Наталья Соловьёва - Жизнь за ангела
- С чего начнем? – спросил я. – Леша, прочитай пожалуйста эту листовку и переведи.
Алексей взял листовку и начал читать на немецком. Я его прослушал.
- Переведи,- попросил его.
Он начал переводить:
- По распоряжению начальника немецкой военной комендатуры города Луга, для всех местных жителей объявляется комендантский час с 21 часа до 6.00 утра…
- Где вы это взяли?
- Мы тогда город этот освободили,- ответил Леша, - и сходу вломились в немецкую комендатуру, начальник военного гарнизона и комендант бежали, а мы захватили трофейные документы.
- А-а-а! - я лукаво улыбнулся, почесав в затылке, сделал вид, что задумался,- Да, наверное правда быстро бежали? Летели со скоростью реактивного снаряда, если даже документы забрать не успели,- усмехнулся я.
- Ага, - добавил Леша, - дальше чем могли видеть!
- Хорошо, - сказал я, похвалив,- Леша ты молодец, не плохо. Только акцент все же заметный, но это легко исправить.
Вообщем на меня возложили роль переводчика, преподавателя и инструктора по немецкому языку. Занимались мы ежедневно, по два часа, с небольшими перерывами.
В тетрадке, мы составили специальный набор необходимых фраз и часто употребляемых выражений, вопросов которые могли быть заданы пленным и предполагаемые на них ответы типа: «Номер вашей дивизии?» «Расположение вашей части?» «Сколько человек в вашем подразделении?» «Какие получали приказы, распоряжения?» «Каковы ваши задачи?» « Какие виды оружия имеются?» «Есть ли танки, бронетранспортеры, самоходные орудия?» и. т. д. Болтали конечно и на отвлеченные темы: «А как сказать фрау, что я ее хочу?» « Как секс по-немецки?» «Как мужской орган называется?» - задавали мне вопросы. Спрашивали, какие ругательства есть в немецком языке и что они означают. Хлопцы попались любопытные, так что скучать мне не приходилось.
Андрей Иванов как парторг, пытался меня воспитывать, спросил о том кто такой Ленин, что я знаю о коммунистах, читал ли Энгельса или Маркса. О Ленине я конечно знал, но думаю не очень много, кроме того что он предводитель большевиков. А Маркса и Энгельса тоже особо не читал, хотя и знал что есть такое произведение «Капитал». Мне стали говорить про идеи коммунистической партии, в чем они состоят, что основное это равенство и всеобщая справедливость, свобода, равенство, братство. Каждому по труду, каждому по способностям, вся власть советам, землю крестьянам, фабрики рабочим, и т.д. и т.п. На первых порах мне хотелось возразить, что все это лишь пропаганда, отнестись скептически, но подумав я решил промолчать и не стал особо сопротивляться. В конце концов мне самому интересно было узнать кто эти большевики и в чем их идеи. Оказалось если подумать то не так уж и плохо.
Вечером мы часто пили чай, разговаривали, болтали, вели беседы на различные темы. Разговорились как-то о том, когда закончится война, кто куда вернется, чем хотел бы заняться?
- В деревню вернусь, к маме, - сказал один.
- А я в город вернусь, женюсь. Жену заведу, ребенка.
- Я в строители пойду…
- А я трактористом…
Я сидел молча, слушая разговоры.
- А ты что молчишь? – спросил Андрей? – О чем думаешь?
- О том же, - вздохнул я. - Я тоже домой хочу.
- Война закончится, вернешься в свою Германию?
- Не знаю, - ответил я, – как получится. Мне наверное не дожить до этого.
- Не надо, зачем ты так? – сказал Александр.
- Много еще времени пройдет, не знаю…
Уже в тот момент, мной овладело предчувствие того, что должно было случиться, я помнил предсказания, обещанные мне фрау Кристиной. Как бы мне не было горько, но они сбывались.
Глава 50
На следующем задании мы засели недалеко от немецкого КПП, наблюдая в бинокль. На этот раз нам улыбнулась удача, обозначились сдвиги, мы наблюдали движение большого числа людей, машин, танков и другой бронетехники. Мы видели, как машины останавливали, махая флажком, что-то спрашивали, а потом пропускали.
- У них наверное пароль?- шепнул Ваня.- Надо подслушать, отсюда плохо слышно. – Сможешь ближе подобраться? – спросил он меня.
- Смогу,- ответил я.
- Попробуй проползти вон там, этой дорожкой.- Он показал рукой,- видишь тот кустик?
Я кивнул.
- Давай Вильгельмович! – напутствовали меня.
Я пополз осторожно, как лиса пригибаясь к земле. Видимо услышав шорох, залаяли собаки и начали беспокоиться. Один из немецких офицеров отошел в сторону и стал осматривать окрестности, ближайшие у обочины дороги. Пригнувшись к земле, я мгновенно замер, сердце колотилось как бешенное. Если меня заметят, нам конец! То, что меня расстреляют, если я попадусь, в этом я не сомневался, но успеют ли уйти ребята? Это волновало меня больше всего.
Наблюдая из укрытия в бинокль Мелешников, тоже ни на шутку испугался. У него чуть сердце не оборвалось! Вдруг откуда ни возьмись, из кустов выбегает серый кот и проносится мимо того самого офицера, он едва удерживает пса, порывающегося за ним, остальные собаки поднимают лай. Решив, что это кот во всем виноват, сложив ряд ругательств на-немецком, офицер вернулся. Воспользовавшись суматохой, я благополучно добрался до места и спрятался в двух-трех метрах от проезжей части, буквально под самым носом у пропускного шлагбаума. Наконец снова подъехала легковая машина с седевшими в ней немецкими офицерами, их остановили и потребовали документы.
- Пароль? – спросил контролер
- «Бавария», - услышал ответ.
Дождавшись, пока остановят следующую машину, и убедившись что все верно, я вернулся к товарищам.
- Ну что? – спросил меня Ваня. - Услышал?
Выдержав паузу, я улыбнулся.
- Не тяни.
- «Бавария» - выдохнул я из себя.
- Точно? – спросил Александр.
- Точно.
- Молодец! – похвалил меня лейтенант.
И не зря! Как оказалось, выяснили позже - это прибывали никто иные, как элитные танковые части, а именно знаменитая «Баварская» дивизия, сформированная в Мюнхене. Слава о ней далеко шла по всей немецкой армии.
Когда возвращались, Ваня высказался по дороге.
- Ну, волчонок! Ну, ты Вильгельмович даешь! У меня чуть сердце не оборвалось, когда этот офицер в сторону отошел и стал все осматривать. Я думал, заметят, все! И нам тогда всем хана. Их там целая тьма, мы бы и уйти не успели.
- Я и сам испугался, - ответил я. – Страшно подумать, что со мной могли бы сделать, мне тогда не жить.
- Да, что бы с тобой тогда было? – добавил Андрей.
- В лучшем случае бы расстреляли, а в худшем повесили. Это точно!
Хотя, нет. На этот раз я бы наверное скорее застрелился, чем дал себя взять.
