Ханна Хауэлл - В плену у миледи
— Ты сделаешь меня старухой раньше времени. — Сорча улыбнулась девочке.
— Прости, я не хотела тебя испугать. Но я с тобой согласна, Дугал порой ведет себя очень глупо. Возможно, ему наплевать на твои чувства, но он по крайней мере должен понимать, какой это был бы выгодный для нас брак. Ведь у Руари Керра полно денег и земли.
— Да, верно. Не каждая девушка из нашего клана может найти себе такого мужа.
— Конечно, не каждая. Такой мужчина, как Керр, поможет нам выбраться из бедности.
— Но Дугал не изменит своего решения, — пробурчала Сорча. — Знаешь, я не помню, чтобы Дугал когда-либо проявлял такую же решительность, как сейчас. Конечно, хорошо, что он научился быть сильным. Жаль только, что это качество пробудилось в нем после столкновения с Руари. Мне никак не удается его переубедить, — добавила Сорча со вздохом.
А Юффи вдруг улыбнулась и сказала:
— Тетя Нейл тоже рада, что он наконец-то начал вести себя как настоящий лэрд. Но ей хочется, чтобы к нему на минутку вернулось его прежнее безрассудство. Тогда у тебя, возможно, появится шанс его переубедить.
— Да, наверное. Но мне кажется, что наш Дугал в конце концов решил стать мужчиной.
— Похоже на то, — кивнула девочка. — Но тебе от этого не лучше.
Тут Сорче вдруг почудилось, что нежный голосок Юфимии прозвучал как-то странно. Она внимательно посмотрела на девочку. В ее огромных голубых глазах появился необычный блеск, который она видела уже не в первый раз. Похоже, что Юфимию посетило какое-то предчувствие, но Сорча боялась ее расспрашивать. Ведь Юффи могла заявить, что для нее и Руари нет надежды.
Но все же искушение было слишком велико, и Сорча наконец спросила:
— У тебя было видение, не так ли?
Девочка пожала плечами:
— Даже не знаю, как это назвать, как объяснить… Словно какой-то голос у меня в голове и в сердце говорит, что случится в будущем и как нужно себя вести.
— И ты получила одно из таких… хм… сообщений?
— Думаю, что да. Но видишь ли, я до сих пор не совсем понимаю, что со мной происходит и что именно я испытываю в тот момент, когда ко мне это приходит.
— Тогда просто скажи, какие слова ты услышала, а я постараюсь разгадать их значение.
— Слов было совсем немного. Ты должна вернуть силу Руари.
— Какую силу?
— Ну… не знаю. — Юффи снова пожала плечами. — Просто всякий раз, когда я думаю о тебе, о Нейл, о Маргарет и Керрах, эти слова появляются у меня в голове. Слова о том, что ты должна вернуть силу Руари.
Они долго раздумывали над этими словами, но так ничего и не поняли. Юфимия была еще слишком юной, и такие упражнения ее скоро утомили. В конце концов Сорча отправила ее отдыхать. Увы, судьба дала Юффи чрезвычайно ценный дар, но не научила девочку слышать голос более отчетливо и правильно толковать то, что тот ей говорил. Сорча допила свой сидр и решила заняться домашними делами, чтобы отвлечься от мрачных раздумий. Она вышла из замка и направилась к огороду, который следовало прополоть. Пересекая двор, она вдруг подумала: «А если я ничего не сумею придумать, то, может быть, это получится у Руари».
— Руари… — тихо позвал Малькольм, входя в спальню своего лэрда.
Повернув голову, Руари с удивлением посмотрел на своего родственника. Как же Малькольму удавалось проявлять такое спокойствие и прилежно выполнять повседневные дела, когда он, возможно, потерял всякую надежду жениться на Нейл Хей? Руари выпрямился в кресле. Последнее время он только и делал, что сидел у узкого оконного проема, смотрел в сторону Данвера и заливал горе вином, пытаясь довести себя до состояния бесчувственного отупения. Однако это оказалось нелегкой задачей, и Руари понял, что ему нужно как-то отвлечься — даже если для этого придется выслушивать долгие рассуждения Малькольма о том, что надо предпринять, чтобы положить еще немного денег в сундуки Гартмора.
— Садись же. — Руари указал на скамью с другой стороны стола, на котором у него стояли кувшин и кубки. — Может, вина?
— О нет. Я пьянею с одного глотка, а мне нужна ясная голова, — ответил Малькольм, усаживаясь. — Знаешь, кажется, я придумал способ, как нам поженить Битхема и Маргарет.
— Единственный способ поженить их — это уговорить Дугала Хея дать согласие на их союз. А Дугал поклялся, что ни одна девушка из его клана не выйдет замуж за Керра. Ты что, забыл об этом?
— Нет, не забыл. Ведь это касается и меня, причем самым непосредственным образом.
— Да, конечно. Прости меня за резкость. Но если ты об этом помнишь, то почему пришел с такими вопросами?
— Я надеюсь, что моя Нейл или ее сообразительная племянница придумают, как разрешить эту проблему. В конце концов, Дугал приходится им родственником, и они знают его лучше нас. Но я тоже могу кое-что предложить. Только ответь сначала на один вопрос… Скажи, какое было главное возражение против брака Битхема и Маргарет?
— Деньги, разумеется… Их нет ни у него, ни у нее. Нет даже самого убого жилища, где они могли бы поселиться вдвоем.
— Вот именно, — кивнул Малькольм. — Но ты можешь изменить ситуацию. Твой дядя Айвор оставил после себя сторожевую башню, до которой отсюда всего лишь день пути. Башня небольшая, земли к ней прилагается тоже немного, но зато она весьма плодородная. А человек, который за ней присматривает, уже совсем старый, и у него нет детей.
— И наверное, он с радостью согласится уйти на покой, сначала обучив какого-нибудь парня, как присматривать за башней, — подхватил Руари. — Да, это было бы превосходно, Малькольм. Конечно, это немного, но все же вполне достаточно, чтобы порадовать обе семьи и не дать этим влюбленным детям умереть от голода. — Но радость Руари была недолгой, поскольку он тут же вспомнил о самой главной проблеме. Если ее не разрешить, то все их усилия помочь юной паре будут бессмысленными. — Что ж, нам остается лишь надеяться, что ты обрадуешь их этим щедрым подарком до того, как в нем отпадет всякая необходимость.
— Я верю, что так и будет.
Руари очень хотелось верить Малькольму. И очень может быть, что тот действительно, нашел способ помочь юной паре. Что ж, выходит, у Битхема было больше надежд на будущее, чем у него, у Руари. Конечно, он очень рассчитывал на то, что Нейл или Сорча придумают какой-то выход из ситуации. Но что именно они могли придумать? Ему, например, совершенно ничего не приходило в голову. В течение двух недель, с тех пор как у него забрали Сорчу, он только об этом и думал, но раз за разом убеждался в том, что положение у них с Сорчей безвыходное.
Руари уставился на кубок в своей руке. Он знал, что глупо искать ответы в вине, но оно помогало хоть как-то унять боль. К тому же вино помогало уснуть. Руари прекрасно понимал, что был сам виноват в случившемся, что если бы не его проклятая гордость, то Сорча сейчас была бы рядом с ним. Следовательно, винить он должен в первую очередь самого себя. И если не он, Руари, то, возможно, и его кузен был бы сейчас счастлив со своей Нейл.
