Мэрилайл Роджерс - Неразгаданные сердца
У Гилфрея отнялся язык. В это время на крепость налетел порыв ветра, ворвавшийся в ворота с ураганной силой. Казалось, он разметал все на своем пути, расчистив путь к кучке людей у подножия деревянной лестницы.
Можно было подумать, что тот же ветер принес в крепость отряд всадников, неожиданно показавшийся у распахнутых ворот. Гилфрей сразу выделил одного, ехавшего впереди с гербом Таррента на щите. Но и без этого опознавательного знака ошибиться было бы невозможно: в Дунгельд прибыл прославленный Ледяной Воин.
— Смотри, вот и они, — шепнул Гален, сжимая руку Амисии под взглядом отца. — Но если бы не ты, спасать меня было бы уже поздно.
У Амисии перехватило дыхание, когда она со всей отчетливостью осознала, что ее любимый был на волосок от верной смерти. Гален почувствовал ее волнение и заговорил так, чтобы слышала она одна:
— Ты сохранила мне жизнь, призвав на помощь Карла и Уилла. — Под его ласковым взглядом потемневшие глаза Амисии снова засветились мягким медвяным блеском. — Я у тебя в неоплатном долгу. — Невзирая на любопытство толпы и даже на приближение воинов, Гален наградил Амисию страстным поцелуем, которому она не могла, да и не хотела противиться.
— Этому не бывать! — Гилфрей со всего размаху хлопнул ладонью по гладкой деревянной ступеньке, чтобы только напомнить о себе всем присутствующим. — Я не склоню головы перед знаменами Таррента! — От слепой ярости у барона помутился рассудок: разве мог он подкрепить свой воинственный клич ратным делом? Ему оставалось лишь метать злобные взгляды то на предводителя отряда, то на Галена с Уиллом.
— При чем тут знамена Таррента? — равнодушно спросил Гален, отпуская от себя Амисию.
До сих пор Гилфрей не удосужился повнимательнее всмотреться в лица вооруженных людей, которые повергли его ниц. Только теперь до него дошло, что это были — все, как один, — крестьяне из деревушки Брейстон.
— Над тобой одержали верх жители Райборна, которых ты довел до крайности. Точно так же растерял свою власть и твой король: его губит непомерная алчность и гордыня.
Гилфрею нечего было возразить. Он отвернулся от Галена и оказался лицом к лицу с тремя всадниками, которые спешились и приближались к нему. Первым, кого он узнал, был… Фаррольд. Фаррольд! Стало быть, его отпрыска втянули в эту подлую смуту!
— Презренный выродок! — обрушился Гилфрей на сына. — С этой минуты ты лишен наследства. Подыхай в нищете! Никто не возьмет к себе на службу рыцаря, который предал родного отца. — Вся желчь барона выплеснулась на Фаррольда потоками брани. — Тупая башка! Кретин! А ведь мог бы стать основателем династии, прославить свой род. Мог бы по праву взять в свои руки все поместье Райборн!
— Ошибаешься, у него нет такого права, — негромко, но твердо возразил молодой рыцарь, выступая вперед. Он снял шлем, затем стянул с головы подшлемник и тряхнул густыми каштановыми волосами. — По закону поместье принадлежит мне.
Леди Сибилла, которая стойко переносила все испытания последних дней и лишь истово молилась у себя в опочивальне, едва не лишилась чувств. Хорошо, что Анна вовремя успела ее подхватить; Амисия тоже бросилась на помощь.
— Сгинь, нечистая сила! — задохнулся Гилфрей. — Ведь ты убит. Мертвецы не поднимаются из земли!
— На сей раз по-твоему не вышло, — отозвался молодой рыцарь. — Ты убил моего отца, это верно, однако до меня твои руки не дотянулись.
Сибилла судорожно вздохнула. Все происходящее казалось ей призрачным видением. Рыцарь, склонив голову набок, приблизился к ней:
— Матушка?
Сибилла оторопела. Ей на выручку опять пришла Анна:
— Не сомневайся, Сибилла, этот юноша — твой сын, брат-близнец Амисии. Мэг унесла его новорожденным младенцем прямо из колыбели и бросила в лесу на верную смерть. — Даже теперь, спустя много лет, Анна с содроганием вспоминала тот жуткий час.
Во дворе снова воцарилась полная тишина. Все обратились в слух, жадно ловя каждое слово.
— Из окна твоей спальни я увидела, как Мэг уносит младенца, и тут же послала следом за ней Джаспера. Он подобрал ребенка и отвез его к другу Конэла, графу Тарренту.
Из горла барона вырвался надтреснутый вопль. Сэр Джаспер вместе с Эдгаром подхватили Гилфрея под мышки и без всяких церемоний оттащили в сторону, освободив место для тех, кого так давно ожидали в замке.
— Мы пестовали его, как родного сына, — впервые заговорил граф; он стоял позади своего воспитанника, положив руку ему на плечо. — Из него получился доблестный рыцарь: Конэл мог бы им гордиться.
Сибилла безмолвно переводила взгляд с забытого, но такого знакомого лица старинного друга на другое знакомое лицо — точный портрет ее покойного мужа в молодости. По ее щекам стекали слезы. Она усердно молилась за свою дочь — и свершилось чудо: Амисия осталась цела и невредима, да впридачу обвенчалась с достойнейшим человеком. Но чтобы ожил Конэл — об этом она не смела и помыслить!
— Конэл? — трепетно прошептала она, тронув кончиками пальцев встрепанные подшлемником каштановые волосы.
— Тирнэн, матушка. — Его ответ прозвучал не менее взволнованно: он всю жизнь ждал этой минуты.
— Тирнэн… Это второе имя твоего отца. Прекрасный выбор.
Сквозь счастливые слезы Сибилла улыбнулась графу Гаррику: он заменил отца ее сыну, а она некогда приняла в свой дом наследника Таррента. Эти двойные узы связывали их семьи не менее прочно, чем дружба и брачный союз.
— Мы остереглись давать ему редкое имя, чтобы не возбудить подозрений Гилфрея, — негромко пояснил граф Гаррик, сокрушенно покачивая заметно поседевшей головой. — Прослышав о гибели Конэла, мы с Нессой собрались в Райборн, чтобы разделить твою скорбь, но тебя слишком поспешно обвенчали, а вскоре к нам привезли младенца. Мы боялись оставить его без присмотра.
— Когда я оказался в этих краях, — вступил в разговор Гален, — мне не сразу стало ясно, что здесь происходит. В гарнизоне почти не осталось воинов. — Он рассказал, как ему удалось воплотить свой план. — Настала пора восстановить справедливость. Люди Райборна заслуживают лучшей участи.
По толпе пронесся одобрительный гул.
— А теперь, с вашего позволения, матушка, — произнес Тирнэн, возвышая голос, чтобы всем было слышно, — я собираюсь заявить о своих законных правах на это поместье. Даже король Иоанн не сможет отрицать, что оно принадлежит мне по праву рождения.
Толпа разразилась приветственными возгласами. Поднялся невообразимый радостный гвалт. Среди всеобщего ликования Анна знаком попросила Уилла о помощи, и они, взяв под руки леди Сибиллу, проводили ее в опочивальню. Вынужденный пост и тягостные треволнения последних дней совсем подорвали ее силы.
