Кристи Келли - Власть судьбы
Софи очень хотелось верить в то, что Николас догадался составить завещание, в котором передавал опекунство над Эммой кому угодно, только не своему отцу. И вновь подумала о том, что, если бы она не сглупила и не уехала из Лондона и от него, Николаса, ничего этого могло и не случиться, и они могли быть счастливы.
Не надо было так безрассудно доверять своей интуиции! В сердце своем Софи знала всегда, что Николас — ее мужчина. Почему она так боялась прислушаться к голосу разума? Почему позволила страху перед общественным мнением диктовать ей самые важные решения, от которых напрямую зависела ее жизнь?
Сколько бы ему ни осталось прожить — пару недель или полвека, — она должна была остаться с ним и радоваться каждому мгновению, что выпало им быть вместе.
А сейчас Софи не знала, оставила ли ей судьба хоть один шанс.
— Эмма, нам нужно уйти и дать возможность мисс Софи заняться лечением, — сказала миссис Гриффон, войдя и комнату с тазом прохладной воды.
— Но я не хочу, — закапризничала девочка.
— Ты должна пойти со своей гувернанткой, — сказала Софи и вновь обняла Эмму. — Я дам тебе знать, если состояние папы изменится.
Девочка нехотя отстранилась и, посмотрев на нее снизу вверх, пробормотала:
— Я буду ждать.
Миссис Гриффон вывела ее из комнаты. Софи внимательно посмотрела на Николаса, намочила салфетку и положила влажную ткань ему на лоб. Тот что-то прошептал, но она не смогла разобрать слов.
Девушка присела на кровать и погладила его по щеке, шершавой из-за отросшей за сутки щетины.
— О, Николас, сможешь ли ты когда-нибудь простить мне мое безрассудство?
Он тихо застонал, но ничего не сказал.
— Я должна была прислушаться к твоим словам. Ты не боялся сплетен, был готов рисковать своей репутацией ради меня, хотел на мне жениться… на мне, побочной дочери графа, который даже не захотел меня признавать.
Горячие слезы катились по ее щекам. Она не сводила глаз с его красивого лица.
— Мне так жаль, Николас.
Он непременно должен выздороветь. Она должна была признаться во всем, так много нужно ему сказать. И если Николас все еще хочет на ней жениться, она скажет ему «да» без колебаний.
А что, если она ему не нужна? Если он и думать о ней забыл?
Но что толку размышлять об этом сейчас. Вначале он должен выздороветь. А уж потом она будет расхлебывать последствия собственных поступков.
— Дорогая, может, будет лучше, если ты нам позволишь ухаживать за лордом Энкрофтом? — прошептала миссис Гриффон.
Софи обернулась и увидела, что Доминик и ее бывшая гувернантка стоят на пороге. Они смотрели на нее с сочувствием.
— Я должна остаться с ним.
Доминик покачал головой:
— Я не могу вам этого позволить, мисс Рейнар. Вы рискуете собственной жизнью и жизнью ребенка.
Софи, нахмурившись, взглянула на миссис Гриффон:
— Это вы ему сказали?
Мужчина рассмеялся:
— Вовсе нет. Это и так видно. Могу лишь предполагать, что будущий малыш от Николаса.
Софи кивнула. Она понимала, что эти хорошие люди желают ей только добра, но, как бы ни была она благодарна им за заботу, не могла покинуть Николаса, зная о том, что тот приехал в Венецию ради нее.
— Понимаю, что мне следует уйти, но не могу. Я кое-что смыслю в медицине, и, судя по тому, что вы мне рассказали, эта болезнь не из тех, что долго не излечиваются.
— И, тем не менее, хочу вам напомнить, что вы подвергаете опасности жизнь ребенка.
— Я не могу покинуть его… вновь. — Последнее слово Софи произнесла едва слышным шепотом.
— Вы даже не представляете, как он на меня разозлится, если вы заболеете. — Доминик окинул взглядом Николаса, а потом с усмешкой махнул рукой. — Так и быть! Делайте то, что считаете нужным. Я хочу, чтобы мой друг был здоров.
— И я тоже.
— Вам что-нибудь еще нужно?
— Нет, благодарю. У меня все есть.
Доминик и миссис Гриффон ушли, оставив ее наедине с любимым. Софи намочила салфетку прохладной водой и положив ее на лоб Николаса, придвинула стул к его кровати и села рядом с ним.
В тишине лучше думалось. Софи размышляла: почему так глупо вела себя? Теперь, увидев его вновь, она осознала, как сильно любила его. Девушка, взяла его руку, поднесла к своей щеке и потерлась о его шершавую ладонь.
Софи не хотела думать о том, что может его потерять. Только не сейчас, когда вновь обрела его. Господь не мог так жестоко обойтись с ней.
Николас на мгновение открыл глаза.
— Софи? — пробормотал он.
Она наклонилась над ним и улыбнулась.
— Да, Николас, я здесь.
— Хорошо, — прошептал он, закрыл глаза и снова уснул.
По крайней мере, теперь любимый знал, что она была тут, рядом с ним.
Когда село солнце, Софи через силу поужинала вместе с Домиником и миссис Гриффон. Эмма отнесла поднос с едой в спальню отца.
— Вы будете спать в моей кровати сегодня, — объявил Доминик.
Миссис Гриффон округлила глаза.
Тот махнул рукой.
— Не в этом смысле. Я посижу с Николасом ночью, пока мисс Рейнар отдохнет. Он снесет мне голову, если я позволю ей, просидеть всю ночь рядом с ним, не сомкнув глаз.
— Вы правы, — с облегчением вздохнула гувернантка.
— Спасибо. — Софи понимала, что спорить с ними бессмысленно. Она с трудом подавила зевок. Зная, что Доминик дежурит у постели друга, она могла спать спокойно.
Николас зажмурился от яркого солнечного света.
— С возвращением!
Он открыл глаза и увидел Доминика у окна.
— Как долго я пролежал в кровати?
— Всего лишь сутки.
— Ничего себе! — Почему он ничего не помнил? — И все это время я проспал?
Приятель подошел к постели и ухмыльнулся.
— Должно быть, я забыл сказать врачу, чтобы он не давал тебе опийной настойки.
— Так я и поверил, — язвительно протянул Николас. — Черт, Доминик, я слишком хорошо тебя знаю. Ты сделал это намеренно, не отпирайся!
— Только так я мог заставить тебя отдохнуть. Если бы врач не дал тебе снотворного, ты бы попытался увидеться с мисс Рейнар еще вчера. И тогда действительно мог бы слечь надолго.
Николас нахмурился. Он отчетливо помнил, что Софи была здесь, возле его кровати. Но этого просто не могло быть! Должно быть, он сошел с ума. Она даже не знала о том, что он здесь, в Венеции.
— Пожалуй, ты прав, Доминик.
— Так как ты себя чувствуешь?
— Отвратительно. И что ты за хозяин, если не предлагаешь своему гостю с утра подкрепиться?
Тот от души рассмеялся.
— Думаю, что могу устроить для тебя завтрак. Так мне пригласить Лейна?
Николас потер свою шершавую щеку.
