Кэтрин Коултер - Герцог
Леди Аделла взглянула на часы. Время звать старую Марту, чтобы она помогла одеться к ужину. Неожиданно ее разобрал смех. Старая Марта — шлюха, каких свет не видывал. Слава Богу, Ангус не одарил и ее ребенком.
Глава 4
Бертран Робертсон сидел, склонившись над большой конторской книгой. Его единственный слуга, остроглазый Фрэйзер, только что доложил, что Перси вернулся. Чертов дурак! Что ему еще понадобилось? Глупый вопрос — конечно, деньги. Нет, на этот раз он не получит ни монетки, пусть идет к своей леди Аделле и подлизывается к ней. Никто не удивится, если выяснится, что она солгала ему, наобещав с три короба. Ни монетки не дам.
Он заставил себя вернуться к цифрам в конторской книге. Чертовы числа. Суммы заставляли Бертрана нервничать.
Пендерлиг потерял землю в этом году. Ангус, умирая, пообещал, что выплатит все своим кредиторам, и сейчас огромное количество черной шерсти переходило в руки Стерлинга. Английскому герцогу это не понравится.
Бертран пальцами, измазанными в чернилах, откинул с лица прядь рыжих волос. Он мог бы стать очень обеспеченным человеком. Старик знал, на что способен его внучатый племянник, и доверял ему ведение дел.
Глаза Бертрана загорелись, когда он взглянул на столбики цифр, дурацкие, никому не нужные, и почувствовал досаду. Старый Ангус умер, не переписав завещания, поэтому Бертрана вместе с его идиотом отцом могли попросить убраться из Пендерлига. Как же убедить английского герцога, что он делал все, что в его силах, чтобы уплатить налоги за землю? Ведь ему это так и не удалось сделать. Хорошая шутка, но неуплата налогов не единственная проблема.
Он посмотрел на Фрейзера. Тот просунул круглую голову в комнату и деликатно кашлянул. Бертран кивнул.
— Господин Бертран, ваш отец очень разозлился, когда узнал, что Персиваль был в замке.
— Хорошо, Фрейзер, передай отцу, что я зайду к нему попозже. Скажи ему, чтобы он не волновался из-за Перси. Это — наша общая проблема. Хотя… стой, не говори ему ничего, я сам потом все скажу.
— Ох, что бы вы ни говорили, господин, мне не нравится то, что пришел мистер Персиваль.
Фрейзер кивнул и попытался улыбнуться.
— Не волнуйся, Фрейзер, — сказал Бертран. — Персиваль — просто молодой прохвост. Главная проблема — английский герцог, который затянет нам пояса потуже и выдоит, как коров. Возможно, нам придется самим зарабатывать себе на хлеб. Ты умеешь ловить рыбу, Фрейзер?
— Немного. Мне больше нравятся раки, но я так ни одного и не поймал в своей жизни. Наши дела плохи, если все будет так, как вы говорите. Неужели английский герцог похож на Черного Кумберланда?
Бертран поднялся с места и добродушно засмеялся.
— Сейчас не 1746-й, Фрейзер, в то время английский герцог еще не родился. Несомненно, он благородный человек, и, как все англичане, ненавидит шотландцев. Скорее всего, пошлет кого-нибудь из своих людей присмотреть, чтобы мы не разграбили его добро.
Круглые карие глаза Фрейзера округлились еще больше, но он не проронил ни слова. Наконец промолвил:
— Мы ничего не можем изменить, господин. А сейчас, я думаю, вам лучше пойти в комнату к вашему отцу, мне кажется, он стучит палкой по полу, а я приготовлю чай и сейчас же принесу его вам.
Бертран оставил свою книгу и спустился вниз. Поднимаясь по лестнице в комнату отца, он становился все более подавленным.
— Не стой в дверях, Берти, войди. Фрейзер такой нерасторопный. Пока он ходил за тобой, я уже забыл, что хотел сказать. А что ты мне скажешь, мой мальчик? С утра наши доходы увеличились?
— Как себя чувствуете, папа, вы отлично выглядите. Мы не получили ни монетки с утра. День сегодня такой же отвратительный, как и утро.
Бертран пересек комнату и подошел к отцу, который сидел, закутавшись в плед, и грелся около камина. Наверное, в аду было прохладнее, чем в комнате Клода. Бертран пощипал бровь. Через десять минут ему захотелось опустить голову в таз с холодной водой. Спустя двадцать минут у него разыгралась такая головная боль, что оставалось только пойти и прыгнуть в Северное море с ближайшего утеса. Общение с отцом превращалось для Бертрана в тяжелое физическое испытание, хотя так было всегда, сколько он помнит Клода.
— У тебя есть глаза, Берти? Посмотри, во что превратились мои ноги, они похожи на гнилое, протухшее мясо. А в этой комнате так холодно, прикажи Фрейзеру принести еще угля.
— Я скажу ему, папа, — сказал Бертран и уселся на стул, который, как и все в этой комнате, был старым и пропыленным и спокойно ждал, пока его хозяин доживет свой век.
Бертрану оставалось только молиться, чтобы отец вспомнил то, что хотел сказать, пока у его сына окончательно не расколется голова.
— Подвинься немного влево, сын, ты загораживаешь мне солнце. Я не то чтобы люблю солнечный свет, но он согревает мои старые кости, а это именно то, что им сейчас нужно.
Бертран повиновался и подвинул старый скрипящий стул поближе к креслу отца. Пот лил градом с Бертрана, а голова медленно превращалась в сгусток боли, и по мере того как боль усиливалась, он начинал все больше и больше ненавидеть эту чертову комнату.
— Ты, наверное, знаешь, что Перси вернулся. Черт бы побрал старика Ангуса, — проворчал Клод.
Бертран вздохнул:
— Какая разница, чем занимается Перси. Ангус давно умер, и ничего исправить мы уже не можем. Перси — не главная наша проблема.
Клод, кажется, разозлился.
— Не строй из себя дурака. Ты ведь знаешь, что леди Аделла собирается узаконить рождение твоего чертова кузена?
— Вилами по воде писано, папа. Я думаю, это всего лишь дурацкие сплетни. Кто рассказал вам такое? Это полная нелепица, и не стоит слишком волноваться из-за нее.
Бертран от боли стиснул стул так, что тот заскрипел. Силой он заставил себя расслабиться.
Клод подвинулся ближе к огню. Его щеки задергались от болезненного напряжения.
— Краббс сказал мне, ты, Фома неверующий.
Отцу явно понравилось то, как побелело лицо сына.
— Краббс хороший парень, сует нос в чужие дела и потом всем об этом рассказывает. Он служит мне много лет. Ты понимаешь, чем может обернуться для нас то, что Перси станет законнорожденным?
Бертран страстно захотел убить леди Аделлу, но отцу и вида не подал.
— Это означает, что моя дорогая бабушка пребывает в старческом маразме.
— Ха! Старуха натянет нам нос. Эта сучка, леди Аделла, сумасшедшая. И становится все хуже и хуже с каждым днем. Она обладает мужской силой и когда-то была очень хороша собой. На ней много крови, если ты понимаешь, о чем я.
Так вот оно что, подумал Бертран, но вслух произнес только:
— Леди Аделла давно носит титул, и она старше смерти. Кроме того… полностью согласен с твоим мнением. Я никогда не говорил тебе, что незадолго перед смертью Ангус предлагал мне деньги за то, чтобы я убил леди Аделлу? Я сказал, что ему не хватит денег на такое предприятие. Дедушка в ответ заявил, будто разрешает мне сделать это и чтобы я пользовался случаем, пока он добрый. Я рассмеялся ему в лицо, хотя очень испугался, что Ангус попробует отомстить мне, но он скоро сам загнулся.
