Джейн Гуджер - Идеальная жена
— Мистер Хенли, — сказала она так сердечно, как будто он был ее старым другом. — Мистер Оуэн очень рад тому, что вы приехали.
Алекс угрюмо взглянул на миссис Бредли, и ее улыбка тут же погасла.
— Ах, простите меня. Я — миссис Брэдли, сиделка мистера Оуэна.
Алекс кивнул ей.
— Миссис Брэдли, я правильно понял ваши слова? Мистер Оуэн примет меня?
— О да. Он сегодня хорошо себя чувствует, слава Богу.
— Будьте любезны показать мне дорогу, — сказал он со снисходительной вежливостью человека, принадлежащего к высшим слоям общества.
Сиделка либо не поняла, либо была слишком дружелюбной, чтобы обидеться на его холодную вежливость, и щебетала без умолку все время, пока они поднимались по лестнице и шли по коридору к затемненной комнате, где на массивной кровати лежал умирающий старик, в свое время наводивший на мальчишек страх одним лишь взглядом своих стальных серых глаз. Алекс неоднократно испытывал на себе воздействие этого взгляда в качестве наказания за то, что подвергал внука Артура какой-либо, часто воображаемой, опасности. Но сегодня Алекс собирался возложить вину на плечи этого человека. Если бы он не послал то письмо Энн, Генри был бы сейчас жив и готовился бы к свадьбе с единственной женщиной, которую он любил в своей жизни, кроме своей матери.
Алекс подошел вплотную к постели.
— То письмо, которое вы написали Энн Фостер, достигло своей цели, мистер Оуэн, — без предисловий начал Алекс. — Оно опоздало на два года, чтобы помешать ее свадьбе с Генри. Уверен, вам будет приятно узнать, что оно помешало их второй свадьбе.
— О чем вы говорите? — неразборчиво пробормотал Артур Оуэн.
— Генри вышел на яхте в штормовое море, мистер Оуэн, на следующий день после того, как мисс Фостер отвергла его предложение выйти за него замуж из-за того, что прочла ваше письмо. Его яхта была найдена разбитой у острова Провидения. Генри пропал.
Генри пропал. Внезапно Артур погрузился в прошлое, на тринадцать лет назад — он вновь держал в дрожащей руке написанную аккуратным почерком записку своего внука: «Я отправился искать своих родителей».
Артур, за год до этого перенесший апоплексический удар, находился в своем нью-йоркском доме, когда получил эту записку. Через двенадцать часов он уже был в Ньюпорте и, размахивая тростью, как шпагой, организовывал поиски Генри. Отец Алекса, к тому времени уже совершенно пьяный, предложил Артуру помощь в виде большого бокала бренди, который Артур тут же выплеснул прямо в камин. Мистер Хенли очень огорчился тому, что мистер Оуэн испортил такой прекрасный напиток.
Тогда Артур взялся за Алекса и допрашивал его, до смерти путая властными манерами и тиком, исказившим правую сторону лица после инсульта, до тех пор, пока мальчик не расплакался. Артур не хотел так давить на ребенка, но мысль о том, что Генри мог покончить жизнь самоубийством, наполняла его таким ужасом, что он вел себя, как сумасшедший.
Когда рыбак привел измученного и несчастного Генри к дому Хенли, Артур под действием пережитого безумного страха сильно ударил его своей тростью по плечу. Опомнившись, он хотел прижать его к себе и никогда не отпускать, ведь он любил его больше жизни. Но Генри, словно и не почувствовав удара, отвернулся от него и стал подниматься по лестнице в свою комнату. Алекс пошел за ним и, по крайней мере, три раза останавливался на ступеньках, чтобы оглянуться и послать Артуру Оуэну взгляд, наполненный такой очевидной ненавистью, что тот даже удивился.
— Неужели вам нечего сказать? — спросил Алекс.
Артур, наконец, повернулся и посмотрел молодому человеку прямо в глаза.
— Генри не настолько глуп, чтобы убить себя из-за женщины, — произнес он довольно отчетливо. — Несомненно, он направлялся сюда, чтобы покончить со мной. — Он попытался засмеяться, но издаваемые им звуки больше походили на рыдания. — И Господь знает, как бы я этого хотел!
Алекс затряс головой от отвращения.
— Что он вам такого сделал, что вы его так ненавидите?
— Ненавижу Генри? — уставился на Алекса Артур. — Мальчик мой, я люблю его как сына. — Крупные слезы покатились из глаз старика по изборожденным глубокими морщинами щекам.
— Если он жив, если он появится здесь, скажите ему, что я его разыскиваю. Прошу вас, — сказал Алекс, пытаясь не поддаться жалости при виде слез Артура.
Артур закрыл глаза и слабо кивнул, надеясь, что даже в аду нет места для одиночества, какое он чувствует сейчас.
Глава XXII
«Ньюпортский стальной барон Генри Джеймс Оуэн, один из самых богатых людей в нашей стране, пропал после шторма, разразившегося в ночь с субботы на воскресенье. Предполагают, что он погиб».
Генри, сидевший в переполненном ресторане отеля «Торндайк» за чашкой кофе, дойдя до этой фразы, поперхнулся и закашлялся.
— С вами все в порядке, сэр? — спросил быстро подскочивший к нему официант и похлопал его по спине.
— Оказывается, — выдохнул Генри, — что я, скорее всего, мертв.
Официант отступил на шаг.
— Прошу прощения, сэр?
Генри кивнул головой, отпуская официанта.
— Со мной все в порядке. — Он ухмыльнулся кривой усмешкой, пробежал глазами статью, перечитывая подробности своей предполагаемой кончины. Генри нахмурился, прочитав, что его маленькая яхта сильно повреждена. Проклятье, потерять такое хорошее судно! Но когда он дошёл до места; где говорилось, что поводом для статьи послужила бурная розыскная деятельность Александра Хенли, он снова чуть не поперхнулся.
— Вот идиот, — ласково прошептал он.
Он не сомневался, что Алекс уже заставил весь Ньюпорт надеть черные повязки[3] и вывесить траурные венки на дверях домов. Ему тут же пришла в голову мысль об Энн: как она восприняла это известие? Не то, чтобы это имело значение, но ему хотелось, чтобы она хоть немного опечалилась по поводу его безвременной кончины. С оттенком мазохизма он вообразил себе, как она радостно сообщает Беатрис, что он, в конце концов, получил то, что заслужил. Вот она поднимает бокал шампанского, предлагая всем остальным присоединиться к ее тосту в честь его смерти. «А, вдруг, — подумал он, — она разразится слезами и, потеряв голову от горя, пойдет на берег и бросится в море, чтобы соединиться со своим любимым в его подводной могиле…» Нет, вряд ли события будут развиваться по этому сценарию, ведь всего три дня назад она объявила, что не любит его.
Генри оперся подбородком на скрещенные руки и задумался над тем, сколько ему следует подождать с опровержением собственной смерти. Жестоко, конечно, продлевать страдания Алекса, но это послужит ему наказанием за то, что поднял тревогу и объявил его погибшим только потому, что яхта была, найдена разбитой. Надо думать, Алекс решил, что отказ Энн поверг Генри в такое отчаяние, что он вышел в штормовое море с намерением покончить жизнь самоубийством. Генри знал, из-за чего Алекс мог так запаниковать, но ему и в голову не приходило, что Алекс мог до сих пор относиться к нему, как к несчастному ребенку, отправившемуся во время урагана на поиски своих погибших родителей.
