Джулия Грайс - Восхитительные ночи
Во время обеда Селия рассказала Роману все. О той ночи в кабинете, когда Бо вообразил, будто занимался с Селией любовью и она от него забеременела. О его импотенции, о том, что ее выкидыш лишил Бо остатков уверенности в себе, о том, как он уединяется в своих апартаментах, где пахнет жжеными цветами, и все больше худеет. Селия рассказала и о том, как обнаружила, что муж курит опиум.
– Он стал наркоманом, Роман, – с болью проговорила она. – Это его убьет! Бо уже не похож на себя, на него страшно смотреть.
Роман задумался:
– Селия, я не могу вам ничего обещать. В Лахаина есть старый китаец, владевший когда-то борделем для моряков. Сейчас он лежит в одной из комнат наверху – сущий скелет, погруженный в опиумные видения. Кстати, он старик только с виду, на самом деле ему нет еще и тридцати.
– Тридцати?! – Селия вздрогнула.
– Хуже всего, что бедняга долго не протянет. Он будет таять на глазах, и наконец придет смерть – или от полного истощения, или от слишком большой дозы наркотика. Это достойно сожаления.
– Роман, мне страшно! – Селию знобило. – Бо не заслуживает такой судьбы. Ни один человек не заслуживает.
Роман колебался:
– Китайцы говорят, что есть одно лекарство, но это страшно рискованно. Только очень сильные физически люди могут выжить.
– Но кто-то все же выжил? – с надеждой спросила девушка.
– Выживали. Но цена, Селия…
– Меня не интересует цена! Бо умирает, Роман, неужели вы не понимаете? Прямо у меня на глазах! Вы должны ему помочь, пока не поздно.
Роман долго смотрел Селии в глаза.
– Скажите мне правду. Не лучше ли для вас лучше, чтобы Бо умер?
– Что?!
– Будьте реалисткой. После его смерти вы унаследуете владения и капиталовложения. Они не так велики, как его доля в Маунтен Вью, конечно, но все же это обеспечит вас до конца дней. – От возмущения кровь бросилась ей в лицо:
– Неужели вы считаете меня способной оставить Бо без помощи, позволить ему умереть и завладеть его деньгами? Хладнокровно, спокойно… Я не охотница за наследством, Роман Бернсайд, и меня глубоко оскорбило ваше предположение. Я приехала просить вас помочь мужу.
Селия вскочила и бросилась к двери. Как глупо было приезжать сюда! Роман ведет себя так агрессивно и оскорбил ее лишь за то, что она хочет помочь мужу.
Но, вспомнив слова Романа о том, что лекарство существует, она обернулась.
– Скажите, что может помочь мужу?
– Сказать? – Он горько усмехнулся.
– Да, черт вас побери!
Селия кинулась к нему, занеся руку для пощечины. Но Роман схватил ее в объятия:
– Черт побери вас, Селия, за вашу красоту. Явиться сюда, зная, как я хочу вас видеть… Постоянно думаю о вас…
Он прильнул к ней губами:
– Нет!..
Селия пыталась высвободиться, но он покрывал поцелуями ее губы. Его страсть, его сила… Селия едва не потеряла сознания.
Заперев дверь, Роман в неистовстве стянул с нее платье.
– О Боже!
– Роман!
Все это было безумным и неожиданным, но Селия не могла остановиться… Даже воспоминание об истощенном, страдающем Бо не удержало Селию.
Когда они опустились на кушетку, и Роман притянул ее к себе, она раздвинула бедра и приняла его.
Селия никогда еще не испытывала такого наслаждения.
Потом они лежали, обнявшись. Селия гладила его, упиваясь его близостью. Она хотела бы вечно лежать вот так, хотела бы состариться рядом с ним.
И вдруг ее охватила печаль – это же невозможно!
В Маунтен Вью ее ждет Бо. На краткий счастливый миг Селия забыла об этом, а теперь ей казалось, будто над ней и Романом нависла черная туча.
– Роман, – прошептала она. – Роман, о каком лекарстве ты говорил? Оно действительно существует?
Он натянул на них простыню:
– Существует. Это полный отказ от опиума. Однако не все выносят такое лечение, и он будет в большой…
Но Селия прервала его:
– Но некоторые выживают.
– Да. Немногие.
– Тогда ты должен помочь Бо! Поедем в Маунтен Вью, ты осмотришь его и начнешь лечение.
Роман нахмурился:
– Это не так просто. Бо рискует жизнью, а он не хочет лечиться. Пока лечение не подействует, он будет яростно бороться с нами, кричать, проклинать и сделает все, чтобы достать опиум.
– Я добьюсь от него согласия, – сказала Селия. – Если только ты поможешь, я сделаю все.
– Моли Бога, чтобы у тебя получилось. Молись долго и усердно, потому что от нас зависит многое и по нашей вине может случиться непоправимое.
Глава 22
Тяжелый опиумный дым витал в комнатах Бо, а со стен нежно и насмешливо смотрели полуобнаженные одалиски.
– Бо? – Селия поморщилась, войдя в апартаменты мужа.
Бо лежал на постели, позади него на столике виднелась серебряная трубка для опиума. Селию бросило в дрожь от его вида. В нем не осталось ничего от того молодого человека, которого она встретила по приезде в Маунтен Вью.
Бо просидел взаперти почти два месяца, в полудреме сжигая свою жизнь, все более истощаясь и все дальше и дальше уходя от реальности.
– Чего ты хочешь, Селия? – раздраженно спросил он.
– Поговорить с тобой.
– Говори. Ио если ты собираешься снова упрекать меня за то, что я не хожу в контору, мне незачем тебя слушать.
– Ты выслушаешь меня, Бо, ты должен меня выслушать! Разве ты не видишь, во что превратился? Ты… ты уже не человек! Тебе больше не нужны ни картины, ни жена, ни даже Маунтен Вью. Только эти смертоносные трубки!
Она схватила серебряную трубку с замысловатым восточным узором и бросила ее на пол.
– Не надо, – сказал Бо. – Не делай этого.
– Так что же мне делать? – крикнула она. – Хвалить тебя? Сколько трубок ты выкуриваешь за день? Десять, двенадцать, пятнадцать? Может, ты хочешь, чтобы я их для тебя чистила и вместо Чанг Лю сама их набивала? Я никогда не поверю, что отец разрешал тебе это делать. Ты превратился в развалину, Бо, ты умираешь!
Бо поджал губы, его желтоватая кожа стала бледной как мел.
– Что ты за трус? – продолжала Селия. – Ты боишься, что не сможешь стать таким, как отец? Вот что тебя изводит, вот почему ты куришь опиум! Ты хочешь забыть, что не можешь сравниться с ним как мужчина!
Бо все больше нервничал.
– Это не так, – пробормотал он. – Селия, подними трубку и позови Чанг Лю. Пусть он мне ее приготовит.
– Нет!
– Селия! – взвыл он.
– Нет! Я не стану поднимать твою трубку и звать слугу. Твой отец никогда бы не опустился до такого состояния. Он не стал бы…
Бо беспокойно заерзал на кровати, и Селии стало жаль его. Говорить все это было жестоко, правда могла его уничтожить, но что ей оставалось? Нельзя позволить Бо заниматься саморазрушением. Да, она его не любит, но должна сделать для него все возможное.
