Элизабет Бойл - Герой моего романа
— Я не брал ваших денег, мисс Гонора, — заикаясь, пробормотал Сидни. — Клянусь вам!
Рейф снова тряхнул Китлинга, заставив его замолчать.
— Мистер Данверс, вы должны отпустить Сидни, он не имеет никакого отношения к пропаже денег, — сказала Алминта, густо покраснев.
— Вы уверены? — спросил Рейф, не спеша отпускать свою жертву.
— О да, потому что я знаю, кто украл наши деньги. Гонора ахнула.
— Кто же это сделал, сестра? Кто мог совершить столь постыдный поступок?
Алминта потупилась, затем посмотрела сестре в глаза.
— Это сделала я.
Леди Тоттли сидела у себя в салоне, готовясь пожурить провинившихся, когда из дома послышались крики.
Видимо, не придется ей читать нравоучения, чтобы не привлечь внимания соседей.
— Будь проклят Мейфэр, — сказала она Крамптону, проходя мимо. — Я сама вышвырну их на улицу.
Выселение пришлось отложить до того момента, когда все должным образом оделись и собрались в салоне леди Тоттли, где исповедовалась Алминта.
Ребекка, стоя рядом с Рейфом, с широко открытыми глазами слушала старую деву.
— Гонора, я очень сожалею. Я не знала, что мне делать, — говорила Алминта. — Я хотела выйти замуж за Сидни, но мать не позволила бы нам пожениться без разрешения другой сестры. Так было придумано, чтобы обезопасить нас от негодяя или охотника за деньгами.
Большинство собравшихся не сразу оправились от шока, узнав, что сестры имели большое состояние.
— Я сама не знала, что делаю, когда отправилась в банк. Я лишь попросила перевести деньги на мой домашний адрес, думала… ну, я думала, что смогу убедить Сидни убежать со мной.
— Но я отказался, — пояснил Сидни.
Алминта подтвердила это горестным кивком и снова принялась рыдать.
Гонора взяла руку сестры и погладила.
— Ах, Алминта, ну почему ты не сказала мне, что любишь Сидни?
— Я боялась, что ты меня осудишь, ведь он настолько… настолько…
— Моложе? — догадалась Гонора. Сестра кивнула.
— Совсем не намного, — сказал Сидни, становясь рядом со своей возлюбленной.
Сестры обменялись взглядами, которые были красноречивее всяких слов.
— Больше чем на десять лет? — спросил Китлинг, глядя на Алминту.
— Так ты не сказала ему? — спросила Гонора сестру. Алминта покачала головой.
— Так скажи.
— Ну, если так надо… — Алминта встала на цыпочки и прошептала Сидни на ухо секретную цифру. Так тихо, что никто не услышал, хотя все напрягли слух. Но, судя по округлившимся глазам Синди, цифра была солидная, во всяком случае, больше десяти лет. Леди отступила от него и снова уставилась на свои туфли, боясь поднять голову.
— Для меня это не имеет значения, моя дорогая, любимая девочка. Я всегда буду тебя любить.
— Но это такой скандал, — запротестовала она. — Я так…
Он не дал ей договорить, заключив в объятия и запечатлев на ее губах поцелуй.
— Мне все равно, будь ты даже на сто лет старше, — сказал он. Затем перевел взгляд на Гонору. — Мисс Гонора, я приношу извинения за то, что неподобающе вел себя с вашей сестрой, но поверьте, я люблю ее всем сердцем. И буду счастлив, если вы нас благословите.
Возможно, потребность в деньгах стала причиной его ухаживаний за Алминтой, но сейчас все поверили в то, что он искренне любит леди.
— С дорогой душой, — произнесла Гонора, и слезы блеснули в ее глазах.
Ребекка тоже смахнула слезу, и после этого начались объятия и послышались поздравления.
Наконец Гонора отошла на шаг от сестры и, погрозив ей пальцем, сказала:
— Алминта, обещай вернуть деньги в банк. Пятьдесят тысяч фунтов не должны лежать без движения.
— Пятьдесят тысяч! — ахнула леди Тоттли, закатив глаза.
Рейф и Ребекка переглянулись.
— Надо бы все-таки сломать Китлингу руку, — пробормотал Рейф.
— Как-нибудь в другой раз, — сказала Ребекка.
Когда деньги были возвращены в банк, в салон вошла горничная с остатками миниатюрного портрета, найденного в мешке Ричарда.
— Мисс Тейт… Прошу прощения, миссис Данверс, я убирала комнату сегодня утром и нашла вот это. Я подумала, что, возможно, вы захотите сохранить это в память о брате.
— Спасибо, — сказала Ребекка и, едва бросив взгляд на фотографию под растрескавшимся стеклом, заметила выглядывавший из уголка покореженной рамки клочок бумаги. Ребекка осторожно извлекла его.
— Что там? — спросил Рейф, заглядывая из-за плеча. — Любовная записка?
— Не знаю, — ответила Ребекка, почувствовав, как от возбуждения задрожали пальцы. Интуиция подсказала ей, что здесь находится ключ к тому, что они давно искали.
Ребекка развернула листок, и у нее перехватило дыхание. Это была маленькая топографическая карта, похожая на те карты Испании, которые Ричард, по всей вероятности, рисовал для Веллингтона.
Но это не была Испания.
— Вот оно! То место, где Ричард спрятал Кайлашский рубин! — Она обвила руками шею Рейфа. — Мы нашли его! Мы богаты!
От волнения она не заметила многозначительного взгляда, который бросил в сторону Рейфа полковник.
— Что касается рубина… — начал Рейф.
Прошло четыре часа, но леди Тоттли пока не выполнила свою клятву выселить мисс Тейт и всю компанию из дома: к счастью, Рейф остался жив, хотя Ребекка пришла в ярость, узнав, что он дал слово отвезти рубин в Индию.
— В будущем, когда мы вступим во владение имуществом, — сказала она, — отвечать за это буду я.
Сейчас все собрались в библиотеке вокруг стола, пытаясь определить, какая часть Англии изображена на карте. Эта тайна заинтриговала всех.
Кроме того, Рейф послал сообщение своим братьям и герцогу Сетчфилду, и те прибыли в сопровождении жен, чтобы помочь определить, где именно Ричард Тейт спрятал Кайлашский рубин.
Жена Колина Джорджи всю жизнь изучала морские карты и навигацию, а жена Роберта была экспертом по языкам, однако ни одна из этих леди ничем не могла помочь.
Полковник извлек все свои карты, леди Тоттли принесла книги мужа. Все напрасно.
— Если бы мы могли понять, что это означает, — сказал Рейф, указывая на рисунок рядом с буквой «X», обозначавшей место, где был спрятан рубин.
Таких рисунков было несколько по краям листка, они походили на дождевые капли рядом со старинным флагштоком и деревьями, но что все это обозначало, никто объяснить не мог.
Ребекка в волнении мерила шагами расстояние от одного края стола до другого.
— Ричард всегда любил хитроумные головоломки.
— Боюсь, тут моя вина, — сказал полковник. — Мальчик, так же как я, увлекался поисками сокровищ. Вероятно, для него было большим удовольствием спрятать свое сокровище.
— Должен найтись такой человек, который догадается, что все это означает, — сказал Рейф.
