Донна Грант - Влюбленный горец
Куин оглядел ее лицо. Длинные черные ресницы были спокойно опущены. Темные брови выгнулись аккуратными дугами. Ему стало любопытно, какого цвета у нее глаза. Наверное, какого-нибудь необычного, как все в ней.
У нее были высокие скулы, маленький вздернутый нос и рот, который просто умолял себя поцеловать. От вспыхнувшего желания заныло в паху, перехватило дыхание. Ничего не соображая, Куин пальцем коснулся ее губ. Они оказались такими нежными, что он чуть не наклонился, чтобы поцеловать ее.
Вкусить. Насладиться. Затвердить свое право.
Держи себя в руках!
Стиснув кулаки, Куин зажал их между бедер. Возбуждение овладевало им. Он не мог отвести от нее взгляда. Ее грудь равномерно поднималась и опускалась, и у него вдруг возникло желание сорвать с нее одежду и насладиться неземной красотой. Этой молочно-белой кожей, этими изящными линиями обнаженного тела. Ласкать ее, обнимать, держать в объятиях…
— О, дьявол, — простонал он, борясь с волной вожделения.
Он не предавался воздержанию, как это делали Фэллон и Лукан. Нет, когда становилось невмоготу, Куин удовлетворял свои плотские желания. Незаметно для братьев он покидал замок, уходил по ночам, держась в тени.
Но еще никогда ему так не хотелось дотронуться до женщины, попробовать на вкус, почувствовать ее, как эту жрицу, которая лежала рядом.
Женщина издала долгий и низкий стон. Взгляд Куина метнулся к ее лицу. Он закусил губу, чтобы не застонать самому. Краешком глаза он увидел, что Арран и близнецы тоже уставились на нее.
Дрожащей рукой Куин дотронулся до ее лба. Вероятно, от прикосновения ей стало больно, потому что она задержала дыхание.
— Не надо шевелиться, — шепотом предупредил он, стараясь оградить ее от нового приступа боли.
Глава 3
— У вас на затылке приличных размеров шишка и, как мне кажется, синяки на ребрах.
Маркейл застыла при звуках этого низкого, густого голоса, который окутал ее, как туман, сползающий с гор. Она непроизвольно вздрогнула, и совсем не от холода, царившего в подземелье.
На секунду она вдруг забыла про пульсирующую боль в голове, про то, как больно дышать. Все мысли сосредоточились на том, кому принадлежит этот чувственный голос с повелительными интонациями. В голове словно било молотом. А Маркейл стала вспоминать, что произошло с ней за минувшую неделю. Свой бег через лесные заросли. То, как Данмор с вирранами окружили ее, как доставили к Дейрдре, а потом сбросили в подземную тюрьму.
Маркейл вспомнила, как внизу ее окружили Воители, и неожиданно что-то огромное и черное кинулось на нее. Она глубоко вздохнула и тут же пожалела об этом. Грудь пронзила резкая боль.
— Спокойно, не волнуйтесь.
Тот же чарующий, обволакивающий голос снова пророкотал над ухом, и она почувствовала себя защищенной. Самообман, конечно, она это понимала. Но в ее нынешнем положении разве могло быть по-другому?
Маркейл облизнула губы и проглотила стон. Даже такое простейшее движение отзывалось приступом боли в голове. Она немного полежала неподвижно. Ей показалось, что до нее донеслись звуки чьего-то пения, но чем внимательнее она вслушивалась, тем голоса становились тише. Наконец замолкли совсем.
В любой момент она ожидала, что голова вновь взорвется от боли. Когда ничего не произошло, Маркейл с трудом приоткрыла один глаз и увидела, что ее окружает темнота. Она ненавидела тьму, потому что в ней скрывалось само зло. Со вздохом Маркейл закрыла глаза и сосредоточилась на том, чтобы облегчить боль.
Она потрогала свой лоб и вдруг ощутила, как поверх ее руки легла другая рука, большая и теплая.
— У меня нет ничего, что поможет вам облегчить боль.
Это забота прозвучала в его голосе? Она сглотнула, во рту было сухо.
— Скоро все будет в порядке.
— Значит, вы знахарка?
Маркейл собралась затрясти головой, но его рука не позволила ей шевельнуться. Поэтому пришлось ответить:
— Нет. Просто меня научили, как быстро вылечиться самой.
Она не могла понять, зачем заговорила с незнакомцем на эту тему. Ему не стоило доверяться, пусть даже он спас ее. Что, если это очередная ловушка Дейрдре?
— Ну, тогда принимайтесь за дело. — Его слегка хрипловатый голос зазвучал еще ниже. — Я спас вас и тем самым подверг жуткой опасности. Я буду защищать вас и дальше, но при ваших повреждениях это будет сделать намного труднее.
Ей никогда не нравилось быть кому-то в тягость, но в его голосе послышались нотки безысходности и сердечной муки — знакомые эмоции, на которые она не могла не откликнуться. Маркейл заволновалась. Захотелось узнать, как его зовут.
— Кто вы?
— Не важно. Отдыхайте и лечите себя, жрица.
От боли можно было потерять сознание, но она сделала усилие и сохранила ясную голову, чтобы больше разузнать про этого загадочного человека, сидевшего рядом.
— Маркейл. Меня зовут Маркейл.
— Даю слово, я сумею защитить вас. А сейчас — спать.
Она могла поклясться, что в полусне услышала, как он прошептал ее имя.
Как только Куин убедился, что она заснула, он снял руку с ее лба. Потом, не в силах удержаться, провел пальцем по тыльной стороне ее ладони и ощутил, какая у нее нежная, шелковистая кожа. И вовремя отпустил ее: очень не хотелось задеть ее когтями, потому что тогда она сразу поняла бы, кто он.
В конце концов, ведь это Воители сбросили ее сюда. Она только начала доверять ему, но надолго ли? Скоро она поймет, что вокруг нее снова Воители, которые к тому же жаждут ее тела.
Он приказал себе встать, уйти и дать ей поспать. И не мог заставить себя подняться. Желание остаться с ней казалось совершенно безобидным, но когда возникла жгучая потребность дотронуться до нее, он вцепился в свои колени. Интересно, именно так чувствовал себя Лукан, когда держал Кару в объятиях?
И тут же Куин понял, что совершил фатальную ошибку. В этой женщине было нечто, что будило в нем глубоко скрытые, темные, первобытные реакции. Для него такие эмоции могут закончиться смертью.
Выругавшись, Куин вскочил и бросился к выходу из пещеры. Маркейл была слишком привлекательна, слишком нежна, чтобы оставаться наедине с таким, как он. Он принесет ей только несчастья, как и всем своим близким.
— Очнулась? — спросил Арран.
Куин нехотя откликнулся:
— Лишь на минуту. Она мучается от боли. Однако сказала, что знает, что делать, чтобы вылечиться самой.
— Ничего удивительного. Жрецы владеют особыми магическими приемами для этих целей. Ей повезло, что она это умеет.
Куин недовольно заворчал. Ему больше не хотелось говорить о Маркейл, потому что желание вновь возникало в нем, стоило вспомнить о ней.
