Бренда Джойс - Самозванка
— Хорн, должен признаться, что ваше появление в моем доме является для меня неожиданным. Ступайте прочь с моего места!
— Ральф, пожалуйста, сделай то, что он сказал, — запыхавшись от бега, проговорила Виолетта, загораживая собой Блэйка.
Ральф молча смотрел на неодетую Виолетту.
— Ступайте наверх, — холодно приказал Блэйк. — Вас происходящее здесь не касается. — Блэйк повернулся к Ральфу и прорычал: — Хорн, убирайтесь с моего места, иначе я сам вышвырну вас из-за стола!
Ральф поднялся.
— Доброе утро, ваша светлость, — ухмыльнулся он. — Надеюсь, вы хорошо спали?!
— Думаю, что этот вопрос я должен адресовать вам. Вам было хорошо в моем доме?
— Конечно, — подтвердил Ральф. — Только теперь я понял, почему она вышла за вас замуж. На ее месте я сделал бы то же самое.
— Прекрати, — сказала Виолетта.
Мужчины не обратили на нее никакого внимания. Блэйк сделал шаг вперед.
— Скажите, Хорн, где вы были? Честно говоря, я не рассчитывал на ваше появление до окончания процесса.
— Где я был, это не ваше дело, ваша светлость, — нагло ухмыльнулся Ральф.
Виолетте показалось, что мужчины вот-вот бросятся друг на друга.
— Пожалуйста, успокойтесь, — обратилась она к Блэйку. — Ральф был в Тамрахе. Он узнал кое-что о мышьяке. Ему удалось выяснить, что экономка леди Фелдстоун в течение года покупала значительные порции этого яда.
— Вы что… лжете, чтобы спасти его? — с недоверием спросил Блэйк.
— Я не лгу! — воскликнула Виолетта.
— Вы ничего не сказали мне об этом ни вечером, ни ночью. И кто, скажите мне, позволил вам пригласить этого… этого мужчину ко мне в дом?!
Виолетта вздернула подбородок и, дерзко глядя Блэйку в глаза, сказала:
— После того, что произошло ночью, я решила, что это наш дом.
— То, что произошло ночью, ничего или почти ничего не меняет.
Виолетта охнула — трудно было обидеть ее больнее — и попятилась.
— Виолетта, — Блэйк попытался обнять жену, но она ловко увернулась. — Прошу прощения, во мне говорила злость.
Виолетта выбежала из столовой.
— Ну что… довольны? — грязно улыбнулся Ральф.
Блэйк размахнулся и всадил кулак в скулу противника. Ральф отлетел к противоположной стене столовой. Хозяин дома бросился на гостя, схватил его за грудки и с силой поставил на ноги.
— Вы мне не нравитесь. Я вам не доверяю. Честно говоря, вторым человеком, кого я подозреваю в убийстве сэра Томаса, являетесь именно вы. — С этими словами он отпустил Ральфа.
— Вы можете подозревать, кого хотите, ваша светлость, но ваше подозрение не в силах изменить фактов. Я не убивал сэра Томаса, но, что для вас значительно важнее, — меня Виолетта любит так, как никогда не полюбит вас.
Блэйк был как натянутая струна. Ральф торжествовал.
— Мы с ней одно. В один прекрасный день ей прискучит все ваше богатство, и она вернется ко мне.
Блэйк замер. По выражению его лица нельзя было сказать, о чем он думает.
Виолетта вернулась к себе в комнату. Из окна спальни она наблюдала, как из ворот дома вышел Ральф, очевидно изгнанный ее супругом. Примерно через час после Ральфа дом покинул Блэйк. Он укатил куда-то в легком двухместном экипаже.
Горничная уговаривала ее немного поесть, но Виолетта решительно отослала на кухню все, даже сливовый пудинг.
Как же так могло случиться, что человек, которого она любит, не испытывает к ней никаких добрых чувств? Как жесток и безжалостен Блэйк!
В дверь постучали. Виолетта отворила и увидела на пороге горничную.
— Госпожа, — откашлявшись, сказала девушка, — его светлость просил передать вам, что сегодня в восемь часов вы ужинаете в Хардинг-Хаусе.
— Я никуда не пойду, — не задумываясь, ответила Виолетта. Она не могла видеть никого из членов семьи мужа. Она прекрасно понимала, что граф и графиня будут страшно расстроены, узнав, что их сын женился на выскочке, парвеню. Кроме того — что было еще важнее, — она не собиралась показываться на людях в обществе Блэйка, не считая, возможно, слушаний ее дела в палате лордов.
— Но ведь его светлость… — зашептала Марджи, — ведь его светлость желает пойти с вами, иначе он не стал бы присылать посыльного.
— Мне все равно, — огрызнулась Виолетта. — Когда он вернется, можете сказать, что я нездорова. Я серьезно говорю, — подтвердила она, видя, что горничная сомневается. — Я действительно скверно себя чувствую, и я не собираюсь обедать с ним в Хардинг-Хаусе.
— Хорошо, госпожа, — промяукала горничная и скрылась за дверью.
Услышав шаги Блэйка за дверью своей спальни, Виолетта насторожилась. Она молила Господа, чтобы он спокойно лег спать, но он постучал к ней.
Виолетта бросила взгляд на часы. Было семь вечера. До обеда в Хардинг-Хаусе оставался целый час.
— Виолетта? — Блэйк ворвался в ее спальню, не дожидаясь позволения войти. Он смотрел прямо ей в глаза. Объяснения было не избежать.
— Итак, вы скверно себя чувствуете? — Блэйк изогнул одну бровь.
— У меня весь день болит голова, — солгала Виолетта.
— Раньше мне не было известно, что вы страдаете мигренями.
— Раньше — нет, а теперь страдаю. — Виолетта вспомнила утреннюю сцену.
— Но вы не удосужились даже лечь в постель, — уличил ее Блэйк. — Большинство женщин, страдающих мигренями, лежат в постели.
— Никак не могу уснуть. В голове у меня словно что-то стучит.
— Чемберлен сообщил мне, что вы целый день провели у себя в комнате, отказавшись даже обедать. — Блэйк закрыл за собой дверь.
— Я дурно чувствую себя, и я вовсе не голодна.
— Похоже, что, лишая себя удовольствий, вы пытаетесь наказать меня.
— Я вовсе не пытаюсь наказать вас. Ваше поведение мне безразлично. — Виолетта стиснула кулачки.
— Виолетта, — неожиданно мягко сказал Блэйк, — прошу прощения за свою утреннюю несдержанность.
— Вы должны адресовать ваши извинения Ральфу.
— Я не говорю о Хорне, я говорю о вас.
— Мне неинтересно, о ком вы говорите, — сказала Виолетта и повернулась к Блэйку спиной.
Он подошел поближе и стал рядом с молодой женщиной.
— Я не хотел обижать вас. Я не самодур. Пожалуйста, простите мне мою несдержанность. Я был зол на Хорна. — Он замялся.
Виолетта не шелохнулась. Она вовсе не хотела, чтобы Блэйк проявлял великодушие. Жестокость она могла бы перенести, великодушие — никогда.
— Да вы вообще… любите меня? — неожиданно взорвалась она.
— Ну конечно, — простодушно подтвердил он.
— Но ведь вы женились, только чтобы выручить меня. Мы оба знаем правду. Я не настоящая леди. Я выскочка. Нищенка. Я воровка. Едва ли не убийца.
— Виолетта, давайте извлечем максимальную выгоду из тех обстоятельств, в которые нас затолкала судьба.
