Дженнифер Хеймор - Дерзкая невинность
Оливия вскочила с софы.
— Куда он мог их отвезти? — Господи… после того, что Фенвик пытался сделать с ней, что он сделает с Джессикой и со своей сбежавшей женой? — Мы должны найти его! — вскрикнула она. — Он может… может убить их.
Макс встал и обнял Оливию.
— У него есть дом недалеко от Манчестера. Это его ближайшая недвижимость. Полагаю, он отвез их туда.
— А если нет?
— Я найду их, Оливия. — Его голос звучал уверенно.
— Нет, Макс. Нет.
— Что значит — нет?
— Ты меня не оставишь здесь.
— Ты слишком слаба…
— Я поеду с тобой. Не думаешь же ты, что я останусь здесь одна, беспомощная, среди чужих людей, когда моя сестра в опасности?
— Здесь ты будешь в большей безопасности, Оливия.
— Я буду в безопасности, находясь рядом с тобой.
Макс вздохнул, немного помедлил и наконец кивнул:
— Ты права. Я бы волновался, если бы упустил тебя из виду. Но когда мы приедем в Манчестер, ты будешь оставаться в гостинице до тех пор, пока я не вернусь с Джессикой и леди Фенвик.
— Разумеется.
— Ты уверена, что выдержишь поездку?
— Я сегодня прошла по крайней мере три мили.
— И на это у тебя ушел почти весь день.
— Мне становится лучше, Макс. Правда. К тому времени как мы доберемся до Манчестера, я буду как новенькая.
— Будем надеяться, — сказал он и поцеловал ее в лоб.
Поздно вечером они наняли удобную карету с фонарями, которые должны были освещать дорогу. Макс устроил нечто вроде постели для Оливии на одной скамье, а сам сел напротив. Она зарылась в теплые одеяла, и ей казалось, что она больше никогда не сможет согреться, если Макса не будет рядом.
— Это неправильно, — пробормотала Оливия.
— Неправильно? Почему?
— Я тут удобно устроилась под мягкими одеялами, а ты не можешь даже лечь.
Макс улыбнулся и провел пальцами по ее щеке. Казалось, что ему нравятся такие прикосновения.
— Все хорошо. А ты отдыхай.
Вряд ли я смогу. — Оливия слишком беспокоилась за Джессику и Беатрис.
— А ты постарайся.
— Ладно, постараюсь, — пообещала она.
Какое-то время они ехали молча. Потом Макс взбил подушку и сунул ее себе за спину. Но глаза не закрывались, она видела, что он наблюдает за ней.
— Мне хотелось бы, чтобы ты лежал рядом со мной.
— Мне тоже, Оливия. Мне тоже.
Глава 23
В Манчестер они приехали на следующий день поздно вечером. Макс уже бывал здесь и знал, где примерно находится дом Фенвика. Он нашел гостиницу и снял комнаты для себя и Оливии под вымышленными именами. Если с ним что-нибудь случится, он не хотел, чтобы у Фенвика была возможность найти их.
По городу ходили слухи, что Фенвик не живет здесь постоянно, но Макс не поверил этому ни на секунду. Он поставил Пиблса и еще одного человека у номера Оливии. Пиблса он снабдил пистолетом и предоставил ему право пустить его в ход, если леди будет угрожать опасность. Кора находилась с Оливией в комнате и получила строгие указания докладывать одному из мужчин у дверей, если ей что-либо покажется подозрительным.
Макс заказал в номер ужин на двоих, поскольку не хотел идти к дому Фенвика в надвигавшихся сумерках. После ужина он отдал все необходимые распоряжения, отпустил слуг и взглянул на Оливию.
Она смотрела на него с таким доверием, с такой любовью. Никогда еще ни одна женщина не смотрела на него так, как Оливия Донован, и не вызывала у него таких чувств одним лишь своим взглядом.
— Я скоро вернусь с твоей сестрой и леди Фенвик.
Она кивнула и опустила глаза.
— Я боюсь за тебя, Макс.
Понимание того, что Фенвик хочет убить его и, возможно, сделает все возможное для этого, впервые заставило Макса взглянуть фактам прямо в лицо.
— Посмотри на меня, Оливия.
Она подняла на него глаза.
— Фенвик ужасен. Он действительно безумен, и он решил мстить. Боюсь, что он ни перед чем не остановится, чтобы сорвать свое зло на тебе… на мне, на Джессике и Беатрис.
В этот момент Макс понял, что он должен вернуться. Он не может позволить Фенвику победить на этот раз, иначе следующей жертвой будет Оливия. Он найдет ее и тогда сделает с ней все, что захочет.
Макс не позволит, чтобы это произошло.
— Я вернусь к тебе. Слышишь?
Оливия сжала губы и кивнула.
Бог свидетель, его желание было таким же сильным, и оно не исчезло, но Оливия только-только начала поправляться после тяжелой болезни, и все это время он усилием воли подавлял его. Но теперь его страсть вырвалась из-под контроля, и сейчас больше всего на свете Максу хотелось удовлетворить свое желание.
Крепко прижав ее к себе, Макс завладел ее губами, а потом проник и в рот, приготовившись…
Но его остановил стук в дверь.
— Это, наверное, наш обед, — прошептала Оливия. — Я распоряжусь, чтобы его принесли позже.
Открыв дверь, Оливия дала распоряжения насчет обеда, затем захлопнула ее, заперла и обернулась к Максу.
Он немедленно заключил ее в объятия, а Оливия начала раздевать его. Макс расстегнул пуговицы на спине ее платья и стал его стягивать вместе с сорочкой. Потом настала очередь корсета. Развязывая шнуровку, он подивился тому, какая тонкая у нее талия по сравнению с его огромными руками.
Оливия толкнула его в плечо.
— Раздевайся, — скомандовала она.
Макс снял с себя камзол и жилет и стянул через голову рубашку, обнажив могучий торс. А она уже избавилась от корсета.
— Ты само совершенство, — восхищенно произнес Макс, наблюдая за тем, как она переступает через свои шелковые панталоны.
Он отнес ее на кровать и лег сверху. Оливия обхватила его руками за шею и шепнула:
— Да, Макс. Да.
Он просунул пальцы ей между ног, ее плоть была влажной. Оливия была готова принять его. Его собственная плоть уже пульсировала: он не мог ждать ни секунды.
Макс никогда не откажется от своей любви. Фенвик сдохнет, а он женится на Оливии и проживет с ней всю жизнь.
Он снова входил толчками в теплое лоно этой женщины. А она, обхватив его руками и ногами, так крепко зажала внутри себя его плоть, что ему показалось, что она поглотила его целиком, и Макс уже ничего не может контролировать.
Неожиданно Оливия вскрикнула и содрогнулась. А потом напряжение, которое началось у него где-то внизу позвоночника и распространившееся до самого кончика его плоти, изверглось подобно взрыву… в женщину, которую он любит.
Макс еще ни разу не кончал внутрь, и значение этого факта в сочетании с внезапностью момента и ощущением безмерной любви к ней — все это привело к самому взрывному оргазму в его жизни. Макс прижимал Оливию к себе, изливаясь в нее раз за разом, содрогаясь всем телом, пока окончательно не выдохся.
