Николь Берд - Видение в голубом
Он покачал головой:
— Луиза, вы совершаете глупость! Она сделала еще один шаг.
В ушах у него гудело. Аромат лилий стал более сильным и сладким, он уже видел, как под ее тонкой сорочкой поднимаются и опускаются груди.
— Вы либо самый благородный человек, которого я когда-либо знала или встречала, либо вы меня любите.
— Луиза! — Он попытался сосредоточиться на ее словах, но мешала ее близость.
— Неужели так плохо быть моим мужем? — Она развязала поясок, стягивавший халат.
Он смотрел на болтавшийся у нее промеж пальцев пояс, смотрел, как она одним движением скинула халат, который небрежно упал на пол.
Теперь на Луизе была одна сорочка, кружева на ней спускались низко, подчеркивая округлости ее грудей.
— Боже мой, — произнес Колин, не отдавая себе отчета в том, что его рука коснулась одной из этих округлых грудей, которая поместилась в его ладони, словно птичка в своем гнездышке. Грудь лежала у него в ладони легко, естественно, свободно, как будто она была сделана точно под его заказ, такая округлая, нежная, гладкая, словно созданная для его ласк.
Луиза с облегчением вздохнула. Она заметила, как в его глазах вспыхнул огонь, и почувствовала, как он задрожал. Его к ней влечет.
— Я не хочу никакого аннулирования, — повторила она. — Колин, я люблю тебя.
— Тогда помоги нам обоим, Господи, — пробормотал он.
Он погладил ее грудь, и от его прикосновения Луиза ощутила странное покалывание внутри, как будто ее кожа куда-то исчезла, а он дотронулся до чего-то самого глубокого, самого сокровенного.
— Если ты так решила… — бормотал он. — О, Луиза! Моя красавица…
— Я решила, — сказала она. Он слегка коснулся губами ее сосков, и внизу живота у нее что-то сжалось.
— Надеюсь, что так, к тому же поздно отступать. — Он улыбнулся, по обыкновению, нежно и озорно, в его глазах появился тот самый блеск, который так нравился Луизе. И наконец его голос перестал звучать натянуто и резко, в нем появились нежные нотки. — У меня нет сил оставить тебя одну, моя нежная Луиза, моя простодушная и очаровательная Луиза. Сколько раз я предупреждал тебя: держись от меня подальше. Но теперь ты рядом, ты моя, и я не отпущу тебя. Ты навечно моя. Сегодня ночью ты по-настоящему станешь моей женой.
Широко улыбнувшись в ответ на его улыбку, Луиза обвила его шею руками.
— Мой муж, — проворковала она. — Покажи мне, пожалуйста, что такое супружество.
Колин страстно поцеловал ее. Его губы были упругими, Луиза почти инстинктивно отвечала на его поцелуи.
Но тут его язык проскользнул мимо ее полуоткрытых губ. Луиза вздрогнула, поразившись новому ощущению. Ей нравилось то, что делал Колин, его ласки возбуждали ее.
Колин стал раздеваться. Он освобождался от одежды изящно и непринужденно, и не успела Луиза глазом моргнуть, как он предстал перед ее изумленным взором во всем великолепии своей мужской красоты и мощи, освещаемый колеблющимся светом свечи.
Да, это был настоящий мужчина.
— А если, если мне это не понравится? — спросила Луиза.
Колин ухмыльнулся.
— Доверься мне, — сказал он. — Тебе это понравится, не сомневайся.
Луиза, кусая губы, спросила:
— Ты уверен?
— Конечно, уверен, дорогая. Порукой тому слово джентльмена и офицера. — Он наклонился и осыпал ее поцелуями.
Луиза закрыла глаза.
Он снова принялся ласкать ее груди, пощекотал языком один сосок, потом другой, потом его рука заскользила вниз, оказалась между ее ног и вошла в ее горячее влажное лоно. На какой-то миг она отодвинулась, испугавшись своей реакции на его прикосновение.
— Не убегай, моя единственная любовь, — прошептал он, осыпая поцелуями ее шею и губы.
Луиза расслабилась и стала тихонько постанывать, желая чего-то большего.
Колин лег на нее. Луиза мгновенно напряглась, но он обнял ее и стал ласкать. Затем вошел в нее. Она почувствовала острую боль, которая быстро ушла, и Луизу захлестнула волна наслаждения.
Он двигался в ней, Луиза выгнулась навстречу ему, и он стал двигаться быстрее, проникая все глубже и глубже, подчиняясь старому как мир ритму.
Луиза испытывала ни с чем не сравнимое блаженство, взлетая все выше и выше.
Казалось, в мире никого больше нет, только она и Колин, нет никаких других чувств, кроме глубочайшей радости от того, что он делает с ней. Они были целым миром, они были симфонией, они были счастливы.
Луиза вскоре почувствовала себя мелодией, извлеченной из флейты, взлетающей высоко-высоко, потом кто-то закричал, но она не поняла кто.
Затем началось падение. Она падала и падала, но Колин подхватил ее, удержал, ласкал и целовал, , пока она пыталась говорить на незнакомом ей языке, издавая какие-то странные звуки.
Колин откинул голову на подушку, но не выпускал из объятий Луизу.
Постепенно придя в себя, Луиза подумала о том, как долго сопротивлялся Макгрегор, скрывая свои чувства. Никто, кроме этого обнищавшего, но гордого шотландца, который откровенно признавался в своем сребролюбии, хотя алчности у него не было и в помине, и пытался отрицать честь и правила приличия, являвшиеся неотъемлемой частью его души, не смог бы завоевать ее любовь.
Он держал ее в объятиях, целовал запутавшиеся пряди ее волос, которые прилипли к ее влажному лбу, а потом вздохнул.
— Любимая, ты могла бы сделать лучший выбор, — прошептал Колин. — Все будут говорить, что я женился на тебе из-за денег.
— Это меня не волнует, — сказала Луиза, стараясь заглянуть ему в глаза, пока еще не угас огарок свечи и темнота не поглотила обоих. — Я знаю только одно — это мне привалило богатство.
Луиза дала Джемме денег, чтобы та взяла с собой служанку и слугу из гостиницы в качестве сопровождения, а также наняла экипаж на почтовой станции для возвращения в Лондон. На душе у Джеммы было неспокойно: правильный ли выбор сделала Луиза? Однако Луиза выглядела счастливой, а ее глаза сверкали, как никогда прежде.
Луиза была влюблена в лейтенанта Макгрегора, Джемма в этом не сомневалась, — более того, она была почти уверена, что лейтенант отвечает взаимностью ее подруге. Ведь до сих пор она подозревала, что он придумал весь план с побегом, чтобы поймать в свои сети богатую невесту, которую он подыскивал, по его же собственному признанию.
В начале пути, когда Джемма в который уже раз при свете луны ехала в карете, она никак не могла справиться с волнением. Да, Луиза сделала свой выбор, причем под влиянием обстоятельств, но был ли у нее другой выход? Вернуться назад и помириться с сэром Лукасом? Попытаться стойко перенести скандал, если слух о ее посещении борделя выплыл бы наружу? Пройти через аннулирование? Но в конце концов, это был выбор самой Луизы.
