Стефани Лоуренс - Сложные отношения
Сесилия кипела от ярости.
— Тея, не слушай его! Ну погодите же, вот услышат эти слова Тони и Хейзелмер!
Доротея взяла Сесилию за руку, чтобы успокоить ее и не допустить нового потока оскорблений. Выпрямившись в полный рост, она заговорила, воинственно сверкая зелеными глазами:
— Мистер Бьюкенен, никакого, скандала не будет. Мы с сестрой покидаем эту очаровательную гостиницу, садимся в наш экипаж и возвращаемся в Лондон в компании нашей горничной.
Эдвард Бьюкенен язвительно рассмеялся:
— Кто остановит меня от распространения слухов о том, что случилось нынче ночью?
Доротея широко распахнула глаза.
— Хейзелмер, разумеется.
Девушка отдала бы все на свете, чтобы только не упоминать имени его светлости, но, насколько она могла судить, это было самое действенное средство устрашения. На кону стояло счастье Сесилии, и Доротея готова была пойти на все, чтобы защитить младшую сестру.
Ее спокойное упоминание о маркизе на мгновение смутило Эдварда Бьюкенена, но он быстро оправился.
— Хорошая попытка, моя дорогая. Но вам отлично известно, что это не сработает. Всему высшему свету известно о вашей ссоре с заносчивым маркизом, более того, его нет в городе. К тому времени, как он вернется, вашей репутации будет причинен непоправимый урон.
Взгляд, брошенный Доротеей на злополучного Бьюкенена, казалось, был способен заморозить его на месте.
— Мой дорогой сэр, раз вы так хорошо осведомлены о перемещениях маркиза, то не можете не знать о его сегодняшнем возвращении в столицу. Что же касается наших с ним отношений, то я не имею ни малейшего намерения отчитываться в них перед вами. Удовольствуйтесь тем, что лорд Хейзелмер просил о встрече со мной завтра утром. — Она помолчала немного, чтобы дать возможность Бьюкенену проникнуться значимостью этой информации, затем обратилась к Сесилии: — Идем, милая. Пора трогаться в обратный путь. Не хочу опоздать на свидание с Хейзелмером.
Но Эдвард Бьюкенен сдаваться не собирался.
— Легко сказать, моя дорогая. Даже если он в городе, откуда ему узнать о происходящем? Нет, боюсь, я не могу позволить вам уйти.
Его упрямая воинственность разозлила Доротею.
— Глупый вы человек! Я очень надеюсь, что Хейзелмер в самом деле ни о чем не узнает. Единственная причина, по которой я сюда приехала, это желание не вмешивать его во все это. Если бы в вашей голове оставалась хоть капля здравого смысла, вы бы уже сами сажали нас в экипаж.
— Ха-ха! Так он не знает!
— Он не знал о случившемся, когда я уезжала, но теперь его уж точно поставили в известность.
— У нас еще есть время пожениться, — задумчиво произнес мистер Бьюкенен. — У меня есть специальное разрешение, а в деревне наверняка найдется священник.
Сесилия открыла рот от изумления.
— Вы с ума сошли! — воскликнула она.
— Мистер Бьюкенен! — усталым голосом сказала Доротея. — Послушайте меня, пожалуйста! Я не выйду за вас замуж, ни сейчас, ни в дальнейшем.
— Еще как выйдете!
Доротея открыла рот, чтобы опровергнуть его слова, но не смогла вымолвить ни слова, потому что в этот момент раздался спокойный голос:
— Не хотел бы разочаровывать вас, Бьюкенен, но мисс Дэрент абсолютно права.
Все присутствующие повернулись к стоящему у двери маркизу Хейзелмеру, небрежно подпирающему плечом косяк.
Доротея отдала бы все на свете за то, чтобы узнать, как долго Хейзелмер там находится. Их взгляды встретились. Слабо усмехнувшись, маркиз пересек комнату и подошел к ней. Верный своей привычке, он взял ее руку и поцеловал. Доротея, испытывая головокружение, изо всех сил пыталась скрыть удивление. Она покраснела под взглядом теплых ореховых глаз. Не отпуская руки Доротеи, Хейзелмер повернулся к Эдварду Бьюкенену.
Фэншоу, вошедший в комнату следом за маркизом, намеренно громко хлопнул дверью. Взвизгнув, Сесилия бросилась к нему.
Прибытие их светлостей временно лишило Эдварда Бьюкенена дара речи. Он едва мог поверить своим глазам. Его лицо напрочь лишилось последних проблесков живого ума, и он стал удивительно похож на быка.
— Прежде чем мы продолжим этот в высшей степени бессмысленный разговор, спешу заметить, Бьюкенен, что даже после свадьбы поместье, принадлежащее мисс Дэрент, остается в ее руках.
Холодные и четкие слова Хейзелмера подействовали на Бьюкенена, как ведро ледяной воды, выплеснутое прямо в лицо. Несколько мгновений он был не в состоянии вымолвить ни слова. Наконец, Бьюкенен промямлил:
— Я… я… чертовски ошибался. Лорд Дэрент ввел меня в заблуждение! И сэр Хьюго!
Сесилия, Фэншоу и Доротея выслушали это удивительное признание молча.
— Вот именно, — произнес маркиз. — А теперь, как мне кажется, вам требуется отдых, чтобы восстановиться после… затраченных усилий, скажем так. Длительный отдых, я бы сказал. В вашем поместье в Дорсете, возможно? Я не имею ни малейшего желания видеть вас ни в Лондоне, ни где бы то ни было еще. Если это случится или если до меня снова дойдут слухи, что вы кого-то похитили или совершили иной неподобающий поступок, я немедленно отошлю ваши письма властям с подробным описанием случившегося.
Жесткие слова Хейзелмера разрушили великие планы Эдварда Бьюкенена. Понимая, что быстро исчезнуть ему не удастся, он безумными глазами посмотрел сначала на Сесилию с Фэншоу, затем на Хейзелмера и Доротею, все еще держащихся за руки.
— Но скандал… — начал было он и тут же замолк, стоило ему встретиться глазами с маркизом.
— Боюсь, Бьюкенен, вы снова заблуждаетесь, — произнес тот холодным тоном, от которого у Бьюкенена кровь застыла в жилах, а в памяти всплыли услышанные ранее истории о маркизе. — Сестры Дэрент в сопровождении своей горничной и кучера едут навестить родовые поместья лорда Фэншоу и мое. Нас с Фэншоу задержали обстоятельства, поэтому мы выехали из столицы позже и встретились с леди уже на месте. — Маркиз ненадолго замолчал, внимательно всматриваясь в лицо мистера Бьюкенена. — Хотите сказать, что в этом есть что-то неподобающее?
Эдвард Бьюкенен побледнел. Напрочь лишившись самообладания, он поспешил заверить маркиза, едва двигая языком:
— Нет-нет! Разумеется, нет! Никогда ничего подобного не имел в виду. — Бьюкенен попытался пальцем ослабить шейный платок, будто внезапно сочтя, что тот завязан слишком туго. Он понимал, что нужно немедленно отступать, забыв о чувстве собственного достоинства. — Становится поздно. Мне пора ехать. Ваш покорный слуга, мисс Дэрент, мисс Сесилия, милорды. — Едва заметно поклонившись, Бьюкенен поспешил к двери, но тут осознал, что Фэншоу до сих пор стоит, прислонившись к ней спиной.
