Джулиана Маклейн - Мой герой
А она смотрела на него, не в состоянии произнести ни слова, пораженная его прямотой, горячностью и честностью. Неожиданно она вспомнила свои ощущения в то утро, в последний день их путешествия, когда она проснулась рядом с ним в комнате на постоялом дворе. Она чувствовала себя такой счастливой, такой умиротворенной. Казалось, что все происходило так, как должно.
И ей ужасно захотелось каждое утро просыпаться рядом с ним и ощущать такую же удовлетворенность, быть уверенной, что все происходит правильно, и так до конца ее жизни. Ее сердце хотело именно этого. Быть с ним, в его доме.
Настало время, когда ей следовало признаться самой себе в том, что она любит его. Любит Дамьена Рэншоу каждой клеточкой своей души и верит в него. Оставалось только довериться своему сердцу и следовать его велению.
– С первого момента, когда я увидела тебя, – тихим голосом заговорила Адель, – меня потянуло к тебе. И мне приятно сознавать, что я тогда не ошиблась, что сердце мое видело больше и лучше, чем мои глаза.
Она почувствовала, как напряжение отпускает его. Дамьен облизнул губы, в глазах появилась радость и оптимизм, хотя он все еще не выглядел уверенным.
– В тебе гораздо больше хорошего, – продолжала Адель, – чем может показаться людям, мало тебя знающим. А то, что я узнала о тебе сегодня, что ты, хотя и странным, только тебе присущим образом всегда искал любви и верности, меня весьма обрадовало.
Он сжал обе ее руки в своих. Она никогда раньше не видела его таким взволнованным и уязвимым. Ее черный рыцарь, который, казалось, никого и ничего не боялся.
– Только это, Адель? Ты только обрадовалась? Разве нет большего? Мне нужно не только это, – торопливо спрашивал Дамьен.
– Нет, не только это, – ответила она, чувствуя непреодолимое желание громко смеяться от переполнившей ее, бурлящей внутри ее радости. – Я безнадежно влюблена в тебя, Дамьен Рэншоу, и мне кажется, что я любила тебя всю свою жизнь.
Он наклонился к ней, больше не сдерживая своих чувств, прижался губами к ее губам. Потом крепко обнял ее, через секунду ее маленькие ножки оторвались от пола, и она только вздрагивала от смеха. Возможно, это были всхлипывания от радости.
Дамьен продолжал целовать ее, как будто пытался глубоким поцелуем стереть ту боль и отчаяние, которые они оба испытывали весь этот месяц, сознавая, что им не удастся быть вместе.
Теперь они были вместе. И уже навсегда.
Дамьен отошел на шаг, опустился на одно колено, взял ее руку и нежно поцеловал прежде, чем посмотрел ей в глаза.
– Адель, я люблю тебя. И хочу всю свою жизнь прожить с тобой. Хочу, чтобы у нас были дети и внуки. Хочу смеяться вместе с тобой, отправляться на долгие прогулки в лес, заниматься любовью и сделать тебя самой счастливой женщиной на свете, если мне это удастся. Ты единственная женщина в мире, существующая для меня, и я представить не могу своей жизни без тебя. Согласна ли ты выйти за меня замуж, Адель?
Она взяла его за обе руки и заставила подняться.
– Да, Дамьен. Согласна на все.
Он опять поцеловал ее, и в этом поцелуе были и страсть, и нежность, и обещание будущего счастья. Потом он прижался лбом к ее лбу и улыбнулся:
– Ты сделала меня таким счастливым. Я никогда раньше не ощущал такого счастья, ни разу в своей жизни.
– Будешь еще счастливее, – пообещала она. – Я сделаю для этого все, что смогу. Я стала лучше благодаря тому, что встретила тебя, я лучше узнала саму себя. Теперь, когда смотрю в зеркало, я не вижу там незнакомку. Я хорошо знаю, чего хочу. Мне нужна простая жизнь рядом с тобой, в твоем беспорядочном доме, без всяких претензий, – сказала Адель.
– Это все у тебя будет. А мне весьма приятно, что я женюсь на женщине, которая не заставит меня стричь волосы.
У нее от удивления расширились глаза.
– Стричь волосы? Ни в коем случае.
– По утрам я выгляжу как страшилище, – предупредил он ее, улыбнувшись.
– Это просто замечательно! – воскликнула она. Он опять обнял ее и хотел поцеловать ее руку, но остановился.
– Что это? – с удивлением спросил он.
– Мой большой палец.
– Вижу, но тут нет половины ногтя.
– Это я от волнения, слишком напряженными были последние несколько недель, – постаралась объяснить она.
Он поцеловал ее палец, потом серьезным тоном сказал:
– Надо постараться избавить тебя от напряжения. Может быть, это поможет тебе. – Он достал из кармана и протянул ей большую конфету, завернутую в красную обертку.
– Дамьен... – Губы ее раскрылись от удивления, она протянула руку и взяла конфету.
– С того самого момента, когда ты в первую ночь рассказала мне о том, как тебе хотелось чего-то, что ты не могла получить, у меня возникло желание дать тебе все, что ты захочешь. А пока вот эта конфета. Я посвящу всю свою жизнь тому, чтобы убедить тебя в искренности моих намерений.
Адель обхватила его лицо руками и страстно поцеловала в губы. Потом спросила:
– Как ты думаешь, Гарольд смирится с этим? А Кэтрин и Юстасия смогут нас простить?
– Думаю, что смогут, – ответил Дамьен, – потому что Гарольд, его мать и бабушка, они настоящие друзья. Пройдет время, и он успокоится.
Адель улыбнулась:
– Надеюсь, он будет и моим другом, Дамьен.
– У нас останется только одна проблема, – задумчиво проговорил Дамьен, глядя в сторону.
Сердце ее сжалось от предчувствия опасности.
– Какая? – взволнованно спросила она.
– Нам придется как-то наладить отношения с Вайолет. Дай Бог нам сил для этого.
Адель рассмеялась и потянула его вниз, чтобы еще раз поцеловать.
Эпилог
Замок Уэнтуорт, Йоркшир
Два месяца спустя
Когда Лили возвращалась из конюшни после своей ежедневной прогулки по полям, начал накрапывать дождь. На ней был черный костюм для верховой езды, высокая шляпа, но блестящие новые ботинки сжимали ноги, и она мечтала о том, чтобы скорее избавиться от них и влезть в свои старые, пока кто-нибудь их не выбросил.
Зайдя в дом, она начала снимать перчатки, когда слуга подошел к ней и протянул серебряный поднос, на котором лежало письмо.
– Это для вас, милая леди, – сказал он.
Взглянув на письмо, Лили поняла, что оно от Софи. Засунув перчатки в карман, она разорвала конверт и, медленно поднимаясь по лестнице, читала письмо.
«Моя дорогая Лили!
Зимний сезон наконец закончился, и мы с Джеймсом и обоими мальчиками скоро вернемся домой. Мартин задержится тут еще на пару дней.
Я уже не могу дождаться того времени, когда увижу тебя и Марион, а ребята мечтают вернуться в замок, где они смогут бегать, сколько захотят, и заниматься лошадьми. Особенно они скучают по маленькому серому пони.
