Черил Холт - Под маской скромности
– Прошу вас, мисс Дюбуа, – увещевал ее один из мужчин, – совсем ни к чему оскорблять миссис Маршалл.
– Когда меня освободят, я не буду ее оскорблять. Я ее убью!
– Интересное желание, мисс Дюбуа, – заметила Маршалл, – но вам не следует рассчитывать на скорое освобождение. Эти драгоценности невероятно дорого стоят, так что вас, вполне вероятно, отправят на каторгу, в колонии, а то и вовсе повесят. С этой ситуацией очень коротко знаком мой муж. Он мог бы рассказать вам об этом абсолютно все.
– Где Ник? – взвилась Сюзетт. – Я должна поговорить с ним!
– С Ником? – злобно фыркнула Маршалл. – Боюсь, это невозможно. Разве вам никто не сообщил? Он окончательно рехнулся.
Сюзетт вцепилась в нее.
– Что вы сказали?
– Ники сошел с ума, и братец поместил его в Бедлам.
– Я вам не верю! – отчаянно закричала Сюзетт.
– Это правда, а все полномочия передали мне. Теперь я – опекун Ники, так что вам не следует рассчитывать на то, что вы когда-нибудь снова его увидите. – Лидия махнула рукой в сторону двери: – Уведите ее.
Мужчины выволокли Сюзетт из комнаты, и, хотя она громко звала на помощь, а коллеги с ужасом таращили на нее глаза, никто не посмел ей помочь. Сюзетт дотащили до переулка и беспрепятственно затолкали в карету. Со связанными руками актриса не смогла удержать равновесия и с грохотом упала на пол. Захлопнулась дверь, кучер дернул вожжи, кони рванули вперед, и Сюзетт поглотила оживленная улица. Девушка исчезла так легко и быстро, словно ее никогда и не существовало.
– Тебя не пригласят на рождественский обед, – гнусно захихикала Лидия.
Николас перестал жевать и злобно уставился на нее. Прожив с ней восемнадцать мучительных дней, он так и не научился полностью ее игнорировать. Она сумасшедшая – Николас был вынужден признать это, – и степень ее безумия потрясала. Она входила в его спальню в любое время, будила его и приказывала выполнять супружеский долг. От страха и ненависти он чувствовал себя больным.
Нужно без промедления бежать, но денег нет, и уже понятно, что брачного содержания он не получит.
Лидия обвела его вокруг пальца, но Николас никак не мог сообразить, как это произошло. Он так хотел поскорее выйти из сумасшедшего дома, что подписал брачный контракт, не читая. Он доверился Алексу – тот не дал бы своего согласия на то, чтобы всеми брошенный Ник стал полностью зависеть от Лидии. Знал ли об этом Алекс? Или Лидия и его обманула? Ник считал ее способной на все, что угодно, ему приходилось постоянно быть настороже, и напряжение становилось невыносимым. Он пытался бежать, но в тот единственный раз, когда он добрался до конюшни и потребовал коня, грум ему отказал. А потом дерзкий мальчишка все рассказал Лидии, и прежде чем Николас успел что-то сделать, его заперли в комнате, как нашкодившего ребенка.
– Что за чушь ты несешь? – Ник посмотрел на Лидию.
– Ребекка сбежала и вышла замуж за мистера Джеймса Дрейка. Ты ведь его помнишь, верно? Это брат Эллен Дрейк, человек, чью жизнь ты сломал.
Николас пришел в ужас. Да неужели эти Дрейки будут изводить его до самой смерти? Почему проклятый уголовник не остался в Австралии, где ему самое место? Нет, он разгуливает по всей Англии! Женился на той, кто выше его по происхождению! Щеголяет своей свободой! Если бы Ник продумал все более тщательно, парня бы давно повесили, и никаких неприятностей не произошло бы.
– Они переехали в твое имение, – добавила Лидия. – В то самое, которое ты получил, потому что на этом настояла твоя любимая мамочка. Как оно называется? Нью-Хейвен?
– Да я гроша ломаного не дам за эту жалкую ферму!
Николас не мог дать ей догадаться, как много значила для него эта собственность. Лидия была склонна к жестокости, и если только поймет, что ему нравилось быть владельцем фермы, она из него душу вынет.
– В общем, я говорила, что тебе не стоит рассчитывать на визит к ним на праздники.
– Я и не собирался ехать.
– Итак, Ники…
– Меня зовут Николас!
– Итак, Ники, узнав о твоей грязной проделке с мистером Дрейком, я решила, что будет очень благоразумно, если я побольше разузнаю о человеке, за которого вышла замуж, и начала копаться в твоей биографии.
– Да?
– Ты просто не поверишь, сколько всего я выяснила!
– Неужели? – Николасу стоило большого труда изобразить скуку.
– Но еще много чего осталось.
– И ты рассказываешь мне об этом, потому что…
– Никаких причин. – Лидия пожала плечами. – Я просто нахожу очень любопытным, что люди хранят подробные, тщательные записи о самых банальных событиях. Ты знал об этом?
– Нет.
– Я купила крайне занимательную информацию.
Николас внимательно всматривался в лицо Лидии, мечтая вскрыть ее череп и посмотреть, что прячется в этой хитрой голове. Если б у него были силы, если бы он как следует восстановился, он бы избивал ее, пока она полностью не подчинится ему. Впрочем, на это будет достаточно времени потом. Интересно, трудно ли будет убить ее, пока она спит? Они женаты всего лишь несколько недель. Сойдет ли ему это с рук? Или же он мгновенно станет подозреваемым?
– Ты что, угрожаешь мне, Лидия?
– Я? Угрожаю тебе? – Она приняла совершенно невинный вид. – Конечно, нет. Я просто сообщаю, что все свидетельства собраны и хранятся у моего адвоката. Для сохранности. Вдруг со мной произойдет несчастный случай? Я подумала, лучше, если ты будешь знать, где все это находится.
Сука! Господи! Он никогда от нее не избавится. Она могла бы с таким же успехом раздобыть веревку и накинуть петлю ему на шею. Самолично!
Лидия снова принялась за завтрак, читая лондонскую газету, и вдруг поцокала языком.
– Ты помнишь ту актрису, которой помогал? Ты представлял мне ее, когда мы были в Лондоне. Ее, кажется, звали, Сюзетт Дюбуа?
Сердце Николаса ушло в пятки.
– Я знаком с мисс Дюбуа. И что?
Глядя на него холодным, убийственным взглядом, Лидия подтолкнула к нему газету.
– Тут про нее написано. Ее арестовали. Ого… вытащили из театра в путах! Интересно, что она натворила?
Николас заставил себя сохранять спокойствие и сосредоточиться на газетных строчках. Газета была трехнедельной давности, значит, правовая система давно поглотила Сюзетт. Она может быть где угодно. Выпоротая, умирающая от голода в тюрьме Ньюгейт. На судне, плывущем в Австралию. Она вообще могла быть повешена!
Николас медленно поднял глаза на Лидию. Она наблюдала за ним поверх ободка своей чашки с коварной улыбкой на губах, и он знал – знал! – что это ее работа, ее месть Сюзетт.
Его охватила ярость такой силы, какой он еще никогда не испытывал. Ему страстно хотелось вцепиться Лидии в глотку и сжимать пальцы до тех пор, пока она не начнет задыхаться и умолять о милосердии. И он сделает это. Сразу же, как только придумает, как осуществить это и не попасться.
