Кейси Майклз - Проказница
— Леди Ллойд? — повторила Калли, чувствуя, как кровь леденеет в жилах. — Имоджин, так это, должно быть, Шейла Ллойд?
— Она самая! — От энергичного кивка перья на голове виконтессы зашатались, словно пьяные. — И в ее постели мужчины не переводятся. Правда, ее супругу исполнилось столько, что мало кто из ныне живущих вспомнит. — Имоджин шумно вздохнула. — Как бы я хотела походить на нее и не беспокоиться об этом марьяжном бизнесе! Заводит себе нового любовника через каждые несколько месяцев — и хоть бы что! Ее по-прежнему везде привечают. Я, правда, ее не люблю, но надо отдать ей должное, как вы считаете?
Калли посмотрела туда, куда незаметно указала Имоджин — спасибо, что проявила сдержанность! — и увидела красивую темноволосую леди лет тридцати, высокую и грациозную, как кошка. У нее была безупречно чистая кожа и ослепительная улыбка, а бюст производил неизгладимое впечатление.
Бросив взгляд вниз, на свою более чем скромную грудь, и вторя траурному вздоху виконтессы, Калли тихо сказала:
— Имоджин, разве Саймон не входит в число поклонников леди Ллойд? Мне помнится, я слышала ее имя в первый день моего пребывания на Портленд-плейс.
Виконтесса поперхнулась и закашлялась, словно перед тем пыталась говорить и глотать одновременно.
— Вы запомнили? Да нет, вы не могли, потому что я не говорила ничего подобного. Нет! Несомненно, вы ошибаетесь.
— Я думаю, что да, Имоджин, — настаивала Калли. Почему-то ей требовалось услышать то, что она и так знала. — В самом деле, вы так сказали, я в этом уверена. Вы еще утверждали тогда, что мы с Саймоном подходим друг другу. Я полагаю, тем самым вы хотели предупредить его, что в случае женитьбы ему придется избавиться, как вы выразились, от «этой кошки, Шейлы Ллойд».
Хотя Имоджин продолжала отворачивать голову в сторону, Калли видела, как шея ее патронессы заливается темно-красным румянцем. Виконтесса осторожно прочистила горло.
— Калли, по-видимому, я просто брякнула что-то невпопад, ведь это так на меня похоже, не правда ли? У Саймона нет к ней ни малейшего интереса. И никогда не было. Да и как он мог… если вы в доме?
— Вы выдаете желаемое за действительное, Имоджин, — тупо сказали Калли, — об этом вы тоже говорили не раз. Но неразумно полагать, что мужчины хотят того же.
Виконтесса положила руку ей на локоть, когда подошедший Лестер плюхнулся рядом с подругой в свободное кресло.
— Подобные женщины — это что-то вроде удовольствия, услады, но не более того. Мой благоверный тоже позволял себе раз или два пользоваться их благосклонностью, до того как мы поженились. Но после — никогда, уверяю вас. Он у меня был для этого слишком занят. Видите ли, Калли, некоторые женщины считают плотскую любовь уделом низших и не находят наслаждения в интимном акте. Несомненно, в таком случае мужья этих женщин ищут для себя более гостеприимных партнерш.
— Интимный акт? — взвизгнул Лестер и вскочил с кресла, чтобы вновь не оказаться в неловком положении. — Она все о том же, Калли? Я не могу больше этого слышать. Я пойду за нашей одеждой и скорее всего заткну ею уши. — Он бросился в вестибюль и в спешке чуть не споткнулся о ступеньки.
— Леди Ллойд — любовница Саймона, — сказала Калли, не обращая внимания на бегство своего товарища. — Это совершенно ясно, Имоджин.
— Я не стану даже пытаться прикрываться выдумками. В этом нет никакого смысла, раз вы такая смышленая девушка. И чертовски напористая, в чем я все больше убеждаюсь. — Виконтесса покачала головой. — Если на то пошло, вы правы, Калли. Шейла Ллойд была любовницей моего сына. Была. Но их неудачная связь кончилась. Теперь это уже в прошлом.
— Как вы можете знать? — поинтересовалась Калли, решив, что если она «чертовски напориста», то можно спрашивать обо всем, что ей хочется. Интересно, когда Саймон перестал видеться с леди Ллойд, до или после того, как она, Каледония Джонстон, невольно вторглась в его жизнь?
— Все очень просто. Роберт заверил меня, а его, в свою очередь, Силсби, что между леди Ллойд и моим сыном больше ничего нет. Саймон порвал с ней с того момента, как вы прибыли на Портленд-плейс. Он отправил ей conge, как говорят французы, то бишь извещение об отставке, опоясанное алмазным ожерельем. По-видимому, оно висит у нее сегодня на шее. Это еще одна из причин, почему я отказалась от своих корсетов. Их надо бы давно снять, если бы Саймон не был таким тугодумом и сообразил, что я все знаю о нем наперед. Я еще опозорю его за то, что он не разобрался в своих чувствах к вам. Надо раскрыть ему глаза, если он сам не видит.
Виконтесса похлопала Калли по руке, слава Богу, не заметив подозрительной влаги, снова выступившей у нее на глазах.
— Ну ладно, пойдемте разыскивать этого простофилю Лестера и поедем домой. Если я и сегодня не усну, это отразится на моем здоровье.
Калли, покорно следуя за Имоджин, улучила момент, чтобы взглянуть на леди Ллойд и ее ожерелье. Не так важно, что Саймон подарил женщине украшение или когда-то делил с ней ложе, в конце концов, он волен делать то, что ему нравится, однако это весьма любопытно.
Вот если он хотел ее…
Они с Имоджин вышли в холл — Лестер по-прежнему держался на безопасном расстоянии, чтобы не слышать их разговора, — и позволили слугам подать им одежду.
— Имоджин, вы действительно совсем не спали? — спросила Калли, когда они покинули дом. — Может, Кэтлин нальет вам маленькую рюмочку опийной настойки, если вы так устали? Бессонница никому не идет на пользу.
— Опийной настойки? Не думаю! Опийная настойка — это для слабонервных барышень и пожилых дам. Как только вы с Саймоном разделаетесь с этим Филтоном и поладите между собой, сон вернется ко мне, вот увидите. Хотя, надо сказать, Фредди меня разочаровал и огорчил. — Виконтесса взяла Лестера под руку, пока они спускались по ступенькам и ожидали экипаж. — Ах да, у нас же впереди еще один бал, ваш бал, Калли. Надеюсь, там улов будет удачнее.
Девушка ободряюще улыбнулась.
— Имоджин, я уверена, там найдется много джентльменов, которые почтут за счастье ухаживать за вами, — сказала она, когда соскочивший грум открыл для них дверцы кареты и откинул подножку.
— Сие от нас не зависит, — возразила виконтесса. — Можно только молиться. — При свете фонарей, висевших по обе стороны дверцы, было видно, как она подмигнула Калли. — Я знаю только одно — мне хочется, чтобы до прихода зимы в постели рядом со мной появилось теплое тело. Может, мне самой следует вести себя более решительно?
Услышав это, Лестер тихо взвизгнул и попятился обратно на тротуар, похоже, готовясь воспользоваться наемной каретой.
— О, не будьте таким стыдливым, юноша, — укорила его виконтесса и жестом показала, чтобы он возвращался. — Мне всегда очень нравилось позволять себе некоторые вольности. Я помню, как…
