Конни Мейсон - Нежная ярость
Сквозь туман сна до Филиппа донеслись смех и восклицания Дейзи, и он нехотя открыл глаза, чтобы узнать причину этого веселья. Он увидел, что она прильнула к маленькому окошечку в стене.
– В чем дело, Дейзи? – спросил он сонно. – На что ты смотришь?
– Маленькая француженка чуть не проглотила Рафа живьем, а этот неуклюжий олух молотит малютку так, что она почти без чувств. Но самое удивительное, что она просит еще и еще. Никогда не видела ничего подобного, – повторяла Дейзи с уважением. – Никогда еще это так здорово не действовало.
– Что здорово подействовало? – спросил Филип, любопытство которого наконец было задето.
– А? Да ничего, голубчик, это я сама с собой разговариваю.
– Иди в постель, – позвал Филип.
Дейзи самой больше всего хотелось прижаться к сильному телу Филиппа, но парочка в соседней комнате приковала ее внимание.
– Он-то уж точно получил за свои денежки все по первому разряду. Надеюсь, он не вырвет у нее
волосы с корнем. До чего красивые волосы! Как светлый шелк.
В затуманенном сознании Филиппа вдруг как бы зазвонил колокольчик, и он начал внимательнее прислушиваться к Дейзи.
– Как, ты сказала, ее зовут? – вдруг спросил он.
– Говорит, что Лиза, но кто ее знает? Лиза Ла Фарж. Звучит вполне по-французски, – ответила Дейзи, пожимая плечами. – Боже мой! Гляньте, что она вытворяет со стариной Рафом! – И в этот момент Филип с проклятием вскочил с кровати с выражением ужаса на лице.
– Не может быть! – закричал он, когда Дейзи назвала фамилию девушки. – Я оставил ее на «Стремительном» в полной безопасности. Как она могла здесь оказаться?
Он грубо отодвинул Дейзи от смотрового отверстия и пристроился к нему сам. От увиденного у него кровь застыла в жилах. От гнева ему казалось, что мозг его взорвался.
– В чем дело, голубчик? – спросила Дейзи, внезапно испугавшись безумца, которого она привела в свою постель. – О чем ты говоришь? Тебе же с самого начала предлагали взглянуть на француженку, а ты сам отказался. – Она пододвинулась к Филиппу и прижалась к нему голой грудью, надеясь отвлечь его. После того спектакля, который она наблюдала в соседней комнате, ей захотелось проделать это с Филиппом. – Ну иди ко мне, – проговорила она низким, призывным голосом.
Но Филип не слышал и не ощущал Дейзи. То, что он видел, потрясло его и лишило дара речи. Вопреки всякой возможности француженка в постели вместе с типом, которого Дейзи назвала Рафом, оказалась Габби! Мужчина резкими толчками вдавливал в матрас ее нагое, мокрое от пота тело, и казалось, что он ее задушит. Но больше всего Филиппа потрясло лицо Габби. Ее глаза превратились в прищуренные похотливые щелочки, влажные губы были открытыми и жадными. Казалось, она почти полностью истощила мужчину – лицо его покраснело, пот лил ручьем, его ягодицы рывками поднимались и опускались, а безумная женщина все требовала еще и еще.
Наконец ужас этой сцены дошел до Филиппа, и он истошно заорал:
– Черт возьми! Что вы с ней сделали?!.
Дейзи изумилась реакции Филиппа. Какое ему дело до маленькой французской проститутки? В том, что девица проститутка, Дейзи не сомневалась. Ни на минуту она не поверила в сказочку про монастырь и про жестокого мужа. Уж что-что, а ловкость девушки в спальне полностью опровергала монастырское воспитание.
– А тебе-то что за дело, голубчик? – проворковала Дейзи самым обольстительным голосом, надеясь заманить Филиппа обратно в постель.
– Черт тебя побери, Дейзи! – крикнул Филип, обратив свою ярость на стоящую рядом женщину. – Там, рядом с эти маньяком, моя жена!
Одной рукой натягивая одежду, а другой схватив Дейзи за руку, Филип выбежал из комнаты, волоча за собой голую Дейзи.
– Твоя жена! – охнула Дейзи, сморщившись от железной хватки Филиппа. – Да нет! Не может быть! Это просто французская шлюха!
Не обращая внимания на Дейзи, Филип ворвался в соседнюю комнату, продолжая тащить за собой мадам. Стоны Габби разрывали ему сердце. Но когда Габби выкрикнула его имя, он совершенно обезумел.
Мужчина, навалившийся на Габби, был так поглощен извивающимся женским телом, что не услышал, как вбежали Филип и Дейзи.
– Меня зовут Раф, ты, маленькая шлюшка, – проворчал он, – и я ничуть не хуже твоего Филиппа, кто бы он ни был, но, дьявол меня побери, ты выжала меня досуха!
Внезапно его потное тело отделилось от кровати, полетело по комнате и грохнулось у голых ног Дейзи. Раф был слишком обессилен, чтобы ответить, и лишь изумленно охнул.
– Убирайся, ты, тварь! – закричал Филип, сжигаемый бешенством. – Убирайся, пока я тебя не убил.
Раф неуверенными движениями встал на ноги, подобрал разбросанную одежду и вышел.
Дейзи пыталась последовать за ним, но Филип снова схватил ее за запястье и подтащил к постели.
– Что ты ей дала? – гневно спросил он, показывая на Габби.
– Ничего! Ничего! – отвечала она, с каждой минутой все больше пугаясь. – Ты уверен, что это твоя жена?
– Это моя жена, – мрачно ответил Филип, – и я знаю, что ее одурманили, иначе ее бы здесь не было. Мне ничего не стоит убить женщину, так что давай, Дейзи, говори правду. – Его хватка стала сильнее, он заламывал руку Дейзи за спину, пока она не закричала от боли.
– Хорошо! Хорошо! Я скажу тебе, только, ради Бога, не ломай мне руку!
– Ради собственного блага изволь говорить правду! – Филип с трудом смог оторвать взгляд от Габби, которая металась в постели.
– Я просто дала ей возбуждающее средство, чтобы сделать ее более... сговорчивой.
Филип громко выругался:
– Черт тебя побери, сколько ты ей дала?
– Всего несколько капель в стакане вина. От этого вреда быть не может. Я много раз использовала это снадобье, и никогда не было вредных последствий... только...
– Только что? – Филип сильнее сжал руку Дейзи.
– Я... я никогда не видела, чтобы это подействовало так... – пробормотала Дейзи, морщась от боли.
– Ты оставила бутылку в ее комнате, когда ушла?
– Да нет же! Я взяла бутылку с собой. – Вдруг испуганное лицо Дейзи осветилось новой мыслью. – Мой бокал... – охнула она. – Я оставила у нее в комнате нетронутый бокал вина и... – Она замолчала и посмотрела на столик, на котором стояло два пустых бокала. Филип проследил за направлением ее взгляда, и ему без дальнейших объяснений стало понятно, что Габби выпила содержимое обоих бокалов.
– Если твое проклятое снадобье повредит ей или ребенку, я вернусь и убью тебя собственными руками, – пригрозил Филип.
– Ваша жена беременна? – ахнула Дейзи. – Откуда мне было знать? Она ничего не говорила о ребенке.
– А как вообще она оказалась в твоем доме? – спросил Филип, сжав руку Дейзи еще сильнее. Зная Габби, он был уверен, что она никогда бы не пришла добровольно в публичный дом.
