Жаклин Брискин - Все и немного больше
Типпи справилась с тест-таблицей, измерила стороны треугольника между ртом, линией волос и левой ноздрей и изобразила черную родинку на щеке Мэрилин.
Четвертый конверт сильно отличался от всех предыдущих.
Должно быть, его принесли прямо в студию, потому что на нем отсутствовала марка и крупными печатными буквами было написано: «миссис Джошуа Ферно». Мало кто из поклонников называл ее этим именем.
Типпи начала приклеивать ей пушистые ресницы. Мэрилин прикрыла глаза и с трудом прочитала: «Мэрилин, если хочешь увидеть меня, я буду у главного входа».
Подписи не было.
Листок выскользнул из ее пальцев. Кому нужна подпись, если этот крупный, корявый почерк навеки отпечатался у нее в сердце?
— Мэрилин, что с вами? Мэрилин, вам плохо? Мэрилин…
Голос Типпи доносился издалека, словно жужжание настойчивого москита.
— Господи! Руди, она теряет сознание!.. Ну откуда мне было знать? Гарри! Да вызови же этого проклятого доктора!
Мэрилин слегка закашлялась. В нос ударил запах нашатырного спирта.
Голова у нее была ватной. Ей казалось, что она в постели и просыпается от звона будильника. Она очень удивилась, увидев над собой очки студийного доктора в черной оправе. Позади него толпились представители администрации, причем самое перепуганное лицо было у главного босса Арта Гаррисона.
Они все здесь, подумала Мэрилин. Она лежала на белой кушетке в своей уборной, тугой корсет на ней был ослаблен.
Отвернувшись от преследующих ее запахов лекарств, закрыв глаза, Мэрилин попыталась собрать разрозненные мысли. Я потеряла сознание. Раньше это случилось со мной лишь однажды, когда я узнала, что Линк пропал без вести. Линк? Письмо… Письмо Линка… Как это могло быть? Линк умер… Убит в бою… Война окончилась четыре года назад… Он мертв… Но ведь письмо написано его почерком и доставлено сегодня утром.
Мужские голоса больно били по барабанным перепонкам.
— Сейчас все будет хорошо, — прошептала она. — Оставьте меня одну на некоторое время.
— А ну, все марш в павильон! — заревел Арт Гаррисон.
Все вышли. Над кушеткой наклонилось озабоченное лицо Гаррисона.
— Отдыхайте, сколько нужно, — сказал он. — Возьмите выходной на полдня.
В уборной остались лишь Типпи и доктор.
Он посчитал пульс.
— Хорошего наполнения, — сказал он. — Выпейте стакан апельсинового сока, чтобы улучшить содержание сахара в крови. И не пытайтесь ничего делать.
Дверь за ним закрылась.
— Я принесу сок, — вызвалась Типпи.
— Окажите мне еще одну любезность… Возле главного входа находится человек…
Типпи вопросительно подняла бровь. Мэрилин сказала:
— Проводите его ко мне.
— Только обещайте, что вы не будете вставать с кушетки, — поставила условие гримерша.
Как только Типпи вышла, Мэрилин лихорадочно вскочила, держась за спинку кушетки, добралась до обрамленного маленькими лампочками зеркала и, взглянув в него, поморщилась. Губкой она сняла грим.
Маленькие пуговицы из горного хрусталя на лифе платья были расстегнуты, ослабленный корсет сморщился. Мэрилин отклеила накладные ресницы, подняла тяжелые юбки, чтобы привести в порядок корсет — это проделывала обычно костюмерша, потому что крючки находились сзади.
Раздался легкий стук в дверь.
Линк?
Она опустила юбку и замерла.
Ей показалось, что по задрапированным белым шелком стенам уборной застучали барабанные палочки, и лишь затем она поняла, что это в отчаянной надежде бьется ее сердце.
31
Чувствуя, что у нее поднимаются едва заметные волоски на руках, Мэрилин открыла дверь.
В тусклом свете обшитого панелями вестибюля она увидела высокого черноволосого человека в свитере с вырезом лодочкой. Они некоторое время смотрели друг на друга, затем левая сторона лица у мужчины опустилась вниз.
Линк…
Ей вдруг вспомнились ее навязчивые эротические сны. Значит, то было никакое не безумие — негасимая любовь сообщала ее телу то, о чем не знало министерство военно-морского флота.
Слезы застилали глаза Мэрилин, она видела его лицо сквозь какую-то мерцающую пелену.
Ей хотелось потрогать его, удостовериться в его физической реальности. Словно понимая это, Линк быстро вошел внутрь, прихрамывая, пересек бархатный ковер и остановился у открытого окна. Было около девяти, многочисленные студийные лимузины заполнили подъезды к корпусу кинозвезд, готовясь развести знаменитых пассажиров по различным съемочным павильонам, и с улицы доносился несмолкаемый рокот работающих моторов, пока Мэрилин и Линк продолжали смотреть друг на друга.
Недоверие в Мэрилин боролось с радостью, а первое впечатление о Линке она выразила для себя словом «молод». Да, молод. Когда она впервые встретила его, он был гораздо старше ее, имел офицерское звание и во всех смыслах ее превосходил. В последние шесть лет она жила среди окружения Джошуа — крупных кинобоссов, продюсеров и директоров — важных людей с мешками под глазами и обвисшими щеками. Линк выглядел таким соблазнительно молодым.
Темный загар бесследно исчез с его лица, и щеки имели абрикосовый оттенок, похожий на тот, который можно увидеть на портретах испанских грандов.
Линк смотрел на Мэрилин тоже с каким-то недоверием, наконец затряс головой, словно желая убедиться в том, что это не наваждение.
— В этом действе, — сказал он, — я, кажется, играю роль Эдипа.
При этих словах какая-то часть пьянящей радости мгновенно покинула ее. В самом деле, она ведь была его мачехой…
— Нам сообщили, что ты погиб в бою, — прошептала Мэрилин. — Я вышла замуж за него гораздо позже.
— Ну да, это непременно должен был быть мой отец, — сказал Линк. — Другого достойного человека в Южной Калифорнии не нашлось.
Памяти свойственно идеализировать прошлое. Она забыла о вспышках гнева Линка. Проглотив ком в горле, Мэрилин отступила на шаг назад.
— Он любил меня, и я… и потом… кто еще мог понять, какие чувства испытывала я к тебе? И какие испытываю до сих пор…
— Да, кто еще?
Чувствуя себя несчастной при виде боли в глазах Линка, Мэрилин лихорадочно думала, как ей убедить его в своей любви к нему. Она подошла к письменному столу, вынула записную книжку в синем переплете и достала оттуда перстень, который всегда был с ней. Мэрилин протянула его Линку.
— Вот талисман от тебя… АЛФ…
— Надеюсь, его носил достойный человек, — в том же язвительном тоне отреагировал Линк, прихрамывая, подошел к туалетному столику и взял в руки одну из двух заключенных в рамки фотографий Билли. — Мой брат, полагаю? В детстве я мечтал о братишке… Конечно, он еще немножко юн, чтобы поговорить с ним по душам, однако…
