Бал виновных (СИ) - Рейн Леа

Йон уже начинал думать над улучшениями в отеле и записывал все свои идеи в черную тетрадку доньи Канделарии. Перво-наперво он хотел улучшить условия жизни обслуги – поменять все посеревшее от старости и истертое до дыр постельное белье, заменить сломанную мебель в комнатах и позаботиться о еде, чтобы никто больше не доедал то, что не было съедено клиентами, а питался так, как должен питаться нормальный человек. Реализовать эти идеи он хотел как можно скорее, а потому уже провел расчеты и решил, какую сумму нужно будет выделить из бюджета. Правда, после «покупки» тех чертовых документов провести все задуманные улучшения будет в разы труднее.

И почему вообще обслуга живет в таких ужасных условиях? – думал Йон. – Почему труд слуг не ценится, а их жизнь зависит от господ? Неудивительно, что многие из них идут на преступления и шантаж, как поступил сегодня Деметрио. Такая проблема ведь не только здесь. Она везде. На дворе уже двадцатый век, разве не пришло время что-то менять? Только вот что могу сделать я один? Могу лишь улучшить жизнь слуг в этом отеле, но не изменить ее совсем.

Но все же это будет лучше, чем ничего. Пусть это будет маленький, но все-таки шаг. Шаг к лучшему будущему.

***

После завтрака Йон и Лукас вместе вышли в вестибюль.

– Не хочешь выкурить по сигарете? – предложил Йон.

– Можно, – отозвался Лукас. – Но только недолго. Через двадцать минут мне нужно быть в фотоателье.

– Нет проблем.

Они сели за столик, взяли по сигарете и принялись обсуждать всякие мелочи. Йон был рад, что они с Лукасом смогли найти общий язык и даже подружиться. Однако ему очень не хватало Ивана, который теперь чурается его и всячески избегает. Он подумал, что было бы очень здорово, если бы они проводили время втроем, как настоящие кузены. Сидели бы вечерами за барной стойкой или в саду, а иногда бы ездили в игорный дом, в котором Йон никогда не был, но после рассказов Лукаса очень хотел побывать. Это вполне могло быть, если бы Ивана никто не запугивал. И Йон решил для себя, что он должен, наконец, поговорить с Иваном и узнать у него все о доне Хоакине, чтобы положить этому конец. А если Иван не захочет ничего рассказывать, то придется его заставить. Правда, как это сделать, Йон еще не придумал.

– Насчет игорного дома, – произнес Лукас, словно прочитав мысли Йона. – Я сегодня туда как раз собираюсь заглянуть перед ужином. Может, ты хочешь со мной?

– А далеко он находится?

– Нет. Двадцать минут на машине. Так ты поедешь?

– Конечно.

– Отлично! Правда, в летний сезон там гораздо веселее, ну, знаешь, туристы да богачи со всей страны, готовые выложить кучи денег ради смеха. Но для начала поиграем и с этими расфранченными хлыщами из отеля «Золотая роза». Больше всего люблю рулетку, обязательно тебя научу. О! А ещё там есть гадалка. Она такого тебе нагадает на этих картах таро! Бред все это, разумеется, но интересно. Я зайду за тобой в кабинет, как соберусь туда ехать.

– Договорились, – отозвался Йон.

Лукас потянулся к пепельнице и затушил окурок, а после поднялся на ноги и проговорил:

– Тогда до встречи, сеньор управляющий. Готовьте ваши деньги и хорошее настроение, потому что вечер обещает быть незабываемым.

Они рассмеялись, распрощались и разошлись в разные стороны. Лукас оказался не таким уж и плохим парнем, как Йон всегда о нем думал. Конечно, его отношение к слугам не вызывало одобрения. Но все-таки это была не его вина. Это было следствием его воспитания. А ещё влиянием общества, в котором он вырос. Наверняка после всего случившегося за последние недели Лукас уже пересмотрел свои взгляды на мир. И раз он смог признать официанта управляющим, другом и кузеном, то перестанет считать других слуг мебелью или предметами декора, а будет видеть в них таких же людей, как и он сам. По крайней мере, Йон в это верил.

Думая об этом, Йон шел в кабинет, но прямо у порога его остановила Альба и заставила вылезти из-под купола своих мыслей.

– Я вижу, ты подружился с моим братом, – констатировала она. – О чем болтали?

– Да так, о всяких мелочах.

– Я рада, что вы нашли общий язык.

Йон улыбнулся, Альба улыбнулась ему в ответ. А после наступило неловкое молчание, которое отчего-то заставило их обоих почувствовать себя очень глупо.

– А как там Адель? – поинтересовался Йон. После казни доньи Канделарии француженка редко выходила из своей комнаты, предпочитая сидеть в номере в обнимку с дневником.

– Она пишет. За несколько дней написала уже четверть новой книги. Говорит, что эта книга будет про наш отель. Причём, это будет детектив, что для неё очень необычно, ведь она предпочитает больше приключения.

– То есть она пишет о нас? – удивился Йон.

– Я читала начало. Да, там есть все мы, но имена наши она изменила.

– Интересно, какое имя она придумала для меня?

– Не поверишь, – усмехнулась Альба. – Это имя, которым ты представился мне в тот день, когда я вернулась в отель.

– Я уже и не помню, – задумался молодой человек. – Я ведь ляпнул первое, что пришло в голову.

– Сауль Альманса. Она, видимо, запомнила это, когда я рассказала о нашей первой встрече после стольких лет разлуки. И теперь тебя в книге зовут так.

В памяти Йона тут же всплыли события того дня. Тогда все было хорошо, хоть ему так и не казалось из-за выдуманных проблем. Вот бы вернуться назад и не помнить ни об убийствах, ни о покушениях, ни о казнях. Раньше Йон завидовал высшему обществу и в глубине души всегда мечтал стать таким же богатым, как они. Мечты, оказывается, могут сбываться. Он стал не просто богатым. Он стал одним из богатейших людей провинции, а может, и всей страны. Вот только цена за это оказалась слишком высока – жизни близких людей. Определенно, это того не стоило, ведь никакие богатства не могут быть ценнее жизни.

– А как там зовут тебя? – спросил Йон, чтобы отвлечься от воспоминаний.

– Эсмеральда. Как у Гюго.

– Что? – не понял он.

– Ты, вероятно, не читал. Я дам тебе эту книгу. Клянусь, её стоит прочесть.

– А что за книга?

– «Собор Парижской Богоматери». Пару лет назад по этой книге сняли фильм «Эсмеральда» 3. Я его не видела, но Адель видела. Сказала, что его стоит посмотреть. Не знаю, увижу ли я его когда-нибудь, но очень хотела бы.

– И я бы не отказался его посмотреть. Никогда не видел фильмов, – сказал Йон. Он, конечно, знал о существовании кинематографического аппарата, с помощью которого создавались движущиеся картинки. Но вживую его не видел, как не видел и сами эти движущиеся картинки.

– Все ещё впереди, – произнесла Альба. – Может, мы даже съездим в Париж и посмотрим этот фильм на его родине.

– Да, – задумчиво протянул Йон. – Всегда мечтал увидеть что-то помимо стен этого отеля. И как раз хотел выучить французский. Когда все уляжется, займусь самообразованием, чтобы в Париже не сесть в лужу.

– Если хочешь, то я могла бы помочь тебе с французским.

– Было бы здорово, – отозвался Йон и хотел добавить что-то ещё, но их разговор был бесцеремонно прерван.

– Сеньор! – это воскликнул новый администратор Густаво, который на всех парах подлетел к Йону. Выглядел он очень взволнованным, и его волнение передалось управляющему.

– Что случилось?

– Я отправился положить драгоценности одной сеньоры в хранилище, и увидел, что один из сейфов семьи Гарсиа сломан.

– Что?! – воскликнула Альба. – Чей это сейф?

– Сейф дона Йона.

– Черт побери, – выругался Йон и понесся в хранилище, которое располагалось в комнатке за стойкой регистрации.

Альба кинулась следом. Густаво решил не отставать. Когда они оказались перед сейфом Йона, то увидели, что замок сильно сломан, словно кто-то долго долбил по нему чем-то металлическим, вроде кочерги. Но, несмотря на это, дверца так и не была открыта, так что за содержимое можно было не переживать.