Патриция Мэтьюз - Укротить беспокойное сердце
– Похоже на однокомнатную квартиру, – заметила Лора, снимая шляпу. – Хочешь чаю?
– С удовольствием.
Милли прошлась по уютно обставленному купе.
– А кто твои соседи? Надеюсь, не очень шумные люди.
– Нет, – усмехнулась Лора. – Расселяя людей, мистер Бэйли учитывает все нюансы характеров и пожелания. Одна моя соседка – Бетина Броудер, наездница, вторая – новая артистка, у которой номер со львами и змеями. Кажется, ее называют мадам Мистика, так?
Милли передернула плечами.
– Будем надеяться, что она не держит у себя этих змей. Меня просто бросает в дрожь от одного их вида. Но я слышала, что у нее хороший номер и ей прилично платят.
– Какая честь, однако! Меня поселили с ведущими артистами, – рассмеялась Лора.
Отодвинув занавеску, за которой оказался буфет и столик со спиртовой плиткой, Лора стала готовить чай.
– Правда, удобно? – спросила она. – Я теперь могу греть воду для кофе и чая, какао, готовить тосты, варить яйца и сосиски. А здесь, – она открыла шкафчик, – я буду хранить продукты. Так что теперь мне можно обойтись без проводника, а когда мы будем в городе, то и без столовой. Завтракать и ужинать я могу у себя.
Лора подошла к Милли.
– Расскажи мне подробно о том, как прошла зима, – попросила она.
– Ой, да о чем тут еще рассказывать! Замечательно провела время дома, соскучилась по цирку и жду не дождусь, когда мы начнем работу в костюмерной. Но я ничего не знаю о тебе, Лора! Ты просто сияешь! Должно быть, произошло что-то особенное. У тебя появился кто-то? Новый знакомый?
Лора расплылась в счастливой улыбке.
– Можно сказать и так. Только это не новый знакомый.
Милли так и подпрыгнула от нетерпения.
– Расскажи скорее! Кто это?
Прежде чем ответить, Лора собралась с духом.
– Уилл Адамс, – выпалила она. Милли захлопала в ладоши.
– Ой, Лора, как чудесно! Хоть ты и не говорила мне многого, но я же видела, как ты переживала, когда он исчез. Так между вами все наладилось?
Лора радостно кивнула.
– Он объяснился со мной. Я все расскажу тебе за чаем.
– Итак, Уилл теперь будет работать вместе с мистером Бэйли, его ассистентом и поедет на гастроли с цирком, – закончила Лора свой рассказ. – Весь сезон мы будем вместе, а потом он познакомит меня со своим сыном и тещей.
Милли вздохнула и откинулась на спинку диванчика.
– Ой, Лора! Как все романтично! – воскликнула она. – А как ты думаешь, вы поженитесь?
– Он еще не говорил со мной о женитьбе, – ответила Лора. – Но мне кажется, что собирается это сделать.
– Ты, конечно же, согласишься? Лора задумалась, потом кивнула.
– Знаешь, у меня такое впечатление, что я была словно замороженная все эти три года, а теперь оттаяла. Мы не можем быть одинокими, нам необходим кто-то рядом. Я пыталась доказать себе обратное, потому что дважды в жизни испытала горькое разочарование, была оскорблена и боялась снова ошибиться. Сейчас вижу, что была не права. Если хочешь счастья, нужно рискнуть и поверить. Без этого невозможно жить.
– Вполне согласна с тобой! – воскликнула Милли. – Вот поэтому я и стараюсь заставить Лайонела обратить на меня внимание, увидеть во мне женщину. И как уже говорила, в этом году я приложу все усилия, чтобы сблизиться с ним.
– А ты не думаешь, что он боится этого? – спросила Лора задумчиво.
Милли явно расстроилась от такой постановки вопроса.
– Он же не боялся любить Дайану! А она вряд ли сделала бы его счастливым, даже если бы влюбилась вдруг в него!
– Но Дайана не любила Лайонела, этого не могло произойти. Может быть, поэтому он и тянулся к ней всей душой. Его устраивало именно такое положение – он безумно и безнадежно влюблен, это легче для Лайонела, и ты сама понимаешь почему. Он не такой, как все, и считает себя не вправе претендовать на ответное чувство. С тобой так не получится – ты реальная женщина, способная согреть его своей любовью. Но Лайонел не может себе позволить такой роскоши.
– Знаешь, может, ты и права, – проговорила Милли, с удивлением глядя на Лору. – Но если все так, как ты сказала, то что же мне делать?
Лора улыбнулась.
– Мы что-нибудь придумаем. Ты сама готова приложить любые усилия и добиться Лайонела, а я очень хочу, чтобы ты обрела свое счастье.
– О, Лора, ты – настоящий друг!
Милли вскочила и бросилась обнимать Лору. В этот момент раздался протяжный гудок паровоза, предупреждающий о том, что поезд отправляется.
Лайонел в задумчивости смотрел в окно. Вот исчезла из виду станция, с которой отъехал цирковой поезд, замелькали дома, улочки… Скоро появятся поля, перелески, речки…
Вот еще один сезон!
Последние три года промелькнули незаметно, бесцветно, не оставив никаких впечатлений в памяти. Он переживал день за днем, замечая только, что время идет, но ничего не чувствовал, ничем не интересовался.
В то же время Лайонел понимал, что надо что-то менять в своей жизни. Так больше нельзя – влачить жалкое существование, жить прошлым. Конечно же, смерть Дайаны не лучшим образом повлияла на него, теперь словно и нет больше ничего, кроме памяти о ней.
Понятно, что его любовь к красавице гимнастке была слепой и безответной, но он так преданно служил этому упоительному чувству, жил только одной мечтой – просто видеть ее, дышать с ней одним воздухом, ловить взгляд… Когда произошла трагедия и Дайаны не стало, жизнь потеряла всякий смысл.
Лайонел прекрасно отдавал себе отчет в том, что ему никогда не суждено вкусить радость взаимного чувства. Есть только две женщины, которые небезразличны ему, но они обе не интересуются им, то есть не испытывают к нему романтической привязанности. А он уже теперь не умеет любить на расстоянии, почти платонически, и вынужден жить без любви.
Следует признать, что не только на него одного произвела неизгладимое впечатление смерть Дайаны Сальери. Трагедия взбудоражила всех в цирке, особенно после полицейского расследования, назначенного по заявлению семьи Сальери, которые не верили в несчастный случай. Братья утверждали, что у Дайаны никогда не кружилась голова на высоте и что она чувствовала себя прекрасно весь день. Они пустили слух о наркотиках и яде, небольшая доза которых не смертельна, но достаточна для того, чтобы вызвать головокружение и потерю ориентации, то есть сбить с точно рассчитанного ритма движений гимнастки. Сальери требовали вскрытия, что и было сделано, но никаких следов яда или наркотиков найдено не было.
Тем не менее это не убедило Сальери, и они продолжали обвинять некоторых артистов, которые, по их убеждению, завидовали Дайане. Единственное, что удалось обнаружить полиции, так это множество людей, не любивших гимнастку, но так как никаких доказательств в преднамеренном убийстве у них не было, дело закрыли.
