Лаура Кинсейл - Влюбленный опекун
Казалось, Элиот тут же снова обрел хладнокровие.
– Ты? – Он задумчиво кивнул. – И теперь ты приехал сюда за своей женой. Ты любишь ее, кузен, или твой брак был всего лишь частью скрытого плана лишить меня собственности?
Гриф молчал.
– Надеюсь, твои намерения не имеют целью выгнать меня отсюда, – добавил Стивен. – Ты ведь достаточно разумный человек. Если сумеешь доказать, кто ты есть на самом деле, я с радостью уйду сам. Не понимаю только, почему ты ждал так долго.
Гриф нахмурился. Судя по холодной улыбке, промелькнувшей на лице Стивена, он прекрасно знал почему.
– Можно подумать, тебя нисколько не волнует перспектива расстаться с Ашлендом.
– Естественно, волнует, но ты ведь не оставишь мне выбора, не так ли?
– Раз уж ты знаешь, кто я...
Стивен пожал плечами:
– Нельзя не заметить определенного сходства между тобой и лордом Александром. К тому же вас объединяет одинаковая импульсивность в принятии решений. Впрочем, боюсь, мои детские воспоминания едва ли можно представить на рассмотрение в суд. Кроме того, не в моих интересах способствовать установлению твоей личности.
– Может быть, у тебя проявится интерес к этому, если ты узнаешь, что у меня есть серьезное доказательство, которое может существенно осложнить твою жизнь.
– Это шантаж?
– Назовем это торговлей. Мне нужна Тесс.
– Тесс? Я думаю, она сейчас развлекается тем, что ищет пожирающие людей цветы где-нибудь в Экваториальной Африке или в еще каком-либо подобном месте.
– В отеле в Дувре мне сказали другое.
– Ах вот как! – Стивен опустил голову, сцепил руки за спиной и отбросил ногой осколок зеркала. – У тебя большой талант выпытывать всякие скандальные подробности. Предположим, я могу предъявить ее. Тогда что я получy взамен?
Гриф покачал револьвером.
– А ты не боишься в случае отказа получить пулю в лоб?
За окном сверкнула молния, как бы подчеркивая смысл последних слов гостя, затем прогремел гром.
– Это будет неразумным поступком, – спокойно сказал Стивен, когда грохот стих. – Если ты действительно хочешь найти ее.
– Согласен, но у меня есть вариант получше. Я отдам тебе печать Ашленда, а потом исчезну.
Стивен резко поднял голову, и Гриф понял, что на этот раз ему повезло. Судя по непритворному удивлению, отразившемуся на лице Элиота, Тесс не отдала ему кольцо.
– Печать, – повторил Стивен и слегка улыбнулся. – ты знаешь, как торговаться, кузен. Она с тобой?
– А леди Тесс с тобой? – холодно ответил Гриф.
– Она внизу, в подвале.
Сердце Грифа сжалось, но лицо оставалось бесстрастным. Он отступил от двери и качнул головой:
– Тогда пошли.
Стивен двинулся с места, но не к двери, а к небольшому столу, и Гриф моментально шагнул вперед.
Стивен замер.
– Я хочу взять лампу, кузен, – сказал он, искоса взглянув на Грифа. – Нам понадобится свет.
В Ашленде не было газа, старинный дом освещался свечами и масляными лампами, поэтому Гриф коротко кивнул:
– Возьми лампу левой рукой, а правую держи так, чтобы я мог видеть ее.
Стивен подчинился. Он поднял лампу и пошел впереди, игнорируя револьвер с аристократической небрежностью. Этот человек весьма подходит, чтобы быть хозяином Ашленда, подумал Гриф, и это мнение странным образом не обидело его.
Вслед за кузеном Гриф направился вниз по широкой лестнице, затем прошел через комнаты, роскошь которых не смог бы представить даже в самых безумных мечтах. Он не знал, для чего они, эти обнаженные величественные скульптуры и позолоченные лепные украшения, сверкающие в движущемся свете лампы. Его грязные ботинки громыхали по полу, выложенному цветным мрамором, а когда они вошли в длинную галерею с высокими закрытыми окнами, расположенными по одной стороне, он инстинктивно постарался не наступать на красный с золотом ковер.
Внезапно Стивен остановился и, обернувшись, посмотрел на Грифа.
– Это наши предки, – сказал он, поднимая лампу так, чтобы были видны портреты на обтянутых тканью стенах. – А вот и покойная маркиза, твоя бабушка. – Он указал на один из портретов. – Раньше рядом висел портрет лорда Александра. – Вспышка молнии причудливо осветила стены, и Стивен сделал паузу. – Извини, но я убрал его отсюда.
Оглушительный раскат грома, отразившийся эхом в помещении, заставил Грифа вздрогнуть.
– Кажется, ты боишься грозы? – вкрадчиво спросил Стивен.
– Нет.
– А я боюсь, особенно здесь. Она часто приводила меня сюда и рассказывала истории об этих портретах.
Гриф нахмурился:
– Она?
Стивен бросил на него тусклый взгляд, потом снова повернулся к портретам.
– Неужели ты не помнишь? О... я часто слышал о тебе и о том, что ты находишься в Индии. Я мечтал об этой стране. Там, наверное, всегда тепло. А здесь, в этой галерее, я страдал от холода, а она не позволяла мне согреться у огня и зажечь свечу. Я ненавидел тебя, потому что знал – ты в этот момент пребываешь в тепле.
Чувствуя, как в нем растет раздражение, Гриф переступил с ноги на ногу.
– О чем это ты?
– О детстве, – загадочно ответил Стивен. – О детстве, проведенном в Ашленде. – Он снова посмотрел на портреты, как бы ожидая, что какая-нибудь из этих фигур сойдет с полотна в колеблющемся свете лампы.
– Кто рассказывал тебе истории портретов?
Стивен долго молчал, потом сказал:
– Мэри. Нянька. Она часто запирала меня здесь.
– Запирала... – Гриф содрогнулся. – Но зачем?
– Полагаю, я был плохим мальчиком. – Стивен усмехнулся, однако в его словах чувствовалась горечь. Потом он вытянул руку ладонью вверх, и в свете лампы Гриф увидел старый шрам. – Ей нравилось держать мою руку над пламенем свечи за малейшую провинность.
– Ты шутишь?
Стивен холодно улыбнулся:
– Нет, кузен. Это не предмет для шуток.
– Не могу поверить, что мой дед...
– Твоему деду было наплевать на какого-то Элиота; он заботился только о лорде Алексе. – Голос Стивена чуть смягчился. – Мы все радовались, когда лорд Алекс появлялся здесь, и пару раз он даже брал меня на прогулку верхом на лошади.
Внезапно Гриф ясно представил картину, изображенную Стивеном, и понял, каково было одинокому мальчику в этом огромном доме, но возникшее сочувствие только разозлило его, потому что он всегда считал Стивена Элиота своим врагом. Этот человек владел тем, что должно было по праву принадлежать Грифу. И все же – промелькнула в голове Грифа безумная мысль – они могли бы быть друзьями, но по какой-то нелепой ошибке стали врагами.
– Ладно, пошли дальше, Элиот, – наконец сказал он, – а то мы никогда не дойдем до подвала.
Стивен снова двинулся вперед; при этом он выглядел так, будто совершал экскурсию по дому с одним из гостей.
