Вирджиния Хенли - Дерзкая пленница
— Я дам вам за них десять денье, cherie, — ответил он, улыбнувшись.
— Благодарю вас, мсье, — ласково молвила Лили.
Вся эта торговля была ей очень не по душе, но иного способа достать деньги у нее не было. Деньги же в недалеком будущем ей понадобятся. Незнакомец отсчитал монеты прямо ей в руку, и она быстро вышла из лавки. Вернувшись на постоялый двор, Лили решила больше не рисковать и не выходить на улицу, пока отец Себастьян не приедет за ней. Он появился только через четыре дня.
— Дитя мое, я смертельно боялся за вас, но освободиться раньше никак не мог. У вас все в порядке?
— Да, я рада, что вы здесь. Я уже начала волноваться за вас. А я не бездействовала: продала драгоценности, и у меня есть десять денье. Только не знаю, оплатить ли сейчас счет постоялого двора или оставить их на будущее? — размышляла она вслух. И тут же приняла решение: — Если вы займетесь моей лошадкой, хозяина я беру на себя. Пошли!
Колени у нее дрожали, но к хозяину она обратилась с величественным видом королевы:
— Приезд моего супруга откладывается на несколько дней. Когда он прибудет, передайте ему, что я решила ехать без него. И — я совсем забыла! — пожалуйста, мой счет припишите к счету мсье Монтгомери.
Хозяин хотел было возразить, но потом раздумал. Если он потребует немедленной платы, чета Монтгомери может в следующий раз остановиться в каком-нибудь другом месте — в Лондоне нет недостатка в постоялых дворах. А Лили, послав ему ослепительную улыбку, выплыла во двор, почти не ощущая угрызений совести по поводу этого обмана.
Путников на дороге было много, и молодая женщина с большим интересом смотрела на все, что происходит вокруг, — она ведь никогда еще не ездила по этой дороге. Отец Себастьян, зная, что эта часть путешествия будет длиннее предыдущей, хорошенько запасся провизией. На третий день путников поубавилось, но им встретился дозор из Беркхэмстеда. Отец Себастьян сказал Лили, что им нечего бояться этих нормандских воинов, и та, успокоившись, принялась с удовольствием рассматривать красивые окрестности. На Чилтернских холмах пестрели стада коров и овец, и странники купили у пастухов молока. Погода стояла прекрасная. Они поехали вдоль реки Кольн до впадения ее в Гейд, надеясь эти путем добраться до Беркхэмстеда.
Вдруг позади раздался стук копыт, и небольшая группа всадников догнала их. Лили с удивлением заметила, что кавалькаду возглавляет красивый светловолосый незнакомец, которого она встретила в лавке золотых дел мастера в Лондоне. Проезжая мимо, этот человек снял шляпу и с седла низко поклонился Лили. Она кивнула ему, а отец Себастьян спросил:
— Вы знаете его, дочь моя?
— Я видела его в Лондоне. Кто это? — поинтересовалась Лили.
— Его зовут Анселен де Курси, — коротко ответил отец Себастьян.
— Он очень хорош собой! — заметила молодая женщина.
— Наружность-то у него хороша… — усмехнулся святой отец.
Лили удивленно подняла брови, услышав, каким тоном это было сказано, но монах не стал распространяться на эту тему, а она не настаивала.
По мере того как они приближались к месту своего назначения, Лили все больше одолевали страх и беспокойство, а после еды ее все время теперь тошнило. Итак, она беременна. Отец Себастьян предложил поторопиться, чтобы добраться до Беркхэмстеда как можно скорее. Было очевидно: Лили необходимо лечь в постель.
Прибыв в Беркхэмстед, они оставили лошадей на конюшне, и отец Себастьян повел молодую женщину в огромный замок. Поднявшись по задней лестнице на верхний ярус, он ввел Лили в какой-то закуток, где и попросил подождать.
— Я попытаюсь разыскать Робера де Мортена и поговорить с ним с глазу на глаз.
— Вот, возьмите это кольцо, святой отец. Оно избавит вас от долгих объяснений. Но что, если вы его не отыщете? — опасливо спросила Лили.
— В таком случае я вернусь сюда, и мы решим, что нам делать дальше. Вид у вас, Лили, просто ужасный. Вы уверены, что я могу вас оставить одну?
Она молча покачала головой.
Мимо беглянки сновали пажи и слуги, не обращая на нее никакого внимания. Сесть было негде, и ноги у нее затекли и распухли. Надеясь, что так время пойдет незаметнее, Лили принялась считать про себя. Но время еле тянулось… Она уже почти падала, когда показались отец Себастьян с Робером де Мортеном.
— Лили, дорогая моя, — сказал Робер де Мортен, — вы проделали такой путь одна и совсем разболелись. Пойдемте, милая, я найду для вас удобные комнаты.
— О Робер, благодарю вас за любезный прием! — засмеялась Лили с облегчением.
Он посмотрел на ее лицо, такое прекрасное и бледное, и его сердце преисполнилось сочувствия. Она так молода и неопытна, что же натворил этот чертов Монтгомери? Почему ей пришлось бежать из родного дома?
Робер повел их наверх. В коридоре он несколько раз открывал то одну, то другую дверь, прежде чем выбрал нужную. Это была уютная опочивальня, но в ней стоял страшный холод, несмотря на то, что за окном сияло солнце. Справа была дверь, она вела в другую комнату, поменьше, с низенькой кроватью для служанки.
— Я велю принести вам поесть и развести огонь, — сказал Робер.
При упоминании о еде Лили побледнела и пробормотала:
— Благодарю вас, сир, но сегодня я не в состоянии проглотить ни кусочка, а огонь может разжечь и отец Себастьян.
— Я пришлю женщину. Она будет ухаживать за вами. — Он колебался с минуту, а потом добавил: — Правда, эти болтушки, что окружают мою супругу, ни на что не годятся. Лучше я пришлю вам своего врача.
— О нет-нет! — умоляюще проговорила Лили, опускаясь на кровать. — Я не больна, просто очень устала.
— Придумал! — радостно воскликнул Робер. — Вам нужна моя старая нянька! Она примет вас в свои объятия и приголубит! — засмеялся он, взяв Лили за руки. — Ее приведет отец Себастьян, а я зайду попозже: проведать, как вы себя чувствуете.
Робер поднес ее руку к губам, и мужчины удалились. Лили почувствовала облегчение, которое, впрочем, длилось недолго. Робер так заботлив, так по-отечески держался с лей, может, это доброта ради доброты, и он не потребует за нее платы?
Вернулся отец Себастьян вместе с уютной толстухой. Бросив взгляд на жалобно съежившуюся фигурку на кровати, она протянула к ней руки и, обратившись к отцу Себастьяну, сказала:
— Кыш! Кыш! Можете идти. Здесь мужчины не нужны.
Лили едва успела поблагодарить монаха.
— Ложитесь, я вас раздену. Я знаю, что вы ничего не ели, но сон — это главное. У нас в Нормандии есть поговорка: «Кто спит, тот обедает»! — Она уложила Лили в постель. — Завтра я вас искупаю, вымою ваши красивые волосы, а сейчас спать, спать и спать…
— Граф вскоре должен вернуться… — начала было Лили.
