Тейлор Джонс - Сияние любви
– Капитан Кинкейд, – сказала она приветливо, поправляя на себе шляпку.
– Мисс Перселл, – ответил Брендан с улыбкой.
– Привет, Генриетта! – Джессика появилась из дверей конюшни верхом на норовистой рыжей кобыле. Лошадь гарцевала под ней и фыркала от нетерпения. Майор Бонневиль появился следом на молодой длинноногой гнедой лошади.
Генриетта вновь взглянула на Брендана. Лицо его напряглось, когда он увидел Фредди.
– Ну, давайте, – рассмеялась Джессика, не заметив никаких изменений. – Мы доедем до фермы Свонсдаун.
Вместе с Фредди они направились к пастбищу.
– Кажется, нас низвели до звания неумех, – с улыбкой заметил Брендан.
Сердце Генриетты заныло от сладкой боли. Улыбка Брендана показалась ей такой милой.
– Брендан, я... – начала было Генриетта, но Брендан не услышал ее.
– Возможно, нам не удастся заставить этих дам покинуть конюшню. – Он передал Генриетте поводья одной из лошадей.
Генриетта улыбнулась. Будет время поговорить позже.
– Да, похоже на то, – ответила она и села в седло. Брендан вскочил на свою кобылу.
Верхом он выглядел еще более привлекательным. Если прищуриться, то его вполне можно принять за «рыцаря на белом коне».
Брендан и Генриетта отправились в путь через пастбище, где их ждали Фредди и Джессика. Как раз в тот момент, когда они подъехали к лесу, стоявшему на краю поля, откуда-то появилось маленькое взбешенное животное. Обнажив зубы, оно накинулось на лошадь Джессики.
– Паша! – послышался издали голос леди Темпл. Несмотря на пышные формы, она довольно быстро неслась через поле. – Паша, вернись сюда сейчас же!
Но воинствующий терьер не слышал никаких команд. Он укусил лошадь Джессики за ногу. Ударив задними коптами, та рванула в лес.
– Мисс Тиллингем! – выкрикнул Фредди и пришпорил свою лошадь. В его голосе слышалась явная тревога.
Паша бросился к своей хозяйке.
– Он выглядит вполне довольным собой, – заметил Брендан, указав на него. – Боюсь, Фредди придется самому догонять мисс Тиллингем. Моя кобыла не собирается двигаться даже рысью.
– Моя тоже, – отозвалась Генриетта. – Но давайте поедем за ними и убедимся, что с Джесси все в порядке.
– Джесси? Ну-ну.
Генриетта одарила Брендана загадочной улыбкой.
Лошадь двигалась не спеша, пугаясь каждой поганки в лесу, упавшей ветки и хлопанья крыльев. Лошадь Брендана, кроме того, всю дорогу норовила развернуться и направиться обратно к конюшне.
– Чертовы животные! – в сердцах ругался он. Генриетта чувствовала, что он расстроен. Теперь у них не было ни единого шанса догнать Джессику и Фредди. Но Брендан ни разу не пришпорил свою лошадь, не ударил ее хлыстом. У Генриетты потеплело на душе. Он добрый, и она правильно сделала, что влюбилась в него.
– Как могла мисс Тиллингем счесть нас настолько неумелыми всадниками, что предоставила нам таких неповоротливых кобыл? – воскликнул Брендан. – В конце концов, я военный, а вы выросли в деревне. Думаю, она знает, что мы умеем ездить верхом.
– Возможно, это скрытый комплимент.
– Как так?
– Эти кобылы обладают таким отвратительным нравом, что лишь весьма искусный наездник сможет справиться с ними.
Брендан рассмеялся таким громким смехом, что стая грачей испуганно взлетела вверх.
– Или, – задумчиво продолжала Генриетта, – она хотела, чтобы мы не смогли догнать ее и Бонневиля.
Брендан и Генриетта обменялись понимающими взглядами. Генриетта вдруг подумала, что если они с Бренданом проведут много лет вместе, то им в конце концов не придется вообще разговаривать, чтобы понимать друг друга. От этой мысли ей стало так хорошо и тепло, как никогда прежде.
Вскоре они добрались до небольшого ручья, воды которого с веселым журчанием перекатывались по округлым коричневым камням. Лошади остановились, отказываясь пересекать эту преграду.
– Ничего не выйдет, – объявил Брендан и, спрыгнув на землю, привязал свою лошадь к дереву. Затем он помог Генриетте спешиться, при этом все время смотрел ей прямо в глаза. Сердце Генриетты трепетало, как пойманная птичка.
Пока Брендан привязывал ее лошадь, она присела у ручья на влажный ковер из изумрудного мха. Ее переполняло необычное чувство. «Что бы это значило?» – размышляла Генриетта, поигрывая камушком в руке. Чем бы это ни было, ей это нравилось.
Брендан сел рядом, опершись на локти и откинув голову назад. Он устремил взгляд на колышущиеся кроны деревьев.
Счастье! Вот что чувствовала Генриетта. Счастье и любовь! В этот момент ей больше ничего не хотелось, кроме как сидеть вот так рядом с Бренданом.
– Брендан, – проговорила она тихо, – я пыталась найти тебя после дуэли. Баклуорт поступил просто ужасно. – Генриетта повернулась к Брендану лицом. – С тобой все в порядке? Я имею в виду твой бок.
Брендан поднял голову и посмотрел Генриетте в глаза:
– Ты видела?
– Да, и я хотела... – Генриетта осеклась. Это прозвучит глупо. Она уже воображала себя у его постели, омывающей его раны, бормочущей слова утешения. Но Брендан выглядел совершенно здоровым и не нуждался ни в чьем участии.
– Всего лишь царапина, – сказал он, – Не надо даже зашивать.
Генриетта устремила взгляд на шрам на щеке Брендана. В зеленоватом свете, царящем здесь, в лесу, казалось, будто они находятся в подводном царстве.
– Хочешь, я расскажу, откуда у меня это? – Брендан указал себе на щеку. – Я никогда никому не рассказывал, но тебе расскажу. Приготовься. Это и вправду страшная история.
Генриетта придвинулась ближе, мысленно недоумевая, почему в голосе Брендана слышится радость.
– Это произошло, когда мне было всего восемь лет. Уиллу было около одиннадцати или двенадцати. Мы тогда на целый день убежали из замка и бродили по поместью, играя в пиратов.
– Это произошло, когда ты был ребенком? – спросила Генриетта. – Все считают, что ты получил этот шрам в битве.
– Но так и было. – Брендан сделал серьезное лицо и продолжил: – Уилл был старше меня, но значительно мельче, к тому же он часто болел. Не было ни одной детской болезни, которой бы он не переболел, бедняга. Его... наша мать всегда его защищала, потому что волновалась, что из-за малейшего пустяка он может опять слечь в постель. Так что мы наслаждались своей свободой, зная, что продлится это недолго. В тот день мы остановились в лесу у ручья. – Брендан взглянул на ручей, и его взгляд затуманился воспоминаниями. – Берег был очень крутой и на несколько футов возвышался над каменистым пляжем. Мы сделали шпаги из дерева, эфесы сплели из травы. Казалось, мы провели там несколько часов, мастеря и затачивая их. Это было настоящее чудо, по крайней мере для нас. А потом мы начали великую битву, прямо там, на небольшой поляне у ручья. В пылу битвы не заметили, что Уилл дошел почти до самого края обрыва. Можешь представить себе мой ужас, когда я увидел, что брат вот-вот шагнет с обрыва и упадет на камни внизу. Все произошло слишком быстро, я имею в виду то, что я заметил, что Уилл вот-вот упадет. Я, отбросив свою шпагу, сделал выпад вперед и напоролся на его шпагу щекой.
