Мэри Маккол - Леди в алом
Брэдан почувствовал вдруг полнейшее безразличие к происходящему. Он видел, как Дрейвен подал знал стражникам. Те подступили ближе, и Брэдан ощутил, как грубые руки схватили его и потащили к выходу из комнаты. Он не смел взглянуть на Фиону и не пытался сопротивляться. Силы оставили его. Брэдан знал, что, если стражники отпустят его, он рухнет на пол.
Но тут Дрейвен, будто вдруг что-то вспомнив, снова окликнул его.
— Да, кстати, де Кантер, вы спрашивали меня об Элизабет. Как это ни прискорбно, но я вынужден сообщить вам печальную весть. Элизабет покинула этот мир три месяца назад. Насколько я знаю, она умерла во время родов, произведя на свет младенца, отец которого, увы, так и остался неизвестен.
Это ужасное известие вывело Брэдана из оцепенения. Ярость охватила его. Взревев, он оттолкнул вцепившихся в него стражников и бросился на Дрейвена, готовый задушить его. Но одному из стражников удалось сбить Брэдана с ног ударом кулака в висок.
Брэдан упал. Последнее, что он запомнил, прежде чем потерять сознание и погрузиться в темноту, была высокомерная улыбка Дрейвена и выражение боли в золотисто-карих глазах Фионы.
Глава 18
Застыв как изваяние, Фиона с каменным лицом наблюдала, как люди Дрейвена выволакивали Брэдана из комнаты. Ей казалось, что, если она пошевелится, сделает хотя бы одно движение, сердце ее разорвется от боли. Обуревавшие ее чувства были так сильны, что она едва сдерживала их. Она с трудом осознавала то, что происходило сейчас на ее глазах, мысли ее путались. О Боже, что она наделала! Фиона только об одном молила Бога — чтобы ее оцепенение продлилось как можно дольше. Быть может, тогда она выдержит эту пытку, не дрогнув под неожиданным ударом судьбы. Ей хотелось, чтобы Дрейвен побыстрее ушел и она осталась наконец одна.
Но он и не думал уходить. Дрейвен стоял рядом с ней, высокий, сильный, уверенный в себе. Фиону все еще передергивало от отвращения при воспоминании о его поцелуе. Когда Дрейвен демонстрировал свою власть над ней в присутствии Брэдана, Фионе стоило большого труда сдержаться и не оттолкнуть его. В ту минуту ей хотелось зарыдать, наброситься на Дрейвена с кулаками, высказать ему все, что она думает о нем. Но Фиона сумела обуздать свои эмоции. Дрейвену не в чем было упрекнуть ее, она сдержала слово, как ни трудно ей это далось.
Однако Фиона делала все это вовсе не для Дрейвена. Главным для нее было убедить Брэдана в том, что она окончательно и бесповоротно покинула его. Поцелуй же явился доказательством ее измены. Ради спасения любимого человека Фиона была готова на все, даже на такую отвратительную ложь. Именно поэтому она позволила Дрейвену разыграть сцену нежности на глазах Брэдана. Одному Богу известно, чего это стоило Фионе.
Но ее расчеты оправдались. Она заметила выражение гадливости в глазах Брэдана. Этого взгляда Фиона никогда не забудет. Ей хотелось закричать от боли, но она не произнесла ни звука. Фиона понимала, что отныне их дороги разошлись и ее душевные раны никогда не заживут. Она обречена страдать до конца своих дней. Разлука с Брэданом постепенно убьет ее. Впрочем, она уже была наполовину мертва.
— Вы прекрасно вели себя, Гизелла, — похвалил ее Дрейвен.
Он все еще улыбался, не сводя глаз с закрывшейся за Брэданом двери. Взглянув на Дрейвена, Фиона снова поразилась его мужественной красоте. Однако за столь привлекательной внешностью этого человека скрывалась порочная натура. Дрейвен привык творить зло.
— Вам, должно быть, было чрезвычайно приятно видеть, как страдает ваш бывший любовник! — воскликнул он, приписывая Фионе свои ощущения. — Примите мои поздравления. Вы превосходно справились со своей задачей, проявив завидную ловкость и изобретательность. Вы сумели сделать то, что было не под силу мне, — расправились с Брэданом одним ударом. Я и не надеялся достичь такого результата. Мне никогда не удалось бы заставить моего дорогого племянника страдать так сильно, даже если бы я бросил его в застенки и подвергал несколько месяцев жестоким пыткам.
Все в душе Фионы восстало против этих слов Дрейвена. Она почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота. Ее душевная боль становилась нестерпимой, на глаза навернулись слезы, но Фиона старалась сдержать их. Ей не хотелось доставлять удовольствие Дрейвену и демонстрировать свою слабость. Нет, он не должен видеть ее душевных мук. Раньше Фиона думала, что самое страшное в жизни — это потерять любимого человека. Однако теперь, испытывая полную беспомощность, она понимала, что существуют более мучительные ситуации. О, как она в эту минуту ненавидела Дрейвена!
Внимательно посмотрев на Фиону, Дрейвен понял, как глубоко она страдает, и почувствовал удовлетворение.
Однако ему хотелось сделать ей еще больнее, и он снова заговорил насмешливым тоном:
— По иронии судьбы, Гизелла, в своих отношениях с бывшим любовником вы напоминаете меня, человека, которого, по вашим словам, вы презираете. Вы заманили Брэдана в ловушку и заставили страдать. Ваши действия очень похожи на мои. Помните, как я вырезал на вашей груди очертания сердца? Сейчас вы поступили таким же образом с моим племянником. Браво, дорогая моя! Это было великолепно.
— О, как я вас ненавижу, Дрейвен, — прошептала Фиона, дрожа от ярости. — Всем сердцем, всем душой…
— Это хорошо, Гизелла, — спокойно воспринял признание Фионы Дрейвен, не сводя с нее своих черных как ночь глаз.
Он погладил ее по щеке, а потом его рука скользнула к груди. Дрейвен вел себя как хозяин, ничуть не сомневаясь в том, что Фиона безраздельно принадлежит ему.
— Это очень хорошо, — повторил он, не повышая голоса. — В тот момент, когда я снова овладею вами, я хочу видеть, как в ваших глазах полыхает огонь лютой ненависти. Он выжжет в вашей душе нежность, которую возбудил в ней Брэдан. Вы готовы делить ее только с ним, поэтому я хочу, чтобы вы навсегда избавились от нее.
Фиона застыла от ужаса, услышав эти слова. Склонившись над ней, Дрейвен поцеловал ее в губы, а потом зашептал на ухо:
— Я давно уже отказался от мысли заслужить вашу любовь, Гизелла. Ваше упрямство и нежелание подарить мне свою нежность заставили меня разочароваться в вас. Но ваша ненависть снова возбудила меня, вернула мне желание наслаждаться вашим телом. — Дрейвен рассмеялся, и его дыхание коснулось виска Фионы. — И я буду наслаждаться им долго, до тех пор, моя дорогая, пока вы не попросите у меня пощады.
Фиона содрогнулась, услышав это. Она вдруг почувствовала смертельную усталость, у нее не было больше сил упорствовать и сопротивляться. Ее охватило полное безразличие к собственной судьбе.
Дрейвен внезапно выпустил ее из объятий и, подойдя к окну, распахнул ставни и выглянул наружу. Было уже за полночь. На фоне темно-синего звездного неба вырисовывались островерхие крыши близлежащих домов.
