Мэриан Эдвардс - Поединок сердец
– Non, дело не в этом. Случилось что-то еще. – Дамиана отерла тыльной стороной руки лоб. – Мне дурно. Я… О боже, кажется, меня отравили!
Ройс покачал головой, осуждая эту неловкую попытку привлечь к себе внимание.
– Ступай к себе в комнату, Дамиана.
– Говорю тебе, меня отравили! – воскликнула нормандка, и в голосе ее для умирающей было слишком много силы.
Дамиана огляделась вокруг, и, когда она увидела, что ей никто не верит, по ее щекам разлились красные пятна ярости. Она ткнула в сторону Бетани:
– Это сделала она! Вердон, обещайте мне, что если я завтра не проснусь, вы арестуете Бетани по обвинению в убийстве.
Вердон с сожалением взглянул на нее:
– Я полагаю, леди Дамиана, вам следует отдохнуть.
Раскачиваясь из стороны в сторону, Дамиана сделала несколько безуспешных попыток взять свой кувшин.
– Захвати мой коньяк. Я не смогу заснуть без него, – бросила она.
Бетани покачала головой, взирая на женщину, неспособную дойти до лестницы без того, чтобы не хвататься за все столы и всех воинов, мимо которых она проходила.
– Смотри, не пролей! – приказала ей Дамиана.
Некоторое время внимание Бетани оставалось приковано к Дамиане, начавшей, спотыкаясь и ругаясь, подниматься по лестнице, затем она отыскала взглядом Ройса. Улыбнувшись, она высоко подняла в приветствии кувшин, этим немым жестом поздравляя рыцаря с выбором невесты. По тому, как тот застыл, Бетани стало ясно, что он понял ее намек.
Проводив Дамиану к ней в спальню и оставив ей кувшин, Бетани вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. На лестнице появился Ги. На его серьезном осунувшемся лице не было и тени обычной веселой улыбки.
– Дамиана может стать для тебя опасной. С обвинением в измене не шутят, – сказал Ги.
– Никто не воспринял ее всерьез. Дамиана оскорбила закаленных в боях воинов.
Бетани покачала головой, вспоминая, как Дамиана выставила себя на всеобщее посмешище.
– Oui, возможно, ты права, но, если эта дама ненароком преставится, подозрение падет на тебя.
– Ничем она не больна!
– Да я сам прекрасно это знаю. Но Дамиана настолько упряма, что способна назло всем умереть, чтобы обвинить в своей смерти тебя, – усмехнулся Ги.
– Ги, ты шутишь. Даже человеческая злоба имеет границы.
– Да, если речь идет о людях в здравом уме. Но мне кажется, у Дамианы не все дома.
– Если ты хочешь услышать по этому поводу возражения, от меня ты их не дождешься. Ради всего святого, что Ройс нашел в этой женщине?
– Если бы у тебя была такая же длинная родословная, дорогая, Ройс уже давно бы предложил тебе руку и сердце.
Бетани горько рассмеялась:
– Мои предки известны по всей Англии. В своей стране я занимаю высокое положение и пользуюсь уважением наших людей. Странно, что я недостойна стать супругой завоевателя – человека, все права которого заключаются в грубой силе.
– В нашем мире много несправедливости, Бетани.
– Да, мне это слишком хорошо известно. В противном случае Ройс давно бы признал знатность моего рода, в жилах которого течет королевская кровь.
– Пойдемте, миледи. Я провожу вас в вашу комнату.
Бетани отшатнулась от него.
– В чем дело?
Ги начал переминаться с ноги на ногу.
– А что в этом такого – мужчина провожает девушку в ее опочивальню.
– Я стану там пленницей?
– Не совсем.
– Ги, ты очень старательно о чем-то умалчиваешь.
– Ройс приказал – ради твоей же безопасности – проводить тебя в башню и поставить у комнаты часового, чтобы ни у кого не возникло сомнений в твоей преданности.
– И кто будет меня стеречь?
– Я, Вашель или сам Ройс.
– Однажды Ройс попросил меня поверить ему. Я сделала это без каких-либо условий. А теперь он обращается со мной как с изменницей, желая доказать, что я таковой не являюсь. – Бетани глубоко вздохнула, пытаясь совладать с бушующими чувствами. – Ги, он не верит мне, и с этим ничто не поделаешь. Я – вероломная рабыня и, следовательно, должна находиться под подозрением.
Ее голова безвольно поникла, словно корабельный стяг в безветренный день.
– Умоляю, простите меня, господин тюремщик, но, прежде чем удалиться в свою темницу, я должна забрать пустой кувшин. Завтра утром Дамиана придет в бешенство, если свидетельство ее невоздержания останется у всех на виду.
– Бетани, – тихо промолвил Ги, ощутив издевку в ее словах.
– Да? – изобразила саму невинность Бетани. Пожав плечами, Ги покачал головой, точно признавая поражение в споре.
– Да так, ничего, миледи. Я сам заберу кувшин. Вам лучше сейчас не показываться Дамиане на глаза.
– Как вам угодно, милорд.
Положив руку на дверь в спальню Дамианы, Ги повернулся к Бетани.
– Миледи, даете ли вы слово, что не предпримете попытки бежать, пока я буду оказывать вам эту небольшую услугу? – с улыбкой спросил он.
– Смею ли я мечтать о том, чтобы спастись от целого нормандского войска? – сказала Бетани, чувствуя, как помимо воли у нее на устах появляется ответная улыбка.
– Действительно, смеете ли? – насмешливо подхватил Ги.
– Даю слово, сегодня ночью я не попытаюсь бежать.
– Ну хорошо, – неохотно буркнул Ги. Отворив дверь, он осторожно заглянул в спальню.
– Хвала Господу, она крепко спит. Возможно, ты удивишься, но мне совершенно не хотелось стать жертвой ее осиного язычка, – признался Ги, заходя в комнату.
Прошло несколько минут, и Бетани начала недоумевать, что же его задержало. Она уже собиралась было открыть дверь и заглянуть в комнату, но тут Ги вышел в коридор, бледный и потрясенный.
– Ну? – спросила Бетани.
– Дамиана мертва.
Глава 18
– Мертва? – повторила Бетани, чувствуя, как кровь отхлынула от ее лица и к горлу подступила тошнота.
Если это шутка, то у Ги очень плохо с чувством юмора. Отстранив его с дороги, Бетани вбежала в комнату. О Боже, сделай так, чтобы она застала Дамиану забывшейся крепким сном пьяницы! Но нормандка лежала слишком неподвижно; ее грудь не вздымалась от дыхания. Да, Дамиана мертва.
Ги осторожно выпроводил ошеломленную Бетани за дверь. Женщина в расцвете сил умерла – нет, не умерла, убита. Смерть, даже смерть такого человека, как Дамиана, потрясла Бетани до глубины души. Почувствовав спазмы в желудке, она испугалась, что ее сейчас стошнит.
– Что же нам делать, Ги? – с трудом выдавила Бетани.
– Миледи, на вашем месте я прочел бы все известные мне молитвы. А когда они иссякли бы, я начал бы придумывать новые.
Внезапно под Бетани подогнулись ноги.
– Но я невиновна.
Ги подхватил ее, обняв за талию и прижимая к себе.
– Знаю, но…
Он не докончил эту фразу. Бетани высвободилась из его объятий.
