Саманта Джеймс - Идеальный жених
– Вот как? И что же это? – с любопытством спросил он.
– Теперь меня уже никогда больше не будут называть Недотрогой!
– Что ж, пожалуй, верно. – Перегнувшись через стол, Джастин с нежностью коснулся губами щеки жены. – Прости, но у меня после обеда дела в банке. И боюсь, они не могут ждать. Ты не против, если я на некоторое время оставлю тебя одну? Надеюсь, долго скучать тебе не придется.
Арабелла улыбнулась:
– Ну, без няньки я уж как-нибудь обойдусь, милорд!
– Вот и чудесно. А если тебе понадобится что-то, обращайся к Артуру.
Арабелла кивнула. Проводив мужа, она принялась бесцельно бродить по дому. Наконец, соскучившись, она даже решила было вздремнуть, но вскоре отказалась от этой мысли – тем более что она и подумала-то об этом только лишь от скуки, потому что, если честно, спать ей совсем не хотелось. Внезапно ей пришло в голову, что со дня свадьбы они с Джастином не расставались ни на минуту. И вот теперь, когда он ушел, она внезапно почувствовала себя – да-да, глупо было бы отрицать! – она почувствовала себя ужасно одинокой. Арабелла поймала себя на том, что скучает по нему, и подумала: испытывает ли Джастин нечто подобное?
Что за дурацкие мысли лезут ей в голову. Строго-настрого велев себе выкинуть из головы подобную чушь, она двинулась вниз по лестнице. У дверей кабинета Джастина она остановилась. Интересно, не станет ли он возражать, если она воспользуется его письменным столом? Ей давным-давно следовало написать родителям, с острым чувством вины подумала она. Правда, у нее никогда не было привычки писать им ежедневно, когда они уезжал и из Лондона, но со времени последнего ее письма прошло уже больше недели, спохватилась она. Чувствуя себя несколько неловко, оттого что без разрешения вторгается на чужую территорию, Арабелла вошла в кабинет и устроилась за письменным столом. В одном из ящиков нашлась стопка писчей бумаги. Обмакнув в маленькую чернильницу остро отточенное перо, Арабелла взялась за письмо.
Дорогие мама и папа!
Надеюсь, это письмо вас найдет. Мы с Джастином только что вернулись в Лондон из Бата. Погода все время стояла просто замечательная.
Перо Арабеллы повисло в воздухе. Что за чушь она пишет? Как будто маме с папой очень интересно, какая в Бате погода!
Вздохнув, она смяла листок, порвала его на мелкие кусочки и снопа принялась за письмо. Дело оказалось куда более трудным, чем она ожидала, поскольку нужные слова почему-то никак не приходили на ум. Один за другим она порвала три листка, прежде чем удовлетворилась написанным. Подумав немного, она со вздохом отложила в сторону перо и еще раз перечитана то, что у нее вышло.
Дорогие мама и папа!
Надеюсь, вы оба здоровы и чувствуете себя хорошо. Наверное, известие о моей скорой свадьбе стало для вас настоящим потрясением, впрочем, как и для меня тоже. Все произошло действительно несколько неожиданно. Наверное, до вас доходили некоторые слухи о моем муже, но мне известно о нем то, что не знает никто, кроме меня. Джастин – хороший человек, лучший из всех мужчин, которых я знаю, и самый лучший муж, о котором может только мечтать женщина. Поэтому, умоляю вас, не волнуйтесь. Уверяю вас, я счастливейшая из новобрачных. С нетерпением жду того дня, когда мы снова будем вместе и вы сможете увидеть его и убедитесь, что это так.
Ваша любящая дочь Арабелла.
Она дважды перечитала письмо.
И застыла. Написанное задрожало и стало расплываться у нее перед глазами. Арабелла поморгала, но все оказалось напрасно. Она видела письмо как сквозь пелену. Ужасная боль разрывала ей сердце, на ресницах повисли слезы. Она низко опустила голову, глотая вставший в горле комок и изо всех сил стараясь не расплакаться. И все-таки не удержалась. Слезинка сползла у нее по щеке и капнула на веленевую бумагу, оставив на ней уродливое чернильное пятно. Сдавленное восклицание сорвалось с губ Арабеллы – письмо, над которым она столько времени трудилась, было безнадежно испорчено...
Как раз в этот момент и вернулся Джастин.
Он как вкопанный застыл на пороге кабинета, не в силах поверить тому, что увидел. Его юная жена, низко опустив голову, сидела за письменным столом. Плечи ее тряслись, и судорожные звуки рыданий, которые он услышал, словно ножом, полоснули его по сердцу.
Он кинулся к ней. Поглощенная своим горем, Арабелла не слышала, как он подошел. Ему пришлось окликнуть ее.
– Арабелла... – неуверенно прошептал он. Голова ее дернулась, как от удара.
– Джастин! – ахнула она. – Я не слышала, как ты вошел!
Он напугал ее, сообразил Джастин. Ему потребовалось сделать над собой некоторое усилие, чтобы его голос звучал, как всегда, ровно. Он спешил домой, сгорая от желания снова увидеть ее. Даже краткая минута в разлуке с женой была для него нестерпима. Он мечтал схватить ее в объятия и целовать... целовать без конца. Конечно, он надеялся, что она тоже скучает. Чего он точно не ожидал, так это застать ее в слезах.
– Что случилось, Арабелла?
– Э-э-э... ничего, – заикаясь пролепетала она. – Совсем ничего, правда. Боюсь, я вела себя ужасно глупо. Прости. Мне не следовало врываться в твой кабинет. Но я... просто мне нужно было написать письмо... маме с папой.
Джастину не понадобилось много времени, чтобы заметить кучу порванной бумаги и единственный уцелевший листок, сиротливо лежащий перед ней на столе. Кровь ударила ему в голову. Все перед глазами у него помутилось. Сам не зная, зачем он это делает, Джастин выхватил листок и поднес его к глазам.
– Джастин! – ахнула Арабелла. – Что ты делаешь?!
Джастин не ответил – глаза его быстро бегали по строчкам. Он буквально проглотил письмо. И конечно, заметил то место, куда капнула слеза, – огромную чернильную кляксу в форме сердечка. И вдруг почувствовал, как смертельный холод пробежал по всему его телу, а сердце словно превратилось в кусок льда.
Он медленно перевел глаза на Арабеллу. Потом провел кончиком пальца по ее щеке и поднял палец к глазам. Он был мокрым от еще не высохших слез.
– Кажется, я еще не ослеп, – медленно проговорил Джастин, ни на минуту не спуская с нее глаз. – И хотя я пока еще не совсем освоился с ролью мужа, мне почему-то кажется, что счастливые новобрачные не льют слезы, расписывая родителям радости супружеской жизни.
