Розалин Уэст - Сердце женщины
– Всем стоять на месте! Приготовиться к сдаче!
«Восторг» быстро пришвартовался к своей покорной добыче. Безоружная команда «Галантного» напряженно ждала, когда крюки и перекидные мостки соединят суда. Первый появившийся с той стороны человек был встречен радостным криком Элизы:
– Нейт! О, и ты, Уильям?..
За хмурым капитаном «Восторга» следовал, пошатываясь, позеленевший от морской болезни Уильям Монтгомери.
Жан Люк сделал шаг вперед и протянул капитану Парришу свою саблю.
– Я отдаю себя, свою команду и корабль на вашу милость, сэр.
Нейт нахмурился и посмотрел на свою сестру. Заметив следы побоев на ее лице, он снова повернулся к Люку, и в глазах вспыхнул дьявольский огонь. Проигнорировав протянутую ему саблю, Нейт, наставив на него свой пистолет, проговорил:
– Я заберу ваш корабль, сэр, и вашу черную душу. В следующее мгновение прогремел выстрел.
Глава 29
Этот жуткий грохот еще долго звучал в ушах Люка, и временами ему казалось, что он не стихнет никогда.
Очнувшись, Люк увидел незнакомую комнату: в которой находились его противники – оба молча смотрели на него.
Пуля Нейта оставила лишь царапину на его лбу: очевидно, Парриш слишком нервничал, поэтому рука у него дрогнула. Однако голова болела ужасно, и Люк с трудом удерживался от стона.
Осмотревшись, он увидел Элизу; она стояла неподалеку, бледная и встревоженная, а Уильям Монтгомери держал ее за руку. Позади них лежала на диване Филомена.
– Итак, – произнес наконец Нейт Парриш, – моя сестра всячески оправдывает тебя, француз. А что ты сам скажешь?
Люк с трудом поднялся. Голова у него кружилась, колени подгибались, но он не мог лежать в присутствии своих врагов.
– Я всегда руководствовался своей честью, месье. Мне не в чем оправдываться.
– Вы хотите сказать, что всегда действовали в соответствии с кодексом чести? А как же похищение?..
Люк вскинул подбородок и с вызовом проговорил:
– Меня вынудили.
Элиза сделала шаг вперед:
– Люк…
Нейт поднял руку, заставив ее замолчать.
– Черная Душа… Это имя хорошо известно на море. Я всегда полагал, что вы – честный и отважный капитан. И я не мог подумать, что такой человек, как вы, станет похищать беспомощных женщин, чтобы получить за них выкуп.
Люк пожал плечами и с невозмутимым видом проговорил:
– Месье Монтгомери должен был выплатить мне крупную сумму за мои услуги, а он предал меня, и я хотел только напомнить ему о долге; Я не пират. Я действовал по его поручению, зная, что у него имеется соответствующее каперское свидетельство. Из-за его лжи я был несправедливо осужден и брошен в тюрьму.
– И решили отомстить, захватив его дочь и мою сестру? – В голосе Нейта звучало холодное презрение.
– Нет. Это была не месть. Я хотел только получить свои деньги. Ничего другого мне не нужно.
– Значит, вы не… причинили никакого вреда этим леди?
Люк бросил взгляд на Элизу.
– Нет, не причинил.
– Зачем ты все это слушаешь, Нейт?! – закричал Джастин Монтгомери. – У этого человека ужасная репутация… Все, что он говорит, – гнусная ложь.
– Нет, это вы лжете! – в ярости крикнула Элиза.
– Твоя дорогая сестра, очевидно, переутомилась от пережитых волнений.
– Не пытайтесь меня успокоить, сэр, – сказала Элиза. – Кстати, насколько я помню, во время нашей последней встречи вы назвали меня шлюхой и грозили повесить.
– Нет-нет, Элиза, ты ошибаешься…
Суровый взгляд Нейта заставил торговца умолкнуть.
– И сколько вам должен мистер Монтгомери?
– Он знает сумму. Пятьдесят процентов за захват судна «Британия». Он заключил сделку с моим первым помощником, а потом они решили предать меня.
– Нейт, – снова заговорил Монтгомери, – ты же знаешь меня…
– Да, знаю, – перебил Парриш. – Прекрасно знаю, Джастин. И знаю, что в мое отсутствие ты захватил все имущество моей семьи, а Элизу забрал в унизительное рабство. И теперь ты полагаешь, что я поверю тебе?
Монтгомери стиснул зубы.
– У вас нет оснований обвинять меня, сэр.
– Тем не менее, ты виноват, разве не так? – Все были поражены, услышав голос Филомены. – Отец, твоя жадность и твое честолюбие довели тебя до того, что ты перестал гнушаться самых подлых средств для достижения своей цели. Ты растоптал своих соседей, своих друзей, невесту своего сына, свою дочь… Что ты за человек, отец? Я была все время унижена, подчиняясь твоей воле. Ты в большей степени пират, чем этот человек. Потому что ради денег ты готов пожертвовать даже своими близкими.
Слова Филомены ошеломили Джастина Монтгомери. Его губы задрожали, и он пробормотал:
– Я думал, что потерял тебя, моя милая Мена…
– Ты действительно потерял меня, отец. Когда отправил подальше, игнорируя мои желания. Когда отказался признать моего Джонатана достойным женихом и обрек меня на невыносимую жизнь в нужде. Но я не вернулась к тебе, так как люблю моего мужа. А теперь ты рискуешь потерять Уильяма. Потому что унизил Элизу. Впрочем, в этом я тоже виновата. Прости меня, Элиза.
Элиза подошла к своей новой подруге и обняла ее. Монтгомери вздохнул и проговорил:
– Что ж, если так, я все исправлю. Я сделаю Джонатана своим компаньоном, а Элизу обвенчаю с моим сыном.
Филомена холодно посмотрела на него:
– Сначала ты должен обсудить кое-что с моим мужем. В нашей семье он принимает решения.
Поскольку Монтгомери не знал, какой же женщиной стала его дочь, он был уверен, что сможет усмирить ее со временем. А сейчас он решил ответить на более серьезное обвинение:
– Я действительно поступил нечестно с твоей семьей, Нейт, и прошу за это прощения.
Нейт прищурился – он не доверял торговцу.
– Дела убедительнее, чем пустые слова, Джастин. Полагаю, ты продемонстрируешь, что тебе можно верить, заплатив долг капитану Готье и публично признавшись, что обвинения, выдвинутые против него, были ложными. Так как же? Ты согласен?
Монтгомери медлил с ответом. Ведь он считал Жана Люка своим злейшим врагом. Однако он прекрасно понимал: в случае отказа Нейт Парриш может опозорить его, и это последнее обстоятельство определило выбор.
– Я доставлю деньги на ваш корабль, капитан Готье. Вместе с письмом из магистрата, которое полностью реабилитирует вас.
Нейт повернулся к Жану Люку:
– Вы удовлетворены, сэр? Этого достаточно?
Однако Люк в данный момент не думал ни о деньгах, ни о реабилитации. Он мучительно переживал, видя Элизу Парриш рядом с Уильямом Монтгомери. И этот Уильям… Он обнимал Элизу за плечи, точно свою невесту! Что ж, наверное, ей хотелось вернуться к любящему жениху, вернуться к прежней жизни. Хотелось забыть все ужасы, унижения и страдания, которые она перенесла из-за него, из-за Люка.
