Николь Джордан - Повенчаные страстью
«Прекрати думать о нем, черт побери!» Она сделала глупость, увлекшись им четыре года назад. Джейк никогда не любил ее: наконец-то Кэтлин сумела твердо признаться себе в этом. Джейк соблазнил ее, похитил ее сердце, а затем предал. Теперь Кэтлин убедила себя даже в том, что он никогда не собирался жениться на ней. Скорее всего он лгал, отыскав жестокий способ отомстить за все беды, причиненные отцом Кэтлин роду Маккордов.
Когда Джейк исчез, Кэтлин казалось, что он вырвал сердце из ее груди. В последующие безрадостные годы она часто гадала, избавится ли когда-нибудь от мучительных воспоминаний о Джейке. Он не оставил ей ничего, кроме горя, слез и невыносимого одиночества…
Но теперь она твердо решила оставить все мысли о Джейке. Она должна устраивать свою жизнь. Заняться делом, а потом вернуться как можно скорее в Сент-Луис — к тихому, небогатому событиями, безопасному существованию, которое она создала для себя и Райана.
Разумеется, Кэтлин собиралась продать ранчо. Она ни за что не стала бы рисковать жизнью ребенка ради стремлений отца, которые она никогда не разделяла. Ее не привлекала мечта Адама Кингcли создать целую империю, построенную на крови и ненависти.
Кэтлин не нуждалась в обширных землях, унаследованных от отца, однако не могла лишить сына наследства. Райан заслуживал лучшего будущего, чем то, которое Кэтлин могла обеспечить ему на скудное жалованье учительницы. Она надеялась, что теперь они перестанут во всем зависеть от тети, а может, даже отплатят за великодушие Уинни, все эти годы помогавшей им, несмотря на свою ничтожную пенсию.
Наконец Кэтлин достигла быстрого ручья, сбегающего с гор. Ее напряжение росло по мере того, как она преодолевала ущелье, ведущее к уединенной долине.
Ей не хотелось видеть этот живописный уголок, однако ее влекло туда помимо воли, ее манили неотвязные воспоминания о прошлом, о любви, которую она некогда познала. В тот последний чудесный день будущее казалось ей таким безоблачным! А обернулось такой страшной трагедией…
Кэтлин затаила дыхание, огибая выступ скалы, откуда узкая тропа, извиваясь, начинала спускаться на залитый солнечным светом луг.
Сам воздух, казалось, был напоен воспоминаниями. Они переполняли долину — сладковато-горькие, неотступные, настойчиво преследующие ее.
Кэтлин очутилась в том месте, которое любила больше всего на свете. Стояло ее излюбленное время года — лето. Время умиротворения, дарующего жизнь тепла, когда холмы приобретали живой зеленый цвет, а на них в изобилии распускались горные цветы. Она познакомилась с Джейком летом. И влюбилась — тоже летом…
Вдалеке, между стволами сосен, виднелся пруд, слышался плеск водопада, срывающегося со скалы.
Ею завладело непрошеное, но сладкое воспоминание о ясном теплом июльском дне, том самом, когда она впервые поняла, что влюблена в Джейка. Со свойственной ему беззастенчивостью он решил искупаться в пруду обнаженным и звал Кэтлин с собой. Конечно, она отказалась и сразу дала ему понять, что не одобряет подобные выходки, но позднее тем же летом…
«О Джейк!»
Она проезжала мимо сосновой рощицы, когда вдруг заметила одинокого всадника, медленно направляющегося к ней.
Внезапно сердце Кэтлин заледенело в груди. В кожаном жилете и шляпе приближающийся всадник был похож на ковбоя, каких сотни разъезжает в округе. Шляпа прикрывала его каштановые волосы и бросала тень на лицо, но какое-то шестое чувство помогло Кэтлин узнать это худое смуглое лицо и гибкое тело.
Она невольно рванула поводья, раня лошади рот и заставляя ее остановиться.
«Беги!» — послышался предостерегающий внутренний голос, но руки Кэтлин перестали подчиняться ей. Она сидела недвижно, не в силах что-либо предпринять, кроме как смотреть на приближающегося всадника. Сердце бешено стучало в груди Кэтлин, пока расстояние между ней и призраком ее прошлого постепенно сокращалось.
Когда Джейк увидел ее, он тоже резко остановил своего вороного жеребца. На протяжении нескольких томительных минут он смотрел на нее в упор. Даже с такого расстояния Кэтлин почувствовала его пристальный взгляд. Помедлив, он пришпорил коня и медленно двинулся вперед.
Кэтлин была не в силах пошевелиться и беспомощно ждала. Бежать уже слишком поздно. Не прошло и минуты, как Джейк подъехал к ней вплотную. Слыша частые удары сердца, отдающиеся в ушах, Кэтлин заглянула в холодные, незабываемые изумрудные глаза своего любовника-изгоя.
Глава 2
— Привет, Кэт, — негромко произнес Джейк безучастным голосом. — Давно не виделись.
Кэтлин молчала. Даже если бы ей удалось придумать ответ, она ни за что не смогла бы протолкнуть слова сквозь судорожно сжавшееся горло. Но и отвернуться она не могла. Она лишь смотрела на Джейка тревожным взглядом.
На краткий миг годы разлуки померкли. Кэтлин видела перед собой не опасного преступника, чье лицо запечатлено на объявлении о розыске, — нет, перед ней стоял прежний Джейк, тот, кого она любила в юности. Она ускользала из дома ради встреч с ним здесь, в этом волшебном уголке. И теперь они вновь превратились в юных влюбленных, готовых поделиться мечтами, надеждами и желаниями. Кэтлин ощутила возбуждение, восторг, ни с чем не сравнимую радость при виде Джейка…
Но не прошло и секунды, как этот образ потускнел. Его сменило видение безжизненного окровавленного тела брата Нила, обмякшего в руках отца, — Нила, погибшего от руки Джейка. Ослепляющая и острая боль пронзила Кэтлин, возвращая ее к реальности. Ошеломленная, побледневшая, она теперь смотрела на Джейка другими глазами.
За годы отсутствия он изменился. Его слишком длинные непокорные волосы, выбивающиеся из-под шляпы, по-прежнему имели оттенок запыленной пшеницы, а глаза сохранили живой, поразительно яркий зеленый цвет. Но ветер, солнце и тяготы жизни стерли следы мягкости с его лица, покрытая загаром кожа казалась бронзовой. Тело Джейка осталось гибким и сильным, без единой унции жира, но торс выглядел мощнее, мускулистее, чем раньше, а выцветшая голубая рубашка туго натянулась на плечах, ставших заметно шире.
Кэтлин перевела взгляд на поцарапанные пистолеты в кобурах, низко висящих на бедрах. Джейк выглядел ожесточенным и безжалостным, каким и полагалось быть стрелку, неуловимому преступнику.
Кэтлин захотелось плакать. Сердце узнавало его и вместе с тем оплакивало потерю прежнего нежного любовника. Перед ней был совершенно незнакомый, чужой человек, преступник, вызывающий страх. Но кроме того, Кэтлин боялась за него. Если Джейка поймают, его ждет виселица.
— Что с тобой? Язык проглотила? — мягко пошутил он.
Услышав эту старую шутку, Кэтлин почувствовала, словно в ее сердце вонзили нож. Воспоминания нахлынули бурным потоком.
— Что… что ты здесь делаешь? — хрипло спросила она. — Разве ты не знаешь, что за твою голову назначена награда?
Он пристально вгляделся в ее лицо.
— Ну и что, Кэт? Неужто ты беспокоишься за меня?
Кэтлин с трудом заставила себя поднять поводья дрожащими руками. Должно быть, она обезумела, если ее по-прежнему волнует судьба этого человека — после всех страданий, причиненных им.
— Ни в коей мере! За все, что ты натворил, ты заслуживаешь виселицы. Мне нечего тебе сказать, — добавила она, готовая проехать мимо.
Он молниеносно ответил на ее движение, пришпорив жеребца и схватив лошадь Кэтлин под уздцы.
— Ошибаешься! Нам придется поговорить. Это самое малое, что ты должна мне. — Дернув поводья, Джейк вырвал их из застывших пальцев Кэтлин и обмотал вокруг собственного кулака. Выпрямившись, он пригвоздил ее к месту пылающим взглядом. — Я все равно разыскал бы тебя. А теперь мне незачем это делать.
Кэтлин затаила дыхание, у нее тревожно сжалось сердце. Она оказалась наедине с опасным преступником, в укромном уголке, без «защиты. Никто не услышит ее крики о помощи. Но у нее есть оружие… Дрожа, она разорвала тесемки сумки и, нащупав маленький пистолет, рывком выхватила его и неуверенно прицелилась в грудь Джейку.
Если выражение боли и промелькнуло на его худом лице, то так мимолетно, что Кэтлин подумала, не померещилось ли ей это. Лицо Джейка вновь стало замкнутым и сосредоточенным.
Он негромко и издевательски рассмеялся.
— Ты ничуть не изменилась, Кэт. Когда я впервые встретил тебя здесь, у пруда Дьявола, ты тоже прицелилась в меня из револьвера — помнишь, Джульетта? — Странно, но его саркастическая усмешка еще хранила следы былого обезоруживающего обаяния. — Помнишь, чем все кончилось в тот раз?
Изнывая от боли в сердце, причиненной воспоминаниями, Кэтлин невольно вздохнула, поддаваясь действию сдержанной мужской улыбки. Даже лишившись нежности, Джейк Маккорд по-прежнему обладал откровенной чувственностью, притягательной для любой женщины. Одного взгляда этих блестящих глаз хватало, чтобы сердце женщины лихорадочно забилось, одной улыбки было достаточно, чтобы она начала таять. Кэтлин почувствовала себя совершенно беспомощной перед этой улыбкой. Господи, она так и не сумела избавиться от мучительного влечения к Джейку!
