только добра. Но все, что угодно, только не брак с ним.
– Что я должна делать?
– Не рискуй выходить из дома одна. Если этот человек опять подойдет к тебе, не позволяй ему подходить ближе, чем на несколько футов. – Суровое выражение лица Сент-Джона смягчилось. В этот день он был в одежде небесно-голубого цвета, который очень красиво сочетался как со смуглой кожей, так и с богато расшитым жилетом, облегавшим стройную талию. – Я не хочу осуждать тебя. Я лишь хочу, чтобы ты была в безопасности.
– Я знаю. – Но она провела всю свою жизнь в золотых клетках. Ее разрывали два чувства – ей нравилось чувствовать себя в безопасности и возмущало ограничение свободы. Она пыталась быть послушной, пыталась соблюдать все установленные для нее правила поведения, но временами было трудно с этим смириться. Наверное, в этом виновата отцовская кровь, струившаяся в ее жилах. Это было единственное, что Амелия хотела бы изменить в себе. – Я пойду? Скоро появится Уэр, и мы поедем кататься в парк, а мне еще надо переодеться.
– Конечно. Желаю хорошо провести время.
Кристофер посмотрел Амелии вслед, затем сел и уже через мгновение снова поднялся, в облаке бледно-розовых юбок в комнату вошла его жена. Как всегда, ее вид заставил его сердце биться от восхищения и чистой радости.
– Сегодня ты выглядишь как картинка, – сказал он, обходя стол и обнимая жену. Как и после самой первой встречи, Мария прижалась к нему всем своим теплым роскошным телом, которое он обожал.
– Ты каждый день говоришь это, – прошептала она с сияющей от удовольствия улыбкой.
– Потому что каждый день это правда. – Он прижал ее пышное тело к своему. Их тела, несмотря на разницу в росте, соединялись, как два кусочка мозаики.
У Марии, как и у младшей сестры, были блестящие, черные словно вороново крыло волосы, но на этом их внешнее сходство кончалось. Амелия унаследовала от отца, покойного виконта Уэлтона, изумрудные глаза и высокую, стройную фигуру. Мария, которая с удовольствием признавала другого папашу, своими темными миндалевидными глазами; небольшим ростом и полной фигурой походила на мать, в которой текла и испанская кровь.
Сент-Джон и его жена представляли собой удивительную пару; их полная внешняя противоположность дополняла друг друга, привлекая внимание. Но еще больший интерес вызывала их репутация. Бывшая леди Уинтер все еще была известна как Зимняя Вдова, женщина, о которой ходили слухи, будто она убила двух первых мужей. Кристофер был ее третьим и последним мужем, мужем, выбранным сердцем, он славился тем, что оставался в живых.
«Вы пережили еще одну ночь в постели вашей жены», – шутили над ним.
Кристофер молча улыбался. Это было неправдой, но он не опровергал их ошибку. Немногие бы поняли, как каждую ночь он умирал в ее объятиях и затем возрождался.
– Я слышала конец твоего разговора с Амелией, – сказала она. – По-моему, ты неправильно оцениваешь эту ситуацию.
– О? – В этом заключалось их истинное сходство. Какими бы разными супруги ни были внешне, внутри они были до ужаса похожи, оба с преступными наклонностями и коварством.
– Чего же я не понял?
– Ты видишь только интерес человека в маске к Амелии. А нет ли ее интереса к нему? Вот что вызывает у меня беспокойство.
Он хмуро посмотрел на нее, не переставая восхищаться красиво уложенными локонами, падавшими на плечи, и пышной грудью, соблазнительно выглядывавшей из низкого, обшитого лентами лифа.
– Она всегда была любопытной. Вспомни хотя бы, как она встретила Уэра.
– Да, но она позволила этому человеку поцеловать ее. Незнакомцу. Почему? Она все эти годы оплакивала своего цыгана-возлюбленного и держала Уэра на расстоянии. Что особенного в этом человеке, что так подействовало на нее?
– Тм… – Наклонившись, он поцеловал жену в губы долгим страстным поцелуем. – А ты будешь так же преданно оплакивать меня, если я умру? – спросил он, снова прижимаясь к ее губам.
– Нет, – улыбнулась Мария с тем намеком на таинственность, которая бесконечно влекла его к ней.
– Нет?
– Ничто и никто никогда не отнимет тебя у меня мой дорогой. – Ее маленькие руки коснулись его груди. – Я умру вместе с тобой. Только так я позволю тебе уйти.
Сердце Кристофера переполнилось яростной любовью, которая иногда охватывала его.
– Так, значит, нашу юную Амелию потянуло к этому человеку, как никогда не тянуло к кому-либо другому. И как ты предлагаешь поступить в данном случае?
– Следи за ней повнимательнее и найди того человека. Я хочу знать, кто он и каковы его намерения.
– Принято. – Он улыбнулся. – У тебя есть какие-нибудь планы на сегодняшний день?
– Да. У меня полно дел.
Он надеялся, что она не заметит его разочарования. Несмотря на длинный список намеченных на этот день дел, он был бы не прочь провести час или два в обществе жены. Была особая прелесть в близости средь белого дня, при раздвинутых шторах, в залитой солнечным светом комнате. Особенно когда жена была сверху.
Притворно тяжело вздохнув, Кристофер отпустил ее.
– Иди, получай удовольствие, любимая.
– Все зависит от тебя. – Ее потемневшие глаза хитро блеснули. – Видишь ли, в моем распорядке дня отмечено: «близость – от двух до четырех». Мне потребуется твоя помощь, чтобы выполнить этот пункт.
Кристофер мгновенно возбудился.
– Я к вашим услугам, мадам.
Она отступила:
– Да, вижу, что ты готов. Пойдем?
– С удовольствием, – разгоряченный желанием, удовлетворенно произнес он.
Неожиданно в открытую дверь постучали. Супруги обернулись.
– Привет, Тим, – сказала Мария гиганту, пригнувшему голову в низком дверном проеме.
Он поклонился и громко спросил:
– Вы все еще хотите поговорить со мной?
– Да. – Тим был одним из тех близких к Кристоферу помощников, которым он полностью доверял. А еще Тим обладал безграничным терпением и умел обращаться с женщинами. Его интерес к прекрасному полу был очевиден. Женщины чувствовали это и бывали с ним более откровенны, чем с другими мужчинами. Они слушались и доверяли ему, это очень помогало сдерживать Амелию.
Кристофер взглянул на обращенное к нему лицо Марии.
– Не раздевайся, – шепнул он ей на ухо. – Я хочу раздеть тебя сам.
– Как будто я подарок, – усмехнулась она.
– Ты и есть подарок. Моя самая драгоценная собственность. – Поцеловав ее в кончик носа, Сент-Джон отошел. – Я хочу обсудить с Тимом его новое поручение, слежку за Амелией.
